Нефанатка (СИ) - Фэй Макси (первая книга .TXT, .FB2) 📗
С каждой ночью ощущение ужаса нарастало. Я уже понимала, что он идёт за Егором, и срывая голос, кричала вслед: «Не трогай его!!!» Бежала всё быстрее, падала, разбивая коленки, и снова бежала.
На седьмую ночь я смогла. Схватила парня за рукав, и он обернулся. Из-под капюшона сверкнули глаза. В другой руке я заметила нож и падающие с него капли крови. Поняв, что опоздала, я дико закричала и от своего крика проснулась.
***
Пять дней я не выходил из своей квартиры. Концертов в эти дни не было, а на репетиции я забил, сказав Гоше, что перепил и теперь болею. Он прислал мне новую песню и потребовал к пятнице подогнать под себя. Плевать. Не хочу ничего больше.
Я почти не сплю. Пять дней смотрю бесконечные видео о том, как срываются лавины с гор, цунами смывают города, вулканы засыпают всё вокруг пеплом и огнем. Яростно стучу по клавишам синтезатора, добывая из громкие звуки, пытаясь передать тот хаос и разрушения, что вижу на видео и что царят в моей душе. Настучал уже мелодий на целый альбом. Наверное, это будет самый жуткий альбом в истории музыки. Но так я пытаюсь справиться с разрывающей болью в сердце. Не получается.
Я не могу без неё, без моей рыжей солнечной девочки. Я готов бросить даже свою музыкальную карьеру и уехать в тайгу, только бы жить рядом с ней. Но нужно ли ей это? Она ведь сама сказала, что ей нужен был лишь секс. Наверное, ей надоело быть девственницей, и она искала кого‑то достойного, чтобы с ней распрощаться. О, я для этой цели отлично подходил. Суперзвезда из верхних строчек всех российских чартов. Может теперь всем хвастаться, что её первым мужчиной был Егор Бро.
Говорю и сам в это не верю. Моя девочка не такая. Моя? Нет, не моя. Совсем скоро какой‑нибудь студент будет перебирать её рыжие кудряшки, целовать маленькие грудки и слушать тихие стоны. И она будет улыбаться ЕМУ своей такой невероятной улыбкой.
— Ааа!!! — снова ору я и ударяю по клавишам. Забыть, забыть, снова утонуть в музыке и своем сумасшествии!
В пятницу отпел очередной концерт. Фальшиво улыбался фанаткам и машинально расписывался везде, где попросят. Притащил домой очередную гору подарков. Ничего уже не радует.
В субботу пою на вечеринке у какого‑то провинциального олигарха. Опять позвонили в последний момент и предложили хорошие деньги. Они мне сейчас нужны, как раз отдам последнюю часть того долга за каприз Анжелы.
После выступления в гримёрку заходит менеджер клуба и передаёт толстую пачку купюр.
— Это расчёт, от Ашота Ахметовича.
— А почему не на карту? — спрашиваю я, хотя какая мне разница? Беру деньги и начинаю собираться.
— Вам лучше выйти через служебную дверь, — советует менеджер. — У главного входа сейчас будут запускать фейерверк, все гости собрались там.
Пожимаю плечами и отправляю смс Жоре, чтоб подъезжал к служебному выходу и встречал меня. Говорить не хочется вообще. Выжат, как лимон. Жду ещё десять минут и выхожу.
Жоры ещё нет. Наверное, не увидел смс. Смотрю на карту в телефоне и прикидываю, как добраться до стоянки. Метров сто по заднему двору клуба до ворот, повернуть за угол и ещё метров двести по переулку между какими‑то складами. Вряд ли чокнутые фанатки с цветами набросятся на меня за углом. Усмехаюсь и решаю больше не ждать.
Прошёл уже половину переулка, как вдруг слышу за спиной шаги. Оборачиваюсь и вижу пятерых парней в чёрном, с одинаковыми масками под капюшонами. В груди моментально холодеет, и я сглатываю. Они медленно окружают меня. Чёрт, Жора, давай быстрее, мне одному с ними не справиться.
— Парни, давайте не будем драться, а? — примирительно спрашиваю я, разводя руки в сторону. — Мне синяки не нужны, концерт завтра.
Молчат и подходят ближе.
— У меня с собой есть деньги, много денег. Давайте, я сейчас положу сумку на землю и спокойно уйду?
Даже не дослушав, нападают с разных сторон. Пытаюсь отражать удары, но я не Брюс Ли. Никогда не чувствовал себя настолько жалким. Они крупнее и их больше. Перебрасывают меня друг другу, как игрушку. Бьют кулаками и ногами. После очередного удара падаю на землю. Я кашляю и чувствую во рту привкус крови. Поднимают под руки. И пока двое держат, третий молотит меня в живот. Дышать больно, наверное, сломали ребра.
— Что я вам сделал? — хриплю, выплёвывая кровь, когда удары прекратились.
Не отвечают. Вдруг резкий удар по колену — и я слышу хруст. Кричу от боли, распахнув глаза. Вижу нож, сверкнувший в луче фонаря.
Закрываю глаза и готовлюсь к смерти. Перед глазами появляется Ксюша, такая, какой я видел её на берегу. С восхищением в глазах и нежной улыбкой на губах. Чувствую острую боль в горле и падаю — меня больше никто не держит. Ничего не вижу и не слышу, ощущаю щекой холодную землю. Всё мое тело — сгусток боли, не в силах больше терпеть, я теряю сознание.
Пытаюсь открыть глаза. Яркие вспышки света и нестерпимая боль. Нет, нет, не хочу туда.
— Ксюша…
Кружится передо мной в белом платье. Рыжие кудряшки раздувает ветер. Улыбается и протягивает мне руку.
Снова будто выныриваю в реальность. Чьё‑то лицо склоняется надо мной:
— Егор! Егор, вы меня слышите?
Закрываю глаза и снова Ксюша. Манит меня пальчиком и звонко смеётся. Иду за ней по зелёному лугу, а по сторонам будто маревом дрожат синие больничные стены. Слышу чьи‑то далёкие голоса:
— Вторая операционная готова…
— Вызывайте Тимофея Михалыча, без него не обойтись…
— Чёрт, да зажмите же рану!..
— Егоор, иди за мноой, — тянет Ксюша и приблизившись ко мне, хватает за руку. Бежим с ней по лугу, и марево больничных стен растворяется в воздухе. Поворачивается ко мне и счастливо хохочет. Добегаем до обрыва над рекой, и я резко торможу. Ксюша вырывает руку и продолжает бежать.
— Стой! Упадёшь! — кричу я.
— Дурачок! — оборачивается она, — я же умею летать! — прыгает с обрыва и тут же взмывает в воздух.
Летает вокруг меня, как ласточка, и заливисто смеется. Её белое платье раздувает ветер, и я не могу отвести глаз от стройных ножек.
— Ты тоже можешь, — опускается на траву прямо передо мной. — Это легко! Давай вместе!
Держась за руки, прыгаем с обрыва и прямо над водой взмываем вверх.
— О боже! Я лечуу! — кричу я и, отпуская её руку, делаю несколько пируэтов.
Словно танцуя в воздухе, взлетаем всё выше, то сближаясь, то кружась друг вокруг друга. Наконец, обессиленные падаем на траву и долго лежим, глядя в безупречно синее небо.
Садимся друг напротив друга и я, все ещё не веря своему счастью, касаюсь её щеки рукой. Тёплая, настоящая.
— Я люблю тебя, — нежно говорю ей, и понимаю, что это — чистая правда.
— Я знаю, — с улыбкой отвечает она. — И поэтому тебе пора возвращаться.
— Нет, нет, я не хочу туда. Там очень больно…
— Я знаю, — мягко берёт меня за руку. — Но ты справишься. Я буду рядом.
Глава 7. Как меняется жизнь
— Ты справишься. Я буду рядом.
Мир вокруг меня будто растворяется, и через пару мгновений остается лишь темнота и чьё‑то хриплое дыхание.
— Неет! — кричу я, но не могу произнести и звука.
Вообще не могу пошевелиться. Во всем теле разлита тупая боль. С трудом разлепляю глаза. Вдруг понимаю, что это хриплое дыхание — моё. Пытаюсь хоть чуть-чуть повернуть голову и не могу. Ног не чувствую. Но, кажется, могу пошевелить пальцами рук. Тут же раздается противный писк какого‑то прибора. Жмурюсь, пытаясь избавиться от него.
Лежу и смотрю в белый поток. Её платье тоже было белое. Ослепительно белое. Может, она была ангелом и я умирал? А потом воскрес? Зачем? Лучше бы остался там, с моей девочкой.
Слышу звук открывающейся двери и быстрые шаги. В поле моего зрения появляется высокий врач.