Неправильный (ЛП) - Эштон Джана (хорошие книги бесплатные полностью TXT) 📗
Люк садится рядом, запускает двигатель и пристегнув ремень безопасности, смотрит на меня.
— Я думаю, что тебе не нужно детское кресло и ты можешь пристегнуться сама, — он смотрит на мой не пристёгнутый ремень безопасности.
Мудак. Я дергаю ремень с большей силой, чем это необходимо и закрепляю его. Люк вливается в автомобильный поток по Честнат стрит. Мы едем молча, пока не поворачиваем направо, на 38-ю улицу.
— Ты живешь в кампусе, верно? — спрашивает он, нарушая тишину.
Он действительно везет меня домой. И это вовсе не какая-то там альфа-самцовая прелюдия, которая закончилась бы со мной в его постели.
— Я собиралась переночевать у него, — говорю я тихо, не отвечая на его вопрос. — Твои дурацкие презервативы, в моей сумочке, — я смотрю на него. Люк молчит, взгляд сосредоточен на дороге. Я отворачиваюсь и наблюдаю за проплывающим пейзажем.
— Я сама выбираю с кем мне спать, доктор Миллер. Не понимаю, зачем вы дали мне целый пакет презервативов, если препятствуете их использованию.
— Не называй меня доктором Миллером.
И это его ответ? Я поворачиваюсь к нему.
— Что ты сказал моему парню, Люк?
Взглянув на меня, Люк снова уставился на дорогу.
— Сказал, что отвезу тебя домой.
— Почему? — смутилась я. — Я не понимаю.
Люк бросает на меня короткий взгляд.
— Это не важно. Он говнюк, Софи. Ты заслуживаешь лучшего.
— Почему? — требую я.
Мы приближаемся к кампусу и скорость снижается. В машине тихо.
— Снаружи, он говорил по телефону своему приятелю, что если не сможет уговорить тебя сняться в откровенном видео сегодня, то у него целая толпа девчонок, выстроившихся в ряд.
— Ой, — мне нужно это переварить.
— Ты в порядке? — мы останавливаемся на красный сигнал светофора. Он смотрит на меня. От беспокойства, вокруг его глаз образовались крошечные морщинки. Посмотрев назад, я говорю громче, чем необходимо в тихой машине.
— Не могу поверить, что ради этого придурка, я сделала восковую депиляцию!
Люк растерялся от раздавшегося сзади автомобильного гудка. Зеленый свет.
— Я не сама это делала! Потому что, видимо, восковую депиляцию самому себе просто не сделать. Ты знал об этом, Люк? Я заплатила, чтобы мне сделали Бразильскую депиляцию. Ты знаешь, насколько это неловко? Лежать голой на столе, перед совершенно незнакомым человеком? Знаешь? Подожди, — я вскидываю руки в знак капитуляции. — Конечно, знаешь. Ты же гинеколог. Ты целый день видишь обнаженных женщин в неловком положении.
Я валюсь на пассажирское сиденье и положив локоть на подоконник, опираюсь подбородком на руку.
— Все женщины возбуждаются, когда ты обследуешь их, Люк? — я не жду ответа. — Наверное, нет. Даже если ты ужасно горяч, все равно не имеешь права, будучи гинекологом. Наверное нормальные женщины не становятся мокрыми, когда ты входишь в комнату. Могу поспорить, что приходя домой, они не удовлетворяют себя, представляя твою руку вместо своей, — он откашливается, но меня уже понесло. — Люк, со мной что-то не так. Я встречалась с геем два года, а теперь, у меня фетиш к гинекологу, — я сдаюсь, прислонившись к окну. — И я хреново разбираюсь в людях. Я почти отдала свою девственность какому-то мудаку, который собирался записать это, — я содрогаюсь. — Фуууу, — я поворачиваюсь к нему. — Хочешь ее, Люк? Потому что можешь ее получить, — я скольжу рукой по его бедру, пока не упираюсь в очень ощутимую выпуклость. Хмм, думаю, кто-то действительно меня хочет.
Моя рука незамедлительно убрана на мое колено.
— Сколько ты выпила сегодня, Софи?
Я скрещиваю руки на груди, обороняясь. От ресторана на Честнат до кампуса не так уж и далеко. Люк кружил по кварталу, пока я болтала.
— Я выпила пару бокалов вина, но ничего не ела, — отвечаю я, защищаясь. — Кое-кто испортил мое свидание, прежде чем я приступила к трапезе.
— В котором из зданий ты живешь? — спрашивает Люк, поворачивая на Сансом стрит, так как снова объехал квартал.
— Я живу в Якобсен Холле. Вернись на 38-ю, а потом поверни налево по Спрус-стрит, — вздыхаю я. — Подожди! Я не могу вернуться в комнату! Я сказала соседке, что не приду сегодня. А Эверли в Нью-Йорке, — я начинаю плакать и чувствую себя еще глупее, чем раньше. Сегодняшняя ночь была бурей надежды, адреналина и разочарования. Я поражена до глубины души. Все хорошо, говорю я себе. Все будет хорошо. Я могу попросить Люка подбросить меня до библиотеки. Я найду, что почитать до самого закрытия, а потом напишу Дженне. Я могу поспать в вестибюле общежития, если потребуется.
Вытирая слезы, я понимаю, что мы отъехали от Якобсена и направляемся в сторону реки, вдали от кампуса.
— Куда мы едем? — спрашиваю я.
— Домой.
Домой? К нему домой? Я смотрю на него в замешательстве.
— Я отвезу тебя к себе, пока ты не дозвонишься до своей соседки, — он смотрит на меня. — Хорошо?
— Да, отлично, — я умолкаю на минуту. — Спасибо, — я расслабляюсь. Цифровые часы на приборной панели показывают 19:32. Я устала. Столько всего произошло за два часа. Если честно, я все еще навеселе от вина.
Я понятия не имею, где живет Люк, но мы уже пересекли реку и направляемся к Риттенхаус-сквер по 18-й улице. Я хочу спросить, но боюсь ляпнуть лишнего, из-за чего он может пересмотреть свое решение.
— Рыжуля не взбесится? — уупс. Очень мило, Софи. Я оглядываюсь и вижу его ухмылку.
— Нет. Она не будет возражать.
— То есть, она не твоя девушка? — Заткнись, Софи! Заткнись, заткнись, заткнись!
— Нет, Софи, она не моя девушка.
— Ой, — теперь, я действительно заткнулась. Итак, она не его девушка, но он все еще отвергает меня.
Риттенхаус-сквер остается слева и мы поворачиваем на парковку высотного здания. Люк ведет машину к пронумерованным местам и я выхожу сразу, как только он паркуется. Я следую за ним к лифту, наблюдая как он нажимает кнопку пентхауса. Игнорируя меня, он вытаскивает телефон из кармана и проводит по экрану большим пальцем. Я наблюдаю за ним. На нем серые слаксы и серый свитер. Рукава свитера, по-прежнему, закатаны выше локтя. Полированные черные туфли и массивные часы на запястье, дополняют ансамбль.
Он поднимает глаза и замечает мой пристальный взгляд. Я смущенно отворачиваюсь. В этом здании 33 этажа. Двери открываются на мраморной площадке. Я молчу. Открыв дверь, Люк пропускает меня внутрь. Я следую за ним по коридору, выложенному широкими досками из темной древесины. Большая арка переходит в центр пентхауса. С одной стороны стоит круглый стол с вазой со свежими фруктами посередине. Справа от прихожей, я вижу обеденный стол. Люк поворачивает налево, прямо к кухне.
— Садись.
Он не уточняет, где именно, поэтому я выбираю отдаленное от стола место, напротив окна, в дальней части комнаты. Я оглядываюсь, пока он открывает и закрывает дверцы шкафчиков. Приборы из высококлассной нержавеющей стали, профессионально отделанные белые дверцы шкафов и столешницы из Каррарского мрамора. Кухня великолепна. Он не умеет ей пользоваться. И подтверждает этот факт, когда поворачивается ко мне и спрашивает, хочу ли я бутерброд с арахисовым маслом и сандвич с вареньем или что-нибудь из итальянского ресторана на вынос, который расположен внизу.
— У тебя есть молоко? — спрашиваю я.
Он выдает небольшую ухмылку и кивает
— Да.
— Тогда бутерброд с арахисовым маслом и сандвич с вареньем, — говорю я, поднимаясь со своего места.
— Не вставай, — он кивает на мое место. — У меня есть это. — он ставит большой стакан молока напротив меня и кладет два ломтика хлеба на поднос, с одной стороны ставит арахисовое масло, а с другой варенье. Заинтригованная, я наблюдаю за ним. Из того малого, что я уже видела, эта квартира огромна. Он живет здесь один? Неужели, врачи столько зарабатывают? Я так не думаю.
— Эта квартира твоя?
— Моя, — он приподнимает бровь.
— Она кажется слишком большой, для тебя одного, — я оглядываюсь. — И слишком дорогой.
