Свет в окошке для одинокой кошки (СИ) - Баскакова Нина (библиотека электронных книг TXT) 📗
— Не надо меня только в печь сажать. Я еще пригодиться могу, — сказал Миша.
— И чем? Чего делать умеешь? — сразу спросила она.
— А чего нужно?
— У меня огород не вскопан. Стася помочь обещала, а она теперь болеет, — сказала она смотря на Мишу.
— Да сейчас решим этот вопрос. Давайте лопату, — сказал он.
Уговаривать бабу Пашу дважды не пришлось. Она сразу проводила Мишу в сарай, где ему выдала лопату. Определила фронт работ и пошла пить чай. Вот так человек, который решил привезти лекарства оказался привлечен к копке четырех соток огорода. Вышло у него это скоро. Стася хотела ему помочь, но баба Паша только головой покачала.
— Если полегчало, так лучше мне картошку почисть. Сейчас работник придет голодный. Надо будет его хоть накормить. Рожа у него знакомая. А чей, пока не пойму.
— И я его не знаю, — ответила Стася.
— Так куда тебе? Ты же и не стремилась здесь освоиться. Так приезжала на речке покупать да ягод поесть. Дикая ты.
— Почему дикая?
— Потому что людей сторонишься. Тебе они словно не нужны. Даже удивляюсь, что ты работать с детками решила. Они ведь приставучие. Границ не знают. С ними сложно.
— А я и не хотела с ними работать. Думала буду с бумагами общаться. Это потом ушла преподавать, чтоб не пропадало образование. Да и выбора особо не было. Не в магазин же идти. Или в кадры. Вот там точно я бы не справилась. А дети и подростки — их можно на расстояние держать. Надо только приноровиться, — ответила Стася. — Да и смысл кого подпускать? Чтоб опять обжечься?
— Глупая ты еще. Вроде тридцать лет, а ума нет. И умная, раз институт окончила. А жизненного ума нет, — ответила баба Паша.
— И к чему этот разговор сейчас?
— Может к слову, а может так, — ответила баба Паша, хитро посмотрев на Стасю. — Время покажет. Ты с картошкой закончила? Давай теперь морковь три.
— Как скажешь, — чихая, ответила Стася.
— Нет, так не надо. Иди лечись болявая. Мне морковь с соплями не нужна.
— Гадость, — поморщилась Стася.
— Зато правда.
Баба Паша оказалась права. Миша после копки огорода был не против ужина. Стася пила чай с лимоном и смотрела на него. Ему было больше тридцати, как могло показаться вначале. Наверное ближе к сорока. Короткие волосы дыбом стоят. Щеки чистые. Стаси всегда нравились мужчины, которые следили за собой и не забывали бриться. Ей не нравилась неряшливость. Было странно, что она тогда стала встречаться с Вовой. Наверное от отчаянья. Или это было наваждение?
— Знакомое лицо, а чей ты — не пойму, — сказала баба Паша. — Родители кто?
— Отец на тракторе всю жизнь проработал. А мать в поликлинике врачом. Кузнецова Варвара Петровна.
— А, непутевый. Все. Поняла. Чего-то мать твою давно не вижу.
— Так она к Ритке переехала. У меня как сестра родила, так мама с работы ушла и с внуками сидит. Тройняшки. Ритка одна с ними с ума сходит. Сейчас уже проще. Они в саду, а Ритка на работу вышла. Но мать все равно на подхвате. Дети то болеют, то еще чего-то.
— Их отец так и не объявился? — с интересом спросила баба Паша.
— Если бы объявился, то я сам бы его с лестницы спустил. Надо такого чудака на букву м выбрать было! Даже говорить не хочу на эту тему.
— А у тебя как дела?
— Все так же, — он пожал плечами.
— Жалко мать вашу. Столько седых волос ей доставил.
— Что поделать? Думаешь, что все получится, а не всегда все удается, — ответил Миша.
— Это точно. Тут я с тобой согласна. Пойду пока посмотрю на твою работу, — она ушла из дома. Кошка прыгнула на руки Стаси. Та ее стала машинально гладить.
— Чувствует, что тебе плохо, — заметил Миша.
— А ты не простыл? — не замечая, что они отбросили официальный тон, спросила Стася.
— Обошлось.
И молчание. Стеснение. Вроде и люди все взрослые, а такое ощущение, что подростки. Стася смущенно улыбнулась, увлеченно гладя кошку, которая мурчала от удовольствия. Миша смотрел на все это слишком заинтересовано.
— Я наверное надоел уже. Полежать хочешь.
— Нет. Все нормально. За лекарства спасибо. До аптеки я бы не добралась. Надеюсь, что до будней поправлюсь.
— А кем работаешь?
— Во второй школе ребят учу.
— Я на лесопилке пока. Так получилось, что работу только там нашел.
— Почему «непутевый»? — спросила Стася.
— Потому что прогорел с делом. Я то взлетаю, то падаю. Два раза уже так было. Сейчас я на дне. А два года назад был на вершине. Тогда у меня была квартира в Питере. Другая в Москве. Несколько машин. Хорошая работа. Очень хорошая. А сейчас поддержанная иномарка сестры, материнская квартира и много долгов. Еще Балбес есть, — он усмехнулся. — Жена ушла. Я ее понимаю. Красивая девочка, которая была рядом пока жизнь была красивая. Детей нет.
— Ясно.
— И чего тебе ясно? — спросил он, искоса на нее посмотрев.
— Я получила ответ на свой вопрос, — ответила Стася. В окно было видно, как баба Паша рыхлит землю на грядках граблями. А со стороны казалось, что все ровно.
— Стася, ты надолго в наших краях? Я так понял, что ты недавно приехала.
— Недавно. Не знаю насколько. В планах было до лета. А сейчас я не знаю. Возвращаться назад? Смысл? Начинать все сначала? Пока желания нет.
— У меня пока тоже. Два раза с нуля все поднимать было тяжело. Сейчас нужно третий, а нет ни сил ни желания.
— Такое спрашивать не принято, но раз уже начали тему. Миш, сколько ты должен? — спросила Стася. Кошка спрыгнула с ее колен, подошла к нему. Потерлась об ноги. Он рассеяно погладил ее по спине.
— Десять миллионов, — ответил Миша. — Было больше. Я половину погасил. А эти долг гасить уже нечем. Пока работаю неофициально, числюсь бомжем, то спроса с меня нет. Хотя банк названивал матери, сестре. Они говорят, что не знают где я. Так и живу.
— Не страшно?
— А чего бояться? Чего бояться человеку, с которого взять нечего? К тому же я отвык трястись по любому поводу. Привык рисковать и просчитывать. Первый раз обанкротился, когда не так вложился. Компания, с которой сотрудничал, оказалась липовой. Я остался по нулям. Второй раз товарищ вывел активы и уехал за границу. Долги остались на мне, — он замолчал. Стася сама не стремилась продолжить разговор. Нужно было обдумать услышанное. Голова же думать не хотела. Простуда мешала сосредоточиться. — Я говорю это потому что рано или поздно все вскроется. А я так понял, что ты уже несколько раз обжигалась. Мы ведь просто можем общаться?
— Просто общаться я согласна, — сказала Стася. — Только зачем тебе это?
— Почему бы и нет? Мы с тобой свободные люди. Без семьи. Живем в одном городе. Ты не приходишь в ужас от Балбеса. А это редко встретишь.
— Балбес — удивительный пес. Говорят, что животные часто отражают характер их хозяев.
— Я не настолько дурной, как он, — усмехнулся Миша. — Значит ты не против, если я завтра в гости заеду?
— Не против. Заезжай. Пообщаться можно, — согласилась Стася.
Ей он понравился. Только понять чем, было сложно. Может прямотой, которая подкупала? Если бы он начал скрывать, юлить, врать, то это отвернула бы сразу. А здесь человек прямо признавал свое поражение, но он не сдался. Это было необычно. Человек с такими проблемами должен был начать пить, думать о конце жизни, а Миша жил так, словно у него проблем не было, хотя он и не отрицал их. Стася решила, что дружить с ним можно, но не больше, да и не хотела она большего.
Глава 8
Лето было теплым и ласковым. Временами жарким, временами грустным из-за дождя. Стася почти все свободное время проводила с Мишей. Они много общались. Гуляли с Балбесом, которого Стася сократила до Балба. Это было приятное время. Светлое. Хотя спокойствие не возвращалось.
— Порой мне кажется, что я иду по дороге не в ту сторону. Просыпаюсь посреди ночи в холодном поту и долго не могу уснуть. Все снится, что я иду по дороге, которая ведет в никуда. Приснился бы нужный путь. Вместо этого снится всякая ерунда, — сказала Стася. Они шли по полю. Высокая трава была по пояс. Пес бегал кругами на длинном поводке. Светило солнце. Чего еще можно желать? Но вся эта картинка казалась фальшивой. Нереальной.
