Крылья - Стил Даниэла (лучшие книги TXT) 📗
На следующее утро медсестра Кларк пришла к ней в палату в семь утра, раздвинула шторы, подняла жалюзи. Кэсси проснулась. Утро стояло прекрасное, солнечное. Кэсси захотелось поскорее встать и выйти из палаты. Она была готова даже принять душ и одеться, но медсестра решила, что пока не стоит. В семь пятнадцать Кэсси позавтракала — съела яйцо и три тоненьких ломтика бекона. После островной диеты из ягод и бананов это было настоящим обжорством. Бананы она теперь не сможет видеть, наверное, до конца своей жизни.
За завтраком Кэсси просматривала утренние газеты. Десмонд опять взялся за свое. Пообещал интервью газете «Гонолулу стар», а пока подробно рассказывал всем о ее теперешнем состоянии. Он ни словом не обмолвился о том, что произошло с ней на острове. Кэсси поняла: он не хочет отнимать у нее то, что может произвести фурор на ее главной пресс-конференции. Он, как всегда, продумал все до мелочей. Вот только о ней он совершенно не думает. Ни о ее жизни, ни о ее здоровье. Для него важен лишь собственный бизнес и реклама, его самолеты и прибыли. Ник, наверное, даже не догадывается, насколько точно он все предугадал.
Кэсси еще держала в руках газету, когда раздался гул первого самолета. Сначала она решила, что это тренировочные полеты американцев. Госпиталь находился довольно близко от аэродрома. Однако через некоторое время откуда-то издалека она услышала взрыв, потом еще и еще. Она встала, подошла к окну. И увидела их.., несколько групп бомбардировщиков, один за другим. До нее даже не сразу дошло, что это нападение с воздуха. Бомбят американские корабли. Кэсси взглянула на часы. Без пяти восемь. Седьмое декабря…
Небо, казалось, почернело. Прибывали все новые и новые самолеты. Они кружили над гаванью и методически бомбили все корабли, стоявшие на якоре внизу. Они кружили в бреющем полете над аэродромом и бомбили все, что могли увидеть.
В палату вбежала сестра Кларк. Кэсси рассказала ей, что она увидела. Потом, не говоря больше ни слова, ни о чем не думая, бросилась к гардеробной, нашла одежду, которую привез для нее Десмонд. Большого выбора там не оказалось. Она схватила юбку, блузку, пару туфель. Поспешно сняла халат, ночную рубашку и оделась: в первый раз с тех пор, как ее привезли сюда.
В коридорах и холлах толпились люди. Некоторые бесцельно кидались то в одну сторону, то в другую. Сестры и другой медперсонал пытались успокоить пациентов. Не долго думая, почти инстинктивно, Кэсси взялась им помогать. Воздушная атака длилась в течение часа. «Аризона» и другие корабли меньшего размера пылали, большая часть гавани также была охвачена пламенем. Начали поступать беспорядочные сообщения, большинство — недостаточно достоверные. По радио объявили, что бомбят японцы. Вскоре в госпиталь начали прибывать машины «скорой помощи» с ранеными. Некоторых привезли со страшными ожогами, других — с огнестрельными ранами, многих с травмами и в шоке. Повсюду носились медсестры. Некоторые из пациентов, так же как и Кэсси, уступали свои койки раненым.
Кэсси трудилась вместе с медсестрой Кларк. Рвала чистые простыни на бинты, поддерживала раненых, помогала укладывать их на кровати — в общем, делала все, что могла. Однако прежде чем они успели помочь хотя бы половине раненых, началась новая атака. На этот раз японцы разбомбили «Неваду».
Прибыли новые тысячи раненых: изувеченных, полуживых, истекавших кровью людей. Некоторых доставили на санитарный корабль «Утешение».
Лишь один раз Ребекка Кларк подняла глаза на Кэсси.
Взгляд ее выражал беспокойство и одновременно восхищение.
Кэсси работала не покладая рук. Да, вот это женщина! Неудивительно, что вся страна влюблена в нее.
— Как вы себя чувствуете?
Кэсси только что помогла внести страшно обгоревшего человека. Он кричал не умолкая. Виднелись куски обгоревшего мяса…
— Я в порядке, — спокойно ответила она. В этот момент она вспомнила Криса. Вспомнила, как вытаскивала его из горящего самолета. На руке у нее остался шрам, в том месте, где его горящее тело соприкоснулось с ней. — Я в порядке. Вы только говорите мне, что делать.
— Вы и так делаете все, что нужно. Продолжайте. Но если почувствуете себя плохо, сразу скажите мне. Вас может затошнить.
— Не затошнит.
Кэсси очень на это надеялась. Теперь в госпиталь начали поступать не только мужчины, но и женщины. Гражданское население тоже сильно пострадало от налета. Вскоре раненых уже некуда стало укладывать. Вторая бомбежка продолжалась до десяти часов. Когда японцы наконец улетели, не только остров, но и вся Америка были в шоке.
Кэсси лихорадочно работала целый день. Делала все, что могла. В четыре часа она наконец присела, чувствуя слабость в коленях. Она работала без остановки с раннего утра и с самого завтрака ничего не ела. Лейтенант Кларк принесла ей чашку чая. Потом они вместе осмотрели вестибюль, нет ли еще раненых. Последних еще час назад отправили на корабль: госпиталь больше не мог вместить ни одного человека.
Похоже, они все переделали. Кэсси теперь оставалось только утешать раненых добрым словом. Этим она и занималась, когда появился Десмонд в сопровождении одного-единственного фотографа. Остальные репортеры устремились в порт осматривать то, что осталось после бомбежки, а этому молодому фотографу Десмонд пообещал фотографию Кэсси О'Мэлли, если тот пойдет с ним. Он прошел через вестибюль прямо к ней, в то время как лейтенант Кларк усаживала беременную женщину в кресло. Та пришла справиться о муже. Медсестра пообещала найти его.
— Вот она! — Десмонд театральным жестом указал на Кэсси фоторепортеру. — Дорогая, как ты? С тобой все в порядке?
Он смотрел на нее нежным взором, пока репортер лихорадочно щелкал фотоаппаратом, снимая Кэсси как она была: в юбке и блузке, перепачканных кровью.
Она кинула на него и на Уильямса гневный взгляд:
— Прекрати это, Десмонд, какого черта! Пойди лучше сделай что-нибудь полезное, вместо того чтобы постоянно позировать перед фотографами. И вы тоже. — Она обернулась к камере, за которой спрятался перепуганный репортер. — Почему бы вам не пойти помочь людям, вместо того чтобы стоять тут и фотографировать меня? Нас бомбили, вы что, не знаете об этом, идиот! Давайте разворачивайте свою ленивую задницу! И бросьте же вы этот дурацкий фотоаппарат! — С этими словами она умчалась из вестибюля вслед за медсестрой, оставив обоих мужчин с раскрытыми от удивления ртами.
