Маме – мечтательнице, как я (ЛП) - Уильямс Николь (мир книг .TXT) 📗
– Вау, Финикс. Только посмотри на это!
Дыхание Гарри восстановилось, он заерзал, и я спустила его на землю.
Я же дышала так, будто провела последние шесть часов в компании надувных матрасов и мячей для пляжных видов спорта.
– Это... – неглубокий вдох. Резкий выдох. И снова, – ...великолепно.
Неглубокий вдох. Резкий выдох. И снова. И снова.
– Отсюда видно все!
Гарри рванул к лугу, его стопы увязали в траве, сорняках и диких цветах.
– У тебя получилось.
Я была слишком занята тем, что заставляла свои лёгкие работать на пределе и смотрела на Гарри, и не заметила, как кто–то подкрался сзади.
Я не надеялась, что у меня получится выдавить что–то членораздельное, поэтому ограничилась привычным «пальцем вверх».
– Проголодались?
Кэллам потряс парочкой бумажных пакетов с едой, одарив меня, как мне показалось, обеспокоенным взглядом. Я снова подняла большой палец вверх. Я голодна не была – скорее всего, у меня бы был приступ тошноты, если бы я что–то засунула себе в рот, но я надеялась, что Гарри поест. Если бы он только перестал бегать по лугу так, словно его подключили к капельнице со сладким кофе.
– Тебе... ну, знаешь... ничего не нужно?
Кэллам выглядел так, будто не был уверен, что надо сделать. Надо полагать, в первый раз. Потому что всегда он был парнем, который мог дать ответы на все вопросы и, казалось, знал все на свете.
Так как мой «палец вверх» в этой ситуации бы не сработал, я заставила себя сказать несколько слов.
– Я... в порядке.
Успех. По крайней мере, теперь я делала два вдоха вместо пяти несколько минут назад.
– Спасибо.
Ещё один «палец вверх». Черт возьми. Что со мной не так?
– Но, Финикс, выглядишь ты не очень.
Кэллам слегка нагнулся, все еще хмурясь.
Наконец, я почувствовала, как пульс приходит в норму, достаточно, чтобы я смогла снова дышать носом, а не глотать воздух ртом.
– Я в порядке.
Дышать через нос, выдыхать через рот.
– Спасибо, что проверил.
– Ладно, – он покачал головой из стороны в сторону, обдумывая сказанное мной. – Теперь я верю. Вряд ли ты в порядке. Это больше тянет на «нормально».
Он потерял свою фланелевую рубашку, которая была ему явно велика, но надетая на него футболка казалась слишком маленькой.
Она натянулась на его груди, руках и даже немного на верхней части спины. Я притворилась, что не заметила. Притворилась, что если бы заметила, то мне бы все равно не понравилось.
Я была плоха в притворстве.
– Рад, что вы двое сделали это.
Он снова легонько толкнул меня локтем, что так меня раздражало и заставляло чувствовать, как внутри все тает. А сам затем направился к группе туристов, позирующих для фото с руками, будто поддерживающими вид за ними. Он не ушел далеко, когда его перехватили.
Один из туристов держал в руке рацию Кэллама, и уже по его лицу было понятно, что что–то не так.
Я подошла чуть ближе, но все равно не могла расслышать. Кэллам что–то сказал в рацию, ещё больше нахмурил свои брови.
Несколько секунд спустя, его выражение лица из обеспокоенного стало другим. В тот момент он встретился взглядом со мной.
Выпалив пару слов в рацию, он опустил ее и зашагал в мою сторону.
– Что случилось? – спросила я, отступив на шаг назад, когда он подошёл вплотную ко мне.
– В лагере пропал ребенок.
Его голос соответствовал его выражению лица. Он был в ярости.
– Правда? Кто?
Я сделала ещё один шаг, потому что осознавала, куда он клонит.
Он сделал шаг вперёд. Кэллам пытался загнать меня в угол. У него получалось. Затем он указал рукой на Гарри, который все ещё нарезал круги по лугу.
– Твой маленький брат.
ВОСЕМЬ
Попалась.
По полной. Те подписанные бумаги с разрешением были очень важны. Особенно, если та записка Гарри, прикрепленная к холодильнику, упала на пол прежде, чем родители ее увидели.
Как два самых эгоистичных человека на этой планете заметили, что их сын пропал, и подняли тревогу? Этого мне понять не дано.
Как только Гарри нашелся, все пошло хорошо. Мои родители подписали разрешение на самостоятельное участие Гарри в «неопасных» мероприятиях и исчезли в коттедже номер 13 прежде, чем мы вернулись с прогулки. Их переживания были слишком обременительными.
Так что родители это пережили, как и все остальные в лагере, кроме одного человека. Моего наставника. Я подвела его и знала это. Просто не понимала, как исправить ситуацию.
Когда мы добрались до лагеря к полудню, Кэллам хранил молчание, которым одаривал меня с момента инцидента на лугу. Когда я спросила, нужна ли ему помощь, то в ответ он лишь покачал головой. Я не знала, когда моя следующая смена, и что мне предстоит делать. Да я и понятия не имела, есть ли у меня все ещё работа после всего, что я наделала.
Поэтому весь день я была слегка встревожена. На обед не было ничего нового. Я заметила это, тяжко вздохнув, на своём подносе. Жареные куриные ножки, сладкий картофель в фольге, запечённый кукурузный початок и одна булочка. Было несколько проблем с этим меню: я не ем темное мясо, а батат так вообще оскорбление для всего семейства картофельных. Я также была против кукурузы, так как она не имела никакой питательной ценности. Похоже, сегодня на обед будет лишь булочка.
К счастью, я не была очень голодна.
Было довольно трудно чувствовать что–то кроме мучительного стыда после сегодняшнего дня.
– Эй, Финикс. Хочешь посидеть со мной и моими друзьями? – Гарри стоял впереди меня в очереди и направлялся к одному столу, в то время как я шла к совершенно другому, за которым мы сидели вчера.
Я бросила взгляд на стол его друзей. Он был длинным – мальчики сидели кучей вместе, а те, кто, по–моему, были их родными, примостились по краям. Я не была уверена, что впишусь туда.
– Спасибо за приглашение, но сегодня я побуду здесь.
Я поставила мой поднос на пустой стол и улыбнулась Гарри. Это было странно – его забота обо мне. Может, это было просто приглашение поесть с ним и его друзьями, но я знала, почему он это делал. Он просто не хотел, чтобы я оставалась одна.
– Уверена? Я не против, да и мои друзья тоже.
Я кашлянула, чтобы сдержать улыбку. Мы можем подменять друг друга в заботе.
– Уверена, но спасибо.
Он хорошенько вгляделся в меня, возможно, и я так делала с ним, и попытался определить, было ли сказанное мной правдой или ложью, прежде чем кивнуть.
– Ладно, но я вернусь, когда мама появится.
Я прикусила щеку изнутри.
– Думала, мы разобрались с этим вчера.
– Да, но она сказала, что точно придет. В этот раз обязательно.
Вместо того чтобы спорить с ним, я сменила тему.
– Повеселись со своими друзьями. Ты знаешь, где найти меня, если понадоблюсь.
Я помахала ему и скользнула на свое сидение. Только я подняла голову через долю секунды, как Гарри уже был на другой стороне столовой.
Не знаю, сколько я наблюдала за его гиперобщительностью, о существовании которой я раньше не подозревала, но кто–то сел рядом со мной и поставил на стол поднос.
– Прости. Я опоздала. Ждала твоего отца, надеясь, что он...
Мамин голос умолк в тот момент, когда она отвлеклась, осматривая зал в поисках Гарри.
Я бы показала ей, где он был, если бы не была так шокирована ее присутствием.
Когда минуту спустя на ее лбу пролегла морщинка, я указала ей в сторону Гарри.
– Он там. С группой варваров, которые звучат и выглядят так, словно вот– вот отрыгнут.
Мама нашла его как раз тогда, когда он приземлился на свое сидение, залпом выпил банку коды и издал звук, который отразился эхом на весь зал.
Я улыбалась, пока ковырялась в своей булочке. Он определено овладел этим «искусством».
– Гаррисон? – прошептала она, будто не могла сопоставить в своей голове мальчика, носящегося по кафетерию с руками в воздухе в знак победы, с тем, с кем провела десять лет, делая вид, что растит его.
