Танец страсти - Поплавская Полина (чтение книг txt) 📗
Последний Малин любила больше всего. Она прижала шероховатую ткань к щеке, потом взяла свитер за плечи и встряхнула его. Неделю назад она надевала его, когда ходила с Кристин в ресторан в Старом Городе. Тогда Малин позвонила Кристин, потому что больше не могла выносить этой давящей тишины своей квартиры, и они решили выбраться вечером в какое-нибудь приличное заведение. По этому поводу Малин нарядилась, надушилась своими любимыми So Pretty, аромат которых до сих пор чувствовался в складках свитера, и долго возилась с макияжем. Получилось неплохо. В тот вечер из бесчисленных зеркал ресторана на Малин глядела изысканная молодая дама. Правда, она казалась себе слишком уж томной, но то лицо, что она видела в зеркалах, несомненно принадлежало настоящей Женщине…
Обычно Малин было почти все равно, с кем общаться — мужчин и женщин она оценивала в первую очередь по тому, были ли они интересными собеседниками, а еще по тому, как они сами относились к ней. Но здесь, в ресторане, она поминутно ловила на себе явно заинтересованные мужские взгляды. Странно, но лишь тогда Малин пришло в голову, что мир, пожалуй, не рухнет оттого, что ее отношения с Бьорном складываются не так, как ей хочется.
Разобравшись с одеждой, Малин приступила к посуде. У нее была допотопная посудомоечная машина, купленная родителями лет десять назад. Когда ее включали, она чудовищно гудела, а из щелей между передней стенкой и дверцей временами вырывались клубы пара, поэтому Малин прибегала к услугам этого агрегата только в случае крайней необходимости, но сейчас, похоже, настал как раз такой момент. Блестящая кухонная раковина была полна посуды, а в доме не оставалось уже ни одной чистой чашки.
Пока посудомойка, урча и содрогаясь, обрабатывала содержимое, Малин стала начищать до блеска дверцы кухонных шкафов. Она боялась уходить далеко от работающей машины, опасаясь, что та может выкинуть какой-нибудь не предусмотренный инструкцией фокус.
В самом деле, размышляла Малин, ее отношения с Бьорном напоминают болезнь. Стоило ей только почувствовать себя независимой и начать думать о том, что в мире есть и другие мужчины, как вновь появлялся ее неверный возлюбленный и выгружал на нее все накопившиеся у него планы и сомнения. Он словно давал ей немного собраться с силами, чтобы потом использовать их по своему усмотрению и снова на какое-то время исчезнуть. Конечно, они виделись каждый день в театре, но Бьорн обладал особым искусством смотреть на человека, разговаривать с ним, но при этом как бы и вовсе не замечать его. Это могло свести с ума — официально-любезный тон на следующее утро после проведенной вместе ночи. Обычно такое поведение знаменовало конец очередного любовного приступа Бьорна. Но к этому моменту Малин обычно оказывалась настолько вымотанной, что у нее просто не оставалось сил, чтобы высказать ему свой гнев и обиду. Он исчезал не раньше, чем опустошал ее полностью, забирая ее фантазии, мысли, переживания… Такие болезни требуют радикальных мер: ей необходимо вытеснить Бьорна из закоулков собственного сознания, где он, вместе со всеми своими проблемами, сейчас чувствовал себя более чем вольготно.
Исторгнув напоследок несколько скрежещущих звуков и выпустив облачко пара, посудомоечная машина успешно закончила работу. Настала очередь пылесоса. Он был маленьким и серым и напоминал Малин какое-то смешное животное, вроде муравьеда. Даже звук у него был похож на смесь писка и сопения. Убирая, она никогда не включала музыку — специально, чтобы послушать пылесос. Малин казалось, что он рассказывает ей какую-то историю, а заодно разговаривает со всеми вещами в доме. Он ворчал на диван за то, что тот глотает слишком много пыли, любезно ворковал с книжными полками, шептался с ковром. Во время уборки Малин часто хотелось придумать для своего серого зверька специальные номера, и было жаль, что она — единственный зритель этого трогательного шоу.
Выключив пылесос, Малин присела на диван, закрыв глаза, и в наступившей тишине представила себе, что смотрит с высокого гранитного утеса на бескрайний темный лес, а вокруг нет ни одного строения, ни одного человека. Тень от облаков сменяется солнечными пятнами, она видит, как по верхушкам деревьев пробегает ветер… Почему самые красивые вещи на этой земле всегда могут обойтись без нас?
От этой мысли ей стало грустно. Она открыла глаза и посмотрела в окно. Небо, зелень, крыши домов. Пейзаж, который она видит каждый день, но каждый день он разный. Стоит включить музыку или начать что-нибудь делать, как картинка за окном приобретает новый смысл, меняется — так же преображается светлый задник сцены во время спектакля, едва на него падает луч прожектора.
Вспомнив о музыке, девушка подошла к проигрывателю. CD-диски в беспорядке были свалены в большую пластиковую коробку. Она извлекла диск Radiohead[5], но, подумав, отложила его — еще немного размышлений о невозможной красоте, и она, как последняя идиотка, прорыдает весь остаток дня. Порывшись в коробке, она выбрала Shocking Blue[6], кажется, его подарил Юхан. Как и положено историку, он любил всякое старье. Малин вынула переливавшийся всеми цветами радуги диск из прозрачного футляра, положила на выехавшую из черного короба проигрывателя подставку и нажала на кнопку. Так странно было слышать звук живых инструментов, с огрехами и шумами, которые не смогла устранить со старой записи современная техника. Женский вокал был удивительным: сильный, низкий, он звучал очень отчетливо и одновременно как бы издалека. Может, из другого времени?
Малин посмотрела на обложку диска — невысокая черноволосая девушка с резкими чертами лица смотрела куда-то в сторону. Нос с горбинкой, большие глаза, большой яркий рот. Интересно, нравится ли она Юхану? Малин сравнила фотографию с собой — возможно, какие-то черты лица похожи, но видно, что по характеру эта девушка — ее полная противоположность. А ведь она даже не знает, есть ли у ее соседа девушка. Они видятся почти каждый день, обсуждают ее дела, а про себя он почти ничего не говорит. Пару раз Малин встречала его с какими-то барышнями, но не дома, а в окрестностях университета. Юхан представлял ей спутниц, но каждый раз вел себя так, что она не могла понять, какие у него с ними отношения. О том, что Юхану нравится она сама, Малин не могла не знать — первый раз он дал ей это понять, когда она была совсем крошкой. Кажется, тогда ей едва исполнилось пять лет.
Они сидели на скамейке во дворе, вместе с другими детьми из своего дома, и строили планы на будущее. Семилетний Петтер говорил, что станет моряком. Бригитта, которой вот-вот должно было исполниться девять, рассуждала о том, как хорошо быть взрослой дамой — можно целый день проводить в магазинах и косметических салонах, а Христиан, ровесник Малин, бубнил про свою машину. Наверно, он хотел сказать, что будет шофером. Юхан подошел тогда к ней и тихо, так, чтобы другие дети не слышали, спросил, согласна ли она выйти за него замуж, когда они вырастут. Малин тогда засмеялась и громко заявила, что он для нее слишком старый, чем привлекла всеобщее внимание. Бригитта и Петтер стали прыгать вокруг Юхана и кричать: “Юхан старый! Старый Юхан!” — и он убежал домой. Все-таки маленькие дети ужасно бесцеремонны, и Малин не была исключением.
Она улыбнулась. Конечно, он до сих пор неравнодушен к ней, но ведь не может взрослый молодой человек, к тому же довольно симпатичный, хранить верность своей детской влюбленности. Это просто смешно! И потом, он прекрасно осведомлен о ее личной жизни, знает, что она далека от идиллии… Почему же тогда он не прикладывает никаких усилий, чтобы как-то изменить свои отношения с Малин?
Она вспомнила, как пару дней назад сама чуть не дала Юхану повод, но в последний момент остановилась, боясь все испортить. А он… Ему, наверно, скучно слушать все ее исповеди, откровения, бредовые домыслы. И эта нелепая история с музеем… Господи, как же он должен хорошо к ней относиться, чтобы терпеть все это! Собственно, вряд ли ей встречался человек лучше Юхана. И он так бережно с нею обращается, так ценит ее доверие… Наверно, он единственный, кто способен ее понять. Какая она глупая! Ведь он тоже боится испортить их отношения, поэтому никогда даже не пытается назначать ей свидания, говорить комплименты. И почему только люди так цепляются за этот ритуал ухаживания?!
