Луна над заливом - Дашкевич Ольга (книги без регистрации полные версии .TXT, .FB2) 📗
— Что случилось? — голос Георгия звучал напряженно. — Таня?
— Они убили Ники, — Татьяна почти шептала, но он услышал.
— Кто это — Ники?
Он спросил это без тени ревности или подозрения, просто спросил, но у Татьяны заныло внутри.
Все из-за него, — думала она. — Появился на моем пути, все перевернул, испортил мне жизнь, заставил бежать из собственного дома, бросить работу, жить в каком-то нелепом вестерне… и Ники!.. Сначала Алик. Теперь…
Слезы катились у нее по щекам, она их не замечала, глядя в серую стену маленького душного номера, видя трещинки в побелке, отмечая какие-то мелочи: одна из трещинок похожа на дельту Волги с контурной карты для четвертого класса…
— Таня, — рука Георгия легла на ее стиснутые пальцы.
— Ники — это мой любовник, — сказала она тупо и зло, ведомая желанием сделать ему больно. — Они разрезали его на части. У меня дома.
Его ладонь на ее руке не дрогнула, но чуть сжалась.
— Тебя ищут? — спросил он ровным голосом.
— Да.
Татьяна только сейчас поняла, что ведь действительно, Ирина сказала, что ее разыскивает полиция. И, конечно, найдет.
Он всунул ей в губы зажженную сигарету, она затянулась, не чувствуя дыма. У нее перед глазами стояло лицо Ники, глядящее на нее снизу: он так любил валяться на полу у ее ног, когда она курила в кресле! Светлые выгоревшие пряди, крупный рот, яркие глаза. «Таня… Ты выйдешь за меня замуж?»
О, Господи!..
Татьяна застонала от невыносимого чувства жалости и вины. Бедный дурачок!.. Как она могла так быстро забыть о нем? Ведь она почти совсем не вспоминала Ники все эти несколько дней, поглощенная стремительно развивавшимися событиями, и… нет, не ври себе, — жестко одернула она саму себя, — поглощенная Георгием, захваченная приключением, чувством опасности, страстью, новой любовью… Любовью? Любовью? Но она считала, что любит Ники! Или нет? Она его любила. Да или нет?
Татьяна опустила голову на руки. Сигарета, зажатая в пальцах, потухла. Георгий молчал, отодвинувшись в дальний угол, не мешал ей. Потом он заговорил, и его голос звучал жестко, так жестко, что Татьяна с недоумением подняла голову.
— Так. Краска для волос. Ножницы. Белье, носки, джинсы, обувь. Что еще? Бритва. Еще?
Татьяна сглотнула комок в горле, молча глядя на него.
— Ну, что ты молчишь? — спросил он нетерпеливо. — Надо думать, как выбираться. Мотели проверят в первую очередь. Встряхнись, Таня. Теперь за нами следом идут не только бандиты, но и полиция.
— Но я ничего не сделала! — воскликнула Татьяна высоким, звенящим, испуганным голосом. — Я могу сказать им, что ничего не сделала! Меня даже не было дома. Соседи…
Георгий молча покачал головой.
— Ну, что, что?.. — Татьяна почувствовала, что еще немного — и она сорвется в истерику. — Что ты качаешь головой? Они же не могут посадить меня в тюрьму ни за что! Это же Америка. Они не могут…
— Неизвестно, что они могут, а что нет, — сухо сказал Георгий. — Может быть, действительно, тебе лучше сдаться властям, пока не поздно. Может быть, ты будешь в безопасности у них… Но, боюсь, что они тебя скоро отпустят, — он пожал плечами и усмехнулся краешком рта. Его глаза участия в этой усмешке не принимали. — Или наоборот. В общем, так. Давай мы покурим сейчас и, насколько можно, спокойно обсудим, что делать дальше.
Татьяна взяла себя в руки. Действительно, истерикой делу не поможешь. Она зажмурилась, потрясла головой, прогоняя мысли о Ники — хотя бы на время, она еще поплачет о нем, она не скоро его забудет, о, Господи, она никогда его не забудет, но все — потом, потом…
Когда она открыла глаза и выпрямилась, ее глаза были сухими.
— Я в порядке, — сказала она тихо. — Давай думать, что дальше.
Георгий смотрел ей в глаза пристально, не отрываясь. Потом разжал губы и сказал медленно, отделяя слова одно от другого:
— Я не ошибся. Ты действительно в моем вкусе.
Татьяна не ответила. Она нагнулась, пошарила под креслом, достала закатившуюся туда телефонную трубку и привычно набрала номер.
— Алло, Ира. Это опять я. В общем, так. Мне нужна помощь. Срочно. Я могу на тебя рассчитывать?
Глава 11
Часов в пять вечера Татьяна в последний раз поглядела на себя в зеркало в ванной, хмыкнула, покачала головой и вышла навстречу изумленному взгляду Георгия, который терпеливо ждал, пока она закончит преображение.
Днем Татьяна оставила его одного в номере и на автобусе съездила в ближайший супермаркет, где кое-что купила. Вернувшись, она наспех выпила кофе, велела Георгию примерять обновки — она привезла две пары джинсов, кроссовки, носки, белье, майки и пару свитеров, — а сама заперлась в ванной и начала колдовать над своей внешностью.
Свои короткие русые волосы она выкрасила в черный цвет и с помощью геля гладко зачесала в стиле ретро. Вынула из коробочки контактные линзы ярко-синего цвета, надела прозрачную белую блузку и короткую узкую кожаную юбку. Подкрасила лицо, выделив губы и оттенив скулы, обула черные босоножки на высокой платформе, на плечо повесила маленькую черную сумку. И в таком виде вышла из ванной.
Георгий даже ничего не смог сказать в первые несколько секунд. Он молча смотрел на нее, пока она, покачивая бедрами, расхаживала по тесной комнатке мотеля походкой манекенщицы. Весь этот маскарад преобразил ее до неузнаваемости: Татьяна могла с уверенностью сказать, глядя на себя в зеркало, что она выглядит на пятнадцать лет моложе, на десять порядков сексуальнее и достаточно вульгарно, чтобы не быть узнанной даже близкими друзьями.
— Ну, что? — спросила она Георгия, и в ее тоне явственно чувствовался триумф.
Он тяжело сглотнул и покачал головой.
— У меня нет слов, леди. Я даже начал сомневаться, что с этой женщиной я спал всего несколько часов назад. Но продолжаю утверждать, — тут он схватил ее за руку и притянул к себе, — что ты определенно в моем вкусе, Танька!
Она усмехнулась, и сама почувствовала, что ее усмешка не принадлежит прежней Татьяне — это была какая-то новая, незнакомая ей самой усмешка сытой молоденькой хищницы.
Георгий поцеловал ее и отстранил от себя, чтобы разглядеть получше. Потом покачал головой.
— Да-а… Если ты намерена так преображаться каждую неделю, мне с тобой скучно уж точно не будет. А давай в следующий раз попробуем ярко-рыжий цвет и кудряшки, а? И наряд колледж-герл? И очки в тонкой металлической оправе! И рюкзачок! И…
— Да-да, — кивнула Татьяна. — И черные чулочки под скромным платьицем. И костюмчик горничной, состоящий из одной белоснежной наколки и трех красных бантиков — двух на груди и одного на причинном месте… и высокие сапоги, кожаные шорты и плеть.
Он расхохотался.
— Тань, я начинаю верить, что наша затея небезнадежна, и тебе действительно удастся пройти неузнанной в «Американу». Эх, гитары нет! Я бы на радостях песню спел. В честь тебя.
Он отбил такт на коленке и пропел:
— Что это за прелесть? — улыбнулась Татьяна. — Знаешь, ты можешь упрекать меня в полном отсутствии вкуса, но я с детства обожаю бульварные романсы…
— Это не бульварный романс, — возразил Георгий. — Это хорошая стилизация. Автор — Леонид Филатов, московский актер, слыхала о таком?
— Ну, ты меня уж совсем за идиотку-то не принимай, — сказала Татьяна. — Неужели по мне заметно, что я не знаю, кто такой Филатов? Впрочем, в таком виде… А Филатов — мой любимый актер, между прочим. Огромное отрицательное обаяние. Как у Бармалея. Или как у тебя. А что там дальше, в этой песне?
