Без взаимности (ЛП) - Сэффрон Кент А. (читать книги полностью без сокращений бесплатно .txt) 📗
Я вхожу в комнату и небрежно машу рукой.
— Ой, об этом даже не беспокойся. Зданием владеет мой отчим.
— Ничего себе! Правда?
— Ага. Оно еще не подготовлено под сдачу в аренду, но для меня сделали исключение. Я называю его своей башней.
— Значит, поэтому дом выглядит так, будто стройка еще не завершена, — она понимающе кивает. — Ты богатая, да?
— Мои родители богатые. А мне, наверное, просто повезло, — я переминаюсь с ноги на ногу, чувствуя неловкость, когда Эмма ничего не отвечает. — А что насчет твоих родителей? Я имею в виду, у тебя с ними близкие отношения?
— Нет. Я не… Обычно я их не обсуждаю, — теперь ее черед смущаться, поэтому мне хочется успокоить Эмму и сказать, что мы не всегда ладим с людьми, которые произвели нас на свет, но она не дает мне это сделать: — Как бы то ни было, совсем ничего не платить я не могу. То есть бесплатно жить здесь я не стану.
Сделав глубокий вдох, я обдумываю варианты.
— Окей, а как тебе такая идея: ты можешь вносить вклад другим способом. Например, покупать продукты. Или готовить. На все это я не гожусь. Вечно забываю купить что-нибудь. К конфетам, правда, это не относится.
Прищурившись, Эмма размышляет.
— Ага, это я могу. Конечно, я не великий повар, но готовить мне нравится. Постоянно готовлю Дилану. Так что да, согласна.
— Значит, по рукам? Ты переедешь ко мне?
— Да, — смеется она и, удивив меня, крепко обнимает. — Спасибо-спасибо-спасибо! Поверить не могу, что наконец-то нашла нечто стоящее. Я сейчас так счастлива!
Стиснутая в объятиях, я сдавленно отвечаю:
— Это будет здорово.
— Да! — Эмма отодвигается, светясь радостью.
Потом еще раз обходит всю квартиру. И мы назначаем дату ее переезда: завтра.
— Я бы переехала и сегодня, но у нас вечер поэзии, так что вряд ли найду кого-нибудь помочь принести вещи.
— Вечер поэзии?
— Ах да, — Эмма качает головой. — Я и забыла, что ты новенькая. Каждую субботу мы встречаемся в баре «Алхимия», он недалеко от кампуса. Вечер неформальный. Читаем друг другу свои стихи. Иногда там проходят театральные постановки, но сегодня по расписанию поэзия, и я буду читать кое-что из своего. Приходи.
— Конечно.
Надев белую вязаную шапку, я кутаюсь в застегнутую до подбородка фиолетовую шубу. Под подошвами высоких сапог похрустывает гравий, когда я подхожу к «Алхимии» и открываю красную дверь.
Внутри — небольшое помещение с кирпичными стенами и сводчатыми, как в церкви, потолками. Под ними — деревянные балки, украшенные рождественскими гирляндами. Тут тепло и пахнет фруктами. И как и в «Лабиринте», все вибрирует энергией.
Я оглядываю висящие на стенах картины и макеты гитар, заключенные в рамки ноты и вырезки из газет, нарисованные силуэты танцующих людей и черно-белые фотографии писателей, о которых я узнала буквально неделю назад.
— Лейла! — среди всеобщего шума я слышу голос Эммы и, повернувшись, вижу, как она машет мне рукой рядом с баром. — Иди сюда!
— Привет! — я протискиваюсь к ней и улыбаюсь, увидев, что она осторожно держит в руках три стакана с напитками. Забираю у нее один, и мы лавируем между столиками.
— Народ, это Лейла, моя новая соседка по квартире, — когда мы подходим к столику, говорит Эмма. Здесь сидят два парня: один Дилан, а другого я не знаю.
— Привет, — помахав рукой, говорю я.
Оба машут мне в ответ, а парень представляется как Мэтт. Дилан встает и предлагает мне стул.
— Привет, Лейла. Очень рад, что ты пришла.
Теперь, когда Эмма призналась мне, что ей нравится Дилан, я начинаю особенно тщательно анализировать его поведение. Он и застенчивый, и болтливый одновременно. Очаровательно стеснительный. У него ко мне безобидное влечение, примерно такое же, как и у меня к Томасу — которое требует держать язык за зубами, развлекает ночными фантазиями и заставляет мое сумасшедшее сердце биться быстрее. Это чувство не похоже на легкость и комфорт. И оно не похоже на то, что он чувствует по отношению к Эмме.
Поняв, что сижу между двумя потенциальными влюбленными, тем не менее я не двигаюсь с места. Мне нужно доказать Эмме, что Дилан к ней неровно дышит.
Наклонившись к Дилану, я спрашиваю:
— Как вы, парни, умудрились заказать себе алкоголь? Вы ведь несовершеннолетние.
Дилан с усилием сглатывает, когда я кокетливо ему улыбаюсь. А Эмма напрягается всем телом. Надеюсь, она мне доверяет.
— Это, в общем-то, бутафория. Во время вечеров «Лабиринта» здесь не подают алкоголь.
— И что же ты в итоге пьешь? — схватив его стакан, я делаю глоток.
У Дилана от удивления едва челюсть не падает, но потом он закрывает рот и неловко покашливает.
— Это Хемингуэй… с безалкогольным мартини.
— Какая скукота, — я картинно хлопаю ресницами, и Дилан едва не захлебывается своим напитком. Сжалившись над ним, я поворачиваюсь к Эмме. Ей что-то говорит Мэтт, но я знаю, что она не слушает. Все внимание Эммы сосредоточено на происходящем между мной и любовью ее жизни.
Я пихаю подругу локтем.
— Давай прогуляемся к бару.
И, не дожидаясь ее согласия, встаю. Ни капли не сомневаюсь, что она пойдет за мной. Мы подходим к бару, и, выбрав из меню какой-то фиолетовый коктейль, я облокачиваюсь спиной на деревянную стойку.
— Слушай мой план, — говорю я ей. Эмма выглядит грустной. — И взбодрись немного. Я готова доказать, что ты неправа.
— Флиртуя с ним?
— Да, но не только.
— Знаешь, наверное, я лучше пойду…
— Ты можешь просто расслабиться? Я попросила тебя довериться, — когда я многозначительно смотрю на нее, Эмма кивает. — Хорошо. Мне нужно, чтобы ты пофлиртовала с Мэттом. Хотя бы просто поговори с ним. Я буду отвлекать Дилана и готова поспорить на что угодно: в итоге он станет ревновать, да еще и разозлится на меня.
— Я не… — она мотает головой.
— Ну давай. Это будет весело. Да и потом, ему будет полезно побывать хотя бы немного в твоей шкуре.
Сморщив нос, Эмма обдумывает мои слова. Мне подают коктейль, и я делаю глоток.
— Тебе не кажется, что это… похоже на месть?
— Кажется. Но если ты ничего не сделаешь, Дилан так никогда и не поймет, что ты ему нравишься и что ему тебя, великолепной, очень не хватает. Так что да, пусть будет месть, — Эмма смеется, и я веду ее к нашему столику. — Считай это одолжением ему, ладно?
— Ладно.
На середине пути мои ноги замирают. Я чувствую, как внутри меня словно оживает, разливается по груди, животу и с сильной пульсацией петлями оборачивается вокруг позвоночника. Бросаю взгляд на входную дверь и вижу его.
Томаса. Профессора Абрамса. Объекта моего увлечения.
Наверное, я деградировала и превратилась в одну из тех рано созревших школьниц, которые хихикают и сплетничают про своих симпатичных учителей. Но в те времена я не обращала внимания ни на никого, кроме Калеба. Мне и в голову не приходило посмотреть по сторонам или начать жить своей жизнью.
Сейчас же я к этому готова. И мне необходимо вернуть себе контроль. Я хочу жить нормальной жизнью. Забавно, что безответная любовь, которая однажды меня уничтожила, теперь будет держать боль под контролем.
Широкими шагами Томас идет в сторону противоположной части бара и останавливается рядом с каким-то мужчиной, ниже его ростом и одетым более формально.
Я торопливо возвращаюсь к столику и сажусь. Эмма осуждающе смотрит на меня, и я одними губами отвечаю ей: «Извини». После чего возвращаюсь к флирту с Диланом, в то время как она болтает с Мэттом.
Парочка из нас с Диланом получилась так себе. Разговаривая друг с другом, мы остаемся вниманием в другом месте. Он поглядывает в сторону Эммы, которая, словно повысив ставки, теперь смеется в ответ на все, что бы ни сказал Мэтт. Тактика, конечно, оригинальностью не отличающаяся, но я так сильно ею горжусь, что с трудом слежу за выражением своего лица.
Сама же вопреки желаниям краем глаза слежу за Томасом. Высокий и худощавый, он стоит прислонившись к дальней от столиков и толпы стене. Мой профессор снял куртку, и ткань черной футболки натягивается на выпуклых мышцах груди, когда он проводит рукой по волосам. Неспешными глотками пьет пиво из бутылки и еле заметно улыбается стоящему рядом с ним невысокому мужчине, пока тот о чем-то рассказывает.
