Ложь любви - Дэвидсон Мэри Дженис (читать книги без регистрации полные .txt) 📗
Через час после их приезда к Вику зазвонил телефон. Эшли подняла трубку и чуть не уронила ее, когда звонившая представилась.
- Что еще за Кристал? - быстро взяв себя в руки, поинтересовалась Эшли.
- Он меня знает, - хорошо поставленный голос звучал прохладно, с легким снисхождением. - Могу я поговорить с ним?
- Он не очень хорошо себя чувствует и не может подойти к телефону, - слащаво проговорила Эшли. - Могу ли я передать ему сообщение, por favor?
Длинная пауза.
- Сегодня утром он был в порядке, - и затем - А с кем я говорю?
- Это Фрида, чистильщица бассейна.
Прикрыв рукой глаза, Виктор глухо произнес:
- У меня нет бассейна.
- Заткнись и спи дальше. Мне передать сообщение, Крыс…- Эшли прикусила язык, с ужасом устыдившись, когда прозвище почти вырвалось у нее. - В смысле, сказать ему, чтобы перезвонить?
- У Виктора нет бассейна, - протяжно произнесла Кристал. - Кто это говорит?
- Фифи, его новая горничная, живу в доме. Мне надо идти, а то я поставила затяжку на чулочке в сеточку. Я передам ему, что вы звонили.
Она повесила трубку.
- Нехорошо, - заметил Вик, все еще прикрывая глаза рукой.
- Не могла удержаться.
- Могла. Просто не захотела.
Эшли промолчала. Он же был прав. Через пару секунд она спросила:
- Ты злишься?
- Нет.
- А по голосу не скажешь.
- Я устал и у меня болит голова. Если бы я был в состоянии, я бы уже наверное, бился в истерическом припадке от смеха на полу, ясно?
- Ясно, - просто ответила она, не желая спорить. Он выглядел плохо и дал понять, что ему плохо. У него было право брюзжать. - Почему бы тебе не поспать?
Вик так и сделал, а через полчаса она его разбудила, спрашивая девичью фамилию матери.
- В миллионный раз…
- Третий, вообще-то.
- Готлиб. Поняла? Может, тебе стоит это записать.
- А день рождения?
- Подумай хорошенько, Эш. Уверен, ты вспомнишь.
Его грубо тыкнули пальцем в ребра. Вик застонал.
- Третьего ноября, окей? Теперь оставишь меня в покое?
- Эй, будить тебя и ждать, что ты откусишь мне голову - то еще удовольствие, Лоуренс.
- Мистер Лоуренс.
- Мистер Болван. – Ее голос прозвучал раздраженно, но все то время, пока спрашивала, она нежно гладила его по лбу. Это почти стоило того, чтобы подкалывать ее, лишь бы она продолжала.
- А почему это я ничего не спрашиваю?
- Ну, так не я же была той раззявой, кому начистил фасад чемпион вселенной по айкидо.
- Он даже не чемпион штата. И вообще, ему просто повезло с ударом.
- Жаль, что твоему лицу не так повезло.
- Проехали! - выкрикнул он и сразу об этом пожалел. Обхватив голову руками, он застонал.
- С этого момента, милочка, вопросы задаю я.
- Фу, не называй меня так. А первый твой вопрос будет о том, что я здесь делаю?
Он не мог не улыбнуться, она увидела это и улыбнулась в ответ. Вик протянул руку и поиграл с ее темно-коричневым локоном.
- Итак, ты знаешь все интимные подробности моей жизни: день рождения, девичью фамилию матери, голос моей бывшей жены. Давай послушаем тебя.
Она пожала плечами, внезапно почувствовав себя не в своей тарелке, но он не заметил.
- Какая девичья фамилия у твоей матери?
Эшли промолчала, и Виктор уже был готов повторить вопрос, как вдруг она заявила с напускной веселостью:
- А я не знаю.
- Не помнишь?
- Не знаю. Я не знала свою мать.
- Ох, - это было сложно переварить. - Ну, твой отец должен был тебе что-то рассказывать…
- И его я тоже не знала. Самое раннее мое воспоминание - это приемная семья. Одна из многих, к несчастью.
Он вдруг резко поднялся, да так, что чуть не скатился с дивана.
- Ты сирота? Честно-честно, самая настоящая, оставленная на крыльце приюта, сирота?
- Пожалуйста, - она вскинула руки вверх жестом регулировщика. - Я предпочитаю термин «лишенная родительского внимания».
- Так вот оно что! - вскрикнул он, кинув пузырь со льдом на пол. - Вот почему у тебя такая дерьмовая самооценка!
Он выглядел слишком довольным собой, думала Эшли с растущим раздражением. И что странно, она не могла припомнить никого, кто бы так обрадовался, узнав о ее семье, а точнее – об отсутствии таковой.
- О чем это ты?
- А я-то не мог понять, как это у тебя, такой сногшибательной и умной, может быть настолько заниженная самооценка. Что ж, это все объясняет.
- У меня нормальная…
- Неудивительно, что тебя тревожили мои деньги. У тебя же их никогда не было. И не говори, что приемные семьи с бюджетным финансированием купаются в роскоши.
- И как это разговор о моем детстве перешел в разговор о твоих деньгах? - Эшли попыталась сказать это небрежно, между делом, но ей было сложно сдерживать раздражение. Сейчас он скажет, что позаботится о ней, и она никогда больше не почувствует себя одинокой и ненужной. И ей придется его ударить.
- Ты разве не понимаешь, Эш? Мои деньги не важны, и твое прошлое - тоже. - Он щелкнул пальцами. - Поэтому ты боишься адвокатов. Наверное, что-то натворила, когда была ребенком… государство известно своим отношением к детям. Что ж, что бы ты ни сделала, это уже не имеет значения.
- Не имеет значения? - ледяным тоном переспросила она.
Он улыбнулся ей с огромной теплотой.
- С твоей стороны было глупо об этом беспокоиться.
Она чуть не подавилась.
- Глупо?
- Да, сладкая, боюсь, что так. Тебе не стоило так сильно переживать из-за того, что ты приемный ребенок. Зря ты так низко себя ценишь, – пожурил он ее. - Я дам тебе все, что ты захочешь.
Он улыбнулся ей, такой довольный в своем желании стать ее Прекрасным Принцем. Только она, блин, никакая, нафиг, не Золушка. Для начала, размер ноги у нее почти тридцать девятый.
- Ты дашь мне все, что я захочу?
- Все, что захочешь.
Она вскочила, в гневе опрокинув телефон.
- Тогда вот тебе мое желание. Посмотрим, сможешь ли ты его выполнить. Хочу увидеть свою мать, ты, напыщенный самоуверенный придурок! Хочу узнать, почему она родила меня, подождала год, а потом бросила!
У него от изумления открылся рот, и она разозлилась не настолько, чтобы не заметить это, и позлорадствовать по этому поводу.
- Ты думаешь, что я недостаточно высоко себя оцениваю? Аж светишься весь от счастья, что разгадал мой большой секрет! Ты вообще понимаешь, о чем речь? Вся моя чертова семья отказалась от меня! Мой отец, скорей всего, бросил мою мать, а она, блин, бросила меня. Так что не надо сидеть тут на своем диване за четыре тысячи баксов в своей роскошной гостиной за миллион, зная, кто ты и откуда, и читать мне лекцию о самооценке.
Она пинком отшвырнула подушку, которая глухо плюхнулась на пол, и направилась к двери. Затем, вспомнив, что если она уйдет, то никто не сможет помочь Виктору, если ему станет совсем плохо (он этого заслуживает, конечно, подумала она в гневе, но как бы сильно она не была на него зла, Эшли не могла его оставить). Девушка обернулась, промаршировала в спальню для гостей и хлопнула дверью. Замечательный был выход, верно, она была мужественной и сильной, и задала ему перца.
Эшли зажала рот рукой, чтобы не разрыдаться.
