Чудеса на седьмом этаже (СИ) - Гриин Эппле (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
Ребята возраста Ярика с ближайших домов, среди которых я узнала пару товарищей из тусовки Агаты. Похоже, наш двор, как новый, чистый и свежий, — место их постоянной сходки. Правда, самой героини романтических грез моего приятеля не было, и я отметила тень разочарования, проскользнувшую по лицу Яра, когда он смотрел в их сторону.
Зато…
— Ань, смотри! — восклицает Яр.
Я оборачиваюсь и замечаю на самой дальней скамейке Славу и крашеную девицу, которой самовольно дала имя Юля. Парнишка как будто внешне преобразившийся — хотя одет точно так же, сидит, вытянув ноги, и о чем-то увлеченно говорит. «Юля» лежит, пристроив голову у него на коленях, и влюбленно смотрит на него. Иногда он невесомо поглаживает ее по щеке, а девушка перехватывает его пальцы и крепко их сжимает. Они ничего и никого не замечают вокруг.
— Аня! — восторженно шепчет мне на ухо Ярик. — Кажется, твои истории сбываются.
5. Стеклянные колпаки и волшебство на заказ
— Ань! — Ярик переступает порог моей квартиры с загадочным видом.
— Да? — в тон ему отзываюсь, закалывая перед зеркалом челку невидимками. Достала — сил нет! Второй час не могу ни строчки написать, потому что то и дело нервно дергаю головой, откидывая волосню с глаз. Дебильная стрижка — надо было мне до такой додуматься! Пришлось сходить в магазин за заколками.
— Это… — Яр замирает, разглядывая меня. — А у тебя глаза красивые, — неожиданно выдает он.
— Эммм… Спасибо, — киваю и возвращаюсь в комнату. К ненавистному роману. — Я занята. Поэтому все сам. И чтобы тебя не слышно было!
— Подожди, — он хватает меня за руку. — У меня для тебя героиня рассказа есть.
— Мне некогда! — отрывисто бросаю, усаживаясь за рабочий стол.
— Аня… — тянет Ярик, хвостиком следуя за мной. — Ей очень нужна сказка со счастливым концом, — облокачивается на спинку кресла. Задираю голову — он смотрит на меня сверху вниз и улыбается.
— Слушай, — пытаюсь принять серьезный вид, но его физиономия при таком ракурсе меня веселит, — я тебе фея-крестная, что ли? — смеюсь.
— Но ведь работает же! — Ярик раскручивает меня на кресле, разворачивая к себе, и присаживается на корточки передо мной.
— Это просто совпадения, — отмахиваюсь.
— Нет, — упрямо качает головой он. — Не просто. Все сбывается! — говорит с такой искренностью, что я уже готова пойти у него на поводу. А фиг с ним! Сроки сдачи я и так прошлепала — хуже не будет.
— Что за героиня? — интересуюсь.
— Таня. С третьего этажа. У папы на предприятии секретарем работает. И отец ее иногда до дома подвозит, — объясняет Яр, вставая и присаживаясь на диван рядом с рабочим столом.
— Даже так? — почему-то новость о том, что Николай Валентинович кого-то там куда-то подвозит меня неожиданно раздражает. Хотя мы даже до сих пор не знакомы.
— Ну да, они ж там, кто из руководства, порой допоздна торчат. Особенно если новую линию производства запускают. И Таня должна вместе с ними работать — кофе подавать, все за всеми записывать… А папа мой никогда не позволит молоденькой девушке возвращаться домой без присмотра, тем более, если уже стемнело, — с гордостью заканчивает Ярик.
— Молоденькой? — зачем-то уточняю.
— Ей то ли двадцать три, то ли двадцать четыре года, — пожимает плечами мой приятель.
— Ну-ну, — свожу брови к переносице. Понятно. Таких девочек-то, конечно, приятно подвозить до дома. Это ж не какая-нибудь там Зинаида Ивановна пятидесяти лет от роду. И отец Ярослава благодаря моей буйной фантазии вдруг превращается в этакого тайного ловеласа — любителя секретарш, чем жутко меня разочаровывает. Я уже привыкла думать о нем, как об исключительно положительном персонаже.
— Папа не только ее подвозит, — добавляет Яр. — А еще и бухгалтершу, и завскладом, и начальницу отдела маркетинга, — перечисляет он.
— И всем по двадцать три или двадцать четыре года? — с независимым видом кидаю взгляд в окно. Типа мне все равно. Правда, мне действительно должно быть все равно. Но я без всякого логического обоснования злюсь.
— П-почему? — растерянно уточняет Ярик. — Я бы сказал, что это уже тети со стажем, всем за сорок… Просто мой папа — порядочный человек, — заканчивает он снова с нотками гордости.
— Это хорошо, — киваю, чувствуя облегчение. Мне очень важно, чтобы Николай Валентинович оставался в моей иерархии героев положительным. Что плохого в том, если одинокий мужчина приударит за молоденькой девушкой, непонятно, но… Нет. Нельзя. Пусть вон… Ярика воспитывает.
— Я тебя с ним обязательно познакомлю! — вдруг с воодушевлением выдает Яр. — у него скоро отпуск! — счастливо выдыхает.
— Зачем? — настороженно спрашиваю.
— Как зачем? — удивляется он. — Папа клевый. Ты тоже клевая.
— Так, стопэ, тормозни! Ты что задумал? — свожу брови к переносице.
— Ничего, — с независимым видом пожимает плечами Ярослав. — Просто хочу вас познакомить.
Прищуриваю глаза, пристально на него глядя. Интересно, а когда отпуск у папы-то? Встряхиваю головой. Так, не о том думаю.
— Что там с этой Таней? — напоминаю
— А, да! — восклицает Ярик. — Короче… Она очень долго встречалась с парнем. Вроде любовь там, все дела. Но они расстались. Вообще непонятно из-за чего. Таня сказала, что из-за… — он напряг лоб, — стеклянного колпака, — почесал с недоумевающим видом затылок. — Мол, перестали слышать друг друга.
— Такое часто бывает, — вздыхаю. — А ты откуда знаешь?
— Мы с ней как-то раз пиво… эммм, чай вместе пили, — и виновато прячет глаза.
— Понятно, чай. Ага. И что?
— Ну и болтали. Я к ней за документами ходил для папы. А она заплаканная сидела. Разговорились. И вот. Она правда все время так странно говорит… Такими заумными, длинными фразами. А тут я ее недавно опять встретил — все несчастная ходит. По-прежнему его любит.
Задумчиво смотрю на Ярика — хороший он все-таки парень. Сострадательный. Чуткий. Редкие качества.
— Ладно. Напишу, — согласно киваю.
Ярослав широко улыбается и приподнимает брови.
— Только чтоб все хорошо закончилось! — последнее напутствие.
— Да уж понятно.
Таня… В моем воображении она рисуется романтично-ранимой барышней, очень много думающей. «Стеклянный колпак». Обычная девушка не определила бы так причину расставания.
Отчуждение. Есть любовь, но нет нужных слов, чтобы сказать об этом.
Анины истории
Зона отчуждения
«Неясные предчувствия, внутреннее томление, разбегающиеся мысли и невозможность облечь их в слова. Что-то зреет во мне, доставляя бесконечное беспокойство, но я никак не могу подобрать нужный код к тайникам моего подсознания. Что-то останавливает меня. Страх оказаться несостоятельной? Возможно, вполне возможно.
Ты дарил мне розы: оранжевые (мои самые любимые), кроваво-красные, бархатисто-бордовые, нежно-розовые, болезненно-белые, ревниво-желтые. Дарил сказочно-волшебные, безумные по цене, чувственные орхидеи, которые не увядали бесподобно долго. Дарил гвоздики, гладиолусы, пионы, астры, нарциссы, хризантемы, тюльпаны, сирень. А однажды подарил случайно по дороге купленный букет из желтых полевых ромашек и радующих глаз васильков. Такое вот сочетание: пронзительная синева неба и золото солнечных лучей. Гениальная простота. Никакой вычурности, никаких элитных ароматов, только запах заболоченного бескрайнего поля. Я долго сжимала в руке букет, чувствуя влажность связанных вместе стебельков.
Цветы почти неделю украшали мой журнальный столик. Потом их постигла участь тех, кто навсегда потерял свои корни: они завяли, превратившись в мусор. Вместе с ними, кажется, увяла и вся романтика наших отношений. Период цветов закончился.
Недавно просматривала свои старые дневниковые записи. Была у меня такая привычка в нежном возрасте — записывать важнейшие события дня. Иногда их не было — лишь одни эмоции, ощущения, переживания. Листала истрепанные листы и удивлялась себе. Боже, сколько энергии, энтузиазма, сколько плещущей через край страницы жизненной радости, предвкушения большого будущего, ожидания чудесно-неизвестного и обязательно прекрасного! Какой наивный, надуманный пессимизм, едва прикрывающий ненастоящими страданиями всеобъемлющее желание быть цветущей и счастливой! Где же теперь мои романтические грезы, кому они принадлежат? Почему я больше не испытываю трепетного волнения только от одного случайного взгляда симпатичного мальчишки, почему не придумываю головокружительных историй на ночь, рассказывая их самой себе, спрятав счастливое лицо в подушку? Неужели очерствела душа, или просто я взрослею, оставляя где-то далеко в прошлом зыбкие иллюзии?