Life in me (СИ) - "Viktoria Form" (мир книг txt) 📗
Эмма помогла мне надеть джинсы и футболку, а толстовку я решил пока не надевать.
- Проходите, – позвала Эмма, покраснев и открыв дверь, – на самом деле мы ничего такого здесь не делали. Просто он лежал в постели полуголым, а я просто беременна, и показала ему снимки наших детей... – сбивчиво тараторила девушка. Парень лишь улыбнулся, дав понять, что ничего сверхъестественного не произошло, и нам не стоит оправдываться. Хорошо, что он такой понимающий. Видимо, недавно тут работает.
- Мистер Албертон, ваши анализы готовы, эпикриз тоже. В вашей крови ничего заразного и вредного, кроме повышенного гемоглобина, нет. Вы немного заболели, судя по цифрам. Снимки брюшной полости и позвоночника показали, что у вас перелом правого ребра, поэтому вам больно сгибаться. С позвоночником всё хорошо, но есть небольшие покраснения и лёгкий тонус. Мы вам назначили мази и таблетки, думаю, ваша жена проконтролирует это, – смотрит он на мою девушку, и я понимаю, что теперь все вокруг будут считать нас мужем и женой. А я... ну, а что я, я не против.
– А сейчас прошу в перевязочную: накладывать мазь и бинты. Походите с ними пару дней, и на перевязку. Знаю, что вы улетаете, но прошу сделать перевязку у себя в больнице. Лететь вам можно, только ремни не затягивайте.
Наконец, нам отдали документы. Я сложил всё в свою папку, и мы прошли на процедуру. Эмма обнимала мою толстовку (мне кажется, ей нравится запах, исходящий от вещи: она пропахла моим парфюмом и, наверняка, потом, но она это любит, уж я-то знаю!) Моя любимая токсикоманка…
====== Глава 16. Дэвин. ======
«Мы запомним надолго». Часть 1. Прощальная ночь.
Огромный холл больницы с чисто белым полом и чёрно-белыми стенами создаёт ощущения величия. Разные по цветовой гамме в каждом отделении стены не давят, как это обычно бывает в лечебных учреждениях, а портреты врачей не дают заскучать и позволяют не забывать о их заслугах перед наукой.
Доктор нас ведёт в процедурную, и я слежу за тем, как моя любимая садится на каталку.
- Можно я тут полежу, пока вы моего жениха перевязываете? – спрашивает девушка, глядя своими большими глазами на доктора, и очень мило улыбается, держа руки на животе. Что-то мне не очень нравится эта идея.
- Конечно. Но если кому-то понадобится каталка, вы её уступите! – предупреждает доктор, и любимая кивает. – Мистер Албертон, вы пока подождите здесь, я подготовлю процедурную.
- Хорошо, – отвечаю я, и подхожу к каталке, помогая любимой лечь. – Эммануила, ответьте честно, вам плохо? – задал волнующий вопрос я и посмотрел на мою красавицу сверху вниз.
Девушка закатила глаза и улыбнулась. Обожаю её ямочки. Хоть их не так много – всего две, а не три, как у меня – она всё равно замечательная.
- Дэвин, я просто немного устала, вот и всё. Знаешь, столько нервов за сегодня! Да еще и эту мазь придётся втирать в живот, чтобы болей больше не было, – рассказывает она, и я смотрю на неё с осуждением. Какие ещё боли? Почему она мне ничего не говорила?!
- А ну, рассказывай, что ещё за боли в животе?! – я почти кричу на девушку. Почему она скрыла от меня это?
- Боли у меня были только тогда, когда я узнала про похищение, к тому же они были несильными, так что не ори на меня. А не говорила тебе, потому что не хотела волновать ещё больше. Ты и так много вынес за этот день, – откуда она знает, что я подумал о последнем? Телепатия? Вряд ли. Скорее всего, простое совпадение.
Я остываю. Я прощаю свою любимую, наклоняюсь и целую её, эту скрытную принцессу. Девушка тянет меня за волосы, и я стону от удовольствия.
Но, как всегда, всё хорошее быстро заканчивается. Из процедурной вышел доктор и позвал меня.
Я сижу на табуретке и, сняв футболку, жду, когда меня начнут мазать.
Эх, предпочёл бы я, чтобы это делала моя невеста.
- Вы очень красивая пара, вы и ваша невеста, – зачем-то уточнил доктор, но я обратил внимание на другое: наконец-то хоть кто-то нас нормально назвал!
- Спасибо, – говорю я мужчине лет 28, судя по внешности. У него среднее телосложение и смуглая кожа. Он смотрит на меня голубыми глазами и открывает тюбик с мазью.
- Сядьте максимально прямо, – просит он, и я повинуюсь.
В следующие несколько минут на мою грудь намазывают мазь, и на коже остаются небольшие белые следы. Для перевязки я должен был встать и помогать доктору, придерживая ватки с мазью.
Запах, конечно, у этой мази – просто нечто. Что-то среднее между запахом травы и нашатырного спирта.
Наконец, процедура закончена, и я получаю рецепт этой чудодейственной мази.
- Эм... ещё одно уточнение, доктор, если позволите... – перебарываю стеснение и продолжаю. – Можно ли со сломанным ребром и покалеченной спиной заниматься сексом? Мы с невестой здесь последний день, завтра улетаем, и я хотел бы отпраздновать это событие, – я поднимаю глаза на доктора, и вижу, что он улыбается.
- Можно, даже нужно. Только пусть лучше она будет сверху, ей же полезнее будет. Вам тоже можно, но лучше не позволять ей закидывать ноги на спину, да и без массажа лучше обойтись, если только это не массаж головы. И, раз уж, как я случайно заметил, ваша девушка беременна, посоветую вам провериться на наличие инфекций в сперме, – заключает профессионал. Я одеваюсь, пряча румянец, и благодарю мужчину.
Также он добавил, что лаборатория работает ещё час, и если им заплатить, они хоть сейчас возьмут все анализы и выдадут результат. Пожалуй, не буду затягивать. Заодно и покатаю мою красавицу на каталке.
Я поблагодарил врача за информацию, и мы вышли из кабинета.
Эмма уснула прямо в коридоре, на той самой кушетке, и кто-то накрыл её ноги моей толстовкой.
Я прошептал родственникам, что отлучусь в лабораторию и попросил, чтобы они не будили Эмму.
Я сдал все анализы и решил выпить кофе. Мне сказали подождать несколько минут в холле.
Если у меня не найдут никаких инфекций, то я могу спокойно заниматься любимым делом с любимой девушкой без защиты.
А пока я всё не могу насмотреться на снимки моих детей. Они такие крохи! И уже имеются ручки и ножки, а сами детки активно двигаются внутри Эммы. Как она будет их вынашивать, я понятия не имею. Особенно, если скоро они начнут толкаться и растягивать её живот.
О-оу, так у меня будет персональный колобок! Я рассмеялся от этой мысли.
Главное ей об этом не говорить.
- Дэвин Ли Албертон, – обращаются ко мне, и я отвлекаюсь от фотокарточки, – проходите за результатами, – обращается ко мне девушка, и я захожу в кабинет. Она примерно на три года старше меня и похожа на взрослую Эллисон: такая же худая и рыжая.
Как мой брат вообще терпит её, такую худую?
- Ну, что могу вам сказать. С семенной жидкостью у вас всё прекрасно. Даже как-то странно. Обычно у людей вашего возраста либо замедленные сперматозоиды, либо инфекции. Но вы, наверное, в курсе, что у вас мутированная сперма? – отрывается от бумаг девушка в белом халате, глядя на меня, и я замечаю, что она немного покраснела. Неопытная ещё, наверное, студентка или только после института.
Я киваю и улыбаюсь реакции лаборантки.
- Моя невеста беременна двойней, – сообщаю я, и девушка изгибает бровь в удивлении. Я удивляюсь в ответ. Что она хочет сказать?
- Я думала, вам года 24, а вам зимой только 21 стукнет, – видимо, увидела на листке анализа мою дату рождения.
- Все так говорят. Вы ещё мою невесту не видели, она на 22 тянет, хотя она старше меня ровно на месяц, – поражаю я девушку. Да, я люблю производить эффект!
Мы улыбаемся друг другу, и она отдаёт мне результаты. Да-а-а уж, бумаг из больницы у нас больше, чем у меня сценарий был. Хотя, нет, вру. Но всё равно много.
Я выхожу из лаборатории и иду по белому коридору к перевязочной, где остались ждать мои родные и любимые.
Эмма уже проснулась. Видимо, часа ей вполне хватило.
Я решил написать Генри, чтобы он приготовил нам на ужин фруктовый салат с рисом и запечённой рыбой со сладким соусом, но не переборщил со сладким. Эмма терпеть не может рыбу без соуса.
