Алька - любовь моя (СИ) - Бондаренко Ольга (читать книги бесплатно полностью .TXT) 📗

Валентин улыбнулся в ответ на слова родной дочери, позвонил верному Васильичу, чтобы ждал. Девочки уехали в начале мая. Установилась хорошая теплая погода. На месте старой школы уже несколько месяцев шло строительство санатория. Жора руководил работами, часто оставался ночевать в деревне. Вот Ирина и уговорила сестру уехать пораньше. Скучала она без своего Жорика, хотела быть поближе к нему.

Алина загрустила без них, без внуков. И Валентин начал скучать. Ему не хватало Еленочки, её помощи. Удивительно, как она умела все успевать. Нет, старшая дочь не работала, но в её голове было все. По вечерам она нередко вполголоса с Валентином и Николаем обсуждала ту или иную проблему, бросая изредка взгляды на спящего ребенка. Валентин привык к малышам, особенно к маленькому Дмитрию. Недели две они с Алиной еще вытерпели, потом наступила сильная жара, в Москве трудно было дышать. И Валентин решил, что для жены, в её положении, полезнее деревенский воздух. Алина, помня, как уставал муж с загородными поездками, возражала:

-- Будешь опять по ночам мотаться туда-сюда. Нет, я лучше потерплю. Дома побуду, кондиционер включу, в жару выходить не буду. Это лучше, чем ты каждый день будешь за город ездить, особенно по ночам.

-- Буду ездить, - соглашался муж. - Но не по ночам. Во-первых, теперь долго не темнеет, во-вторых, сейчас нет у нас таких проблем, как тогда. И я раньше освобождаюсь. Коля с Жорой тоже ездят.

-- Но они молодые. Да и Жора редко ездит. В основном, в деревне живет. Санаторий строит.

-- Я любого молодого за пояс заткну, - не сдавался муж.

В конце концов, Алина согласилась, услышав, что мужа будет возить шофер.

Но и на даче девчонки ничего не давали делать матери. Когда она пыталась сама заняться клумбами и грядками - Алька решила развести огород, чтобы были свои свежие овощи - Ирина быстро прогнала её оттуда, привела местных маргиналов, они быстро все вскопали, разрыхлили, а Валентин уже вечером привез садовника. Альке попало от мужа. Ему Еленочка доложила, что мать не делом занимается. Дочери строго следили за ней, чтобы ничего лишнего не делала, не давали ей поднимать своих упитанных сыновей. А коляски помогал качать старый дедушка Григорий. Делал это он с удовольствием и часто о чем-то рассуждал вслух со своими правнуками. Алина удивлялась - отец-молчун прямо-таки проявлял потоки красноречия, сидя в тенечке беседки возле колясок со спящими мальчиками. Но стоило приблизиться дочери, он замолкал. Женщина часто ловила на себе его вопрошающий взгляд.

-- Что, пап, так внимательно смотришь, осуждаешь меня? - как-то спросила она. - Немолодая у тебя дочь, а рожать собралась. Небось, так думаешь!

-- Нет, Алька, - ответил старый Григорий. - Не осуждаю. Боюсь.

-- Чего? - не поняла женщина. -

-- У тебя сил любить хватит на последнего ребенка? Дочки-то твои как к нему отнесутся? Или, как ты у нас, будет расти чужим в семье. Ненужным, нелюбимым.

-- Пап, а ты совсем меня не любил? - грустно спросила женщина.

Григорий замялся.

-- Любил я своих детей, Алька. Любил. И тебя любил. Беда была в другом.

Григорий не договорил. Продолжила Алина:

-- Дарью ты никогда не любил. Так ведь? Не было тебе с ней счастья.

-- Так, - односложно ответил отец.

-- Что же ты не ушел от неё?

-- Как можно было так сделать? - грустно ответил отец. - Ты подумай, чтобы стало с вами.

По-новому обернулось для Алины молчание отца, его удивительное терпение, молчаливая поддержка. Хоть и не было от неё толку.

-- Знаешь, пап, не бери в голову. Мне нужен этот ребенок. И мне, и Вале. Хватит любви ему. Хватит. И Лена с Ирой будут любить маленькую сестренку. И ты полюбишь маленькую внучку. Я, пап, опять девочку рожу.

А кухня была предоставлена в безраздельное владение Алине. И Алина старалась, готовила для большого семейства. Дочери ворчали, что толстеют от пирогов. Зато доволен был Жора, он больше всех наслаждался едой, ему стряпня Алины была в новинку.

-- Ох, и вкусно, - приговаривал он часто, поедая самое простое блюдо. - Как у старой Анны. Теперь я понимаю, почему Валентин поправился.

Жора даже обедать предпочитал дома. Он садился за широкий стол, Алина ставила ему большое блюдо щей или борща, Жора вдыхал ароматы, поднимал глаза к небу и произносил сочиненную им молитву: "Спасибо тебе, Господи, за то, что ты дал мне в тещи эту божественную женщину, что подарила мне лучшую в мире жену и что так божественно готовит. Пожалей еще и меня, Господи, не дай мне растолстеть". Потом съедал и просил добавки. Довольная Алина наливала еще. А после Жора опять спешил на строительство санатория на месте старой школы. Как-то с ним попросилась доехать Алина. Надо было на старую дачу. Жора, конечно, тут же позвонил Валентину, тот запротестовал.

-- Не поедешь без меня.

-- Но, Валя!

-- Будешь там одна, вдруг тебе плохо будет.

-- Ни разу пока не было, - ответила Алька.

Она уже заметно округлилась, но лицо осталось чистым, белым. Даже дочери признали, что беременность матери к лицу. И все же женщина начинала чувствовать усталость от своего интересного положения.

-- Ну, плохо не станет, а вдруг чего-нибудь поднять решишь. Тяжелое. Я тебя знаю, - сопротивлялся муж. - Жорка ведь возле тебя сидеть не будет.

-- Да не буду ничего поднимать. Вы планируете там новые постройки, надо разобрать вещи.

-- Вот-вот, их и будешь поднимать. Не могу я тебя туда отпустить одну.

-- А ты своего цербера со мной пошли, - сердито посоветовала Алина. - Чтобы караулил.

-- Грету что ли? - не понял муж.

Алька засмеялась:

-- Васильича. Хотя собаку было бы лучше.

-- А это идея, - задумался Валентин. - С Васильичем отпущу. А впрочем, нет. Я сам с тобой съезжу туда на выходные. Посмотрю, как у Жоры дела, на вотчину свою гляну.

-- Ладушки, - обрадовалась женщина.

Но до субботы планы несколько переменились. Как-то вечером та же неугомонная Ирка сказала родителям:

-- Вам скоро рожать, а вы отношения свои в России до сих пор не зарегистрировали. Не были в загсе. На меня, мать, ты, небось, уже раз пятьсот наорала бы. А сами живете в гражданском браке. Во грехе.

Алина на минуту лишилась дара слова:

-- Что ты городишь? В каком грехе? Ты запуталась в терминологии, дочь моя. Нет никакого греха. Мы обвенчаны, это посильнее штампа в паспорте. Так, Валя?

-- Так, - согласился Валентин, толком не слушая и играя с внуком.

Он делал ему "козу", маленький Валя заливисто смеялся, когда рука деда щекотала его животик, смеялся с ним и большой Валентин.

-- Так-то, так, - насмешливо-зловеще подхватил Жора. - Главное, чтобы Бог на небе скрепил ваши брачные узы. А на земле - неважно. Только вот когда Алина родит девочку, придется в земном российском свидетельстве о рождении написать, что она - Королева и Дмитриевна. Зато Ирка будет рада: у неё и у её родной сестры - одинаковые будут отчества.

Ирка засмеялась от неожиданности.

-- А ведь верно.

Валентину это совсем не понравилось. Он забеспокоился:

-- Аля, давай съездим в загс.

-- Нет, - решительно сказала Алина. - Никуда с таким животом не поеду. Мало того, что старая, еще и беременная.

-- Перестаньте городить ерунду, - как всегда на защиту отца бросилась Елена. - Можно написать заявление, и ребенок получит фамилию и отчество Валентина. Ведь было так с Колей в свое время.

Валентин озадаченно почесал затылок.

-- Ну, нет уж, - заявил он. - Сделаем по-другому. Это моя дочь. Она сразу моей будет. Никаких Дмитриевн. Только Валентиновна. Как это я раньше не подумал. Спасибо, дочка.

И больше ничего не сказал. Но паспорт Алины забрал из её сумочки. Заехал в городскую квартиру, нашел фото Алины. В пятницу Валентин и Николай привезли свидетельство о браке и новый паспорт на имя Орловой Алины Григорьевны.

-- Как же без меня? - удивилась Алина.

-- Алина Григорьевна, - сказал Николай, - отец умеет все. Вы только не забудьте в новом паспорте расписаться. В паспортном столе и в загсе отец за вас расписался. В паспорт отца тоже загляните, там, где семейное положение. Зарегистрирован брак вчерашним числом с гражданкой Королевой Алиной Григорьевной. Вот только ему не согласились поставить штамп, что у него дети есть. Взрослые, к сожалению.