Нянька для Радуги (СИ) - Зинина Татьяна (книги бесплатно без TXT) 📗
— Так её любишь? — недоверчиво поинтересовался мужчина, на что парень только молча кивнул. — Тогда, скажи мне, почему допустил, чтобы она полезла купаться в такую жуткую погоду?
Лёва отвёл взгляд и опустился на кушетку рядом со своим собеседником.
— Меня просто не было рядом.
Снова повисло молчание, которое в этот раз нарушил мужчина.
— Меня Сергеем зовут, — представился он.
— Лёва, — отозвался парень, протягивая руку для рукопожатия.
— Такой важный, в костюме и явно при деньгах и… просто Лёва? — усмехнулся Сергей.
— Для вас, да.
— Как, говоришь, выглядит твоя любимая? — этот вопрос зажёг в глазах парня искру настоящей живительной надежды.
— Чуть ниже меня… Худенькая, хрупкая, волосы тёмные по плечи длинной, — попытался описать он. А потом зажмурился, чтобы унять дрожь в голосе, и добавил: — Самая красивая.
Сергей улыбнулся и ободряюще похлопал его по плечу.
— Не хочу тебя зря обнадёживать, но по описанию она походит на ту, кого я сегодня вытянул, — он сделал паузу, ловя полный надежды взгляд Лёвы. — Я завхозом работаю на базе отдыха. Сезон закончился, и я как раз руководил рабочими, перетаскивающими мебель и матрасы из домиков на склад. Мы уже почти закончили, когда один из моих парней заметил в море человека, который держался за большой кусок пенопласта. Мы тут же ринулись вниз, стали кричать с пирса, чтобы этот несчастный грёб к нам. Тот сразу же откликнулся. А когда подплыл ближе, оказалось что это девушка. Мы бросили ей спасательный круг, привязанный тросом к балке. Она удивительно резво добралась до него и влезла внутрь. Мы потянули…и всё шло хорошо, пока она не оказалась слишком близко к одной из бетонных свай, на которой держится конструкция. — Сергей виновато покачал головой. — В таких местах волны особенно суровы. Её хлопнуло о бетон, как какую-то щепку. Потом ещё и ещё раз, — он вздохнул. — Мы тащили втроём, но это всё равно заняло какое-то время. Когда, наконец, вытянули, она оказалась без сознания и фактически истекала кровью. Скорую ждать, не было времени, поэтому я повёз её в больницу сам.
— А здесь представились её отцом, — проговорил Лёва, уже даже не пытаясь сдержать наворачивающую на глазах влагу. — Вы даже не представляете, как я вам благодарен.
— Подожди, сынок, может это совсем другая девушка.
Но тот уверено покачал головой.
— Таких совпадений не бывает. Это моя Маша!
— Она такая молодая. Ей хоть восемнадцать-то есть? — с улыбкой поинтересовался Сергей.
— Двадцать пять, — Лёва тоже улыбнулся.
— А так и не скажешь.
Дверь в реанимацию открылась и на пороге появилась та самая медсестра. Она остановилась перед мужчинами и спокойным голосом сообщила, обращаясь к обоим:
— Живая. У неё перелом трёх рёбер, трещина в левом предплечье, множественные ушибы и ссадины, травма головы и… — она покосилась на Лёву, — глубокий порез на лице. Глаз не пострадал, но шрам останется.
— Это, наверное, от арматуры. Их там много торчало, — заметил Сергей. — Мы всё боялись, чтобы она на них напорется.
— Фигня! Вылечим! — радостно, воскликнул парень. — Я хочу её видеть!
— К сожалению, это невозможно. Посторонним вход туда запрещён, — попыталась возразить медсестра.
Но две пятитысячные купюры разрешили даже это.
И когда Лёва, одетый в бахилы, маску и белый халат, подобно вору, на цыпочках пробирался вслед за женщиной по полутёмному коридору, он был почти счастлив. А оказавшись один в тёмной палате, со множеством приборов и увидев открытую часть лица Маши, едва не закричал от переполняющей его радости.
Его всего трясло от зашкаливающих эмоций. Осторожно подойдя ближе к лежащей на кровати девушке, он опустился лядом с ней на колени и уткнулся лбом в её ладонь. Она была тёплой и такой родной, пусть и с многочисленными порезами, видимо, от троса, за который цеплялась.
— Спасибо, Господи! Спасибо! — шептал он, снова борясь со слезами.
И как это всего за один день он умудрился стать таким плаксивым?! Раньше Лёва вообще сомневался, что способен на подобное. Считал себя слишком чёрствым. Но, как оказалось, ошибался. А может у каждого человека имеется свой порог сдержанности. И для Лёвы этим порогом стала возможная смерть любимой женщины.
— Моя Машенька… Моя любимая. Родная. Никогда я тебя больше не отпущу. Если понадобиться, запру дома.
Но поток его громкого шёпота был прерван неожиданным появлением дежурной медсестры. И в отличие от своей меркантильной коллеги, эта женщина в белом халате была настроена крайне негативно. Она застыла в освещённом дверном проёме и с самым грозным видом смотрела на сидящего у кровати молодого мужчину.
— Вам нельзя здесь находиться! Быстро выходите! Кто вы вообще такой? — зашипела она, подскакивая к Лёве. — Выметайтесь!
— Я её муж! — в голос заявил он.
— Да хоть сам президент! Сюда нельзя посторонним! — стояла на своём медсестра. — Это реанимация, а не проходной двор!
— Дайте хоть пару минут! Я чуть не потерял её… Будьте же человеком!
— Нет! Ей отдыхать нужно. Силы восстанавливать. Приходите утром!
— Да что вы за сухарь?! — он всё ещё старался говорить тихо, но в его голосе было столько возмущения, что создавалось впечатление, будто он кричит. — Я люблю её больше жизни! И половину сегодняшнего дня думал, что не увижу её живой! И вы не дадите мне всего нескольких минут побыть рядом?!
— Она спит! Вы ей мешаете! — его слова не произвели на грозную женщину никакого впечатления. — Идите уже. Не заставляйте меня охрану вызывать. Она вас всё равно не видит и не слышит.
И тут со стороны кровати донёсся едва различимый голос:
— Слышу.
С этого мгновения присутствие рядом медсестры перестало иметь для Лёвы какое-либо значение. Он снова рухнул на колени рядом Машей и вцепился в её руку. Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, а он не мог произнести ни звука.
— Любишь? — в повисшей тишине её тихий шёпот слышался удивительно чётко. Даже медсестра замолчала. Возможно, тоже прониклась важностью момента, а может, просто сжалилась над ними.
— Люблю, — уверено ответил Лёва, не отводя взгляда от её глаз. — И тебя и Арсения. Вы — моя жизнь.
Маша попыталась изобразить усмешку, но боль в ране на лице, которую всего несколько часов назад зашили хирурги, не позволила ей это сделать. И, тем не менее, она задала ещё один вопрос:
— Жена?
— Да. И ты от меня не отвертишься, — запальчиво проговорил он. — Ты — моя единственная невеста, и других никогда не было. Я ждал, когда ты будешь готова, когда… сможешь меня простить. Но больше ждать не стану. Вот поправишься и сразу в ЗАГС.
Она зажмурилась, стараясь не дать волю слезам, и потянулась к заклеенной ране на своём лице, но Лёва перехватил её руку.
— По этому поводу вообще не переживай. Никакого шрама не будет, это я тебе обещаю, — он переплёл их пальцы и прислонился к ним щекой. — И за Арсика не волнуйся. Он с моей мамой. Она от него в восторге. Зацеловала бедного парня от макушки до кончиков пальцев ног.
Маша посмотрела на него с нескрываемым удивлением, и Лёва уже собрался рассказать ей подробности, но тут снова активизировалась медсестра.
— Всё. Уходите. И так бедняжку нервничать заставили. А ей покой нужен.
На этот раз он не стал возмущаться. Просто осторожно склонился к Машиному лицу и легонько коснулся губами её губ.
— Я вернусь утром. Отдыхай.
И поднявшись, направился к выходу.
— Документы её привезти не забудьте. Паспорт, полис, — бросила медсестра ему вдогонку.
— Обязательно, — отозвался Лёва и скрылся в полумраке коридора.
***
Когда поздно вечером Мира вошла в большую гостиную в доме отца, она уже знала, какую картину увидит. Василий Фёдорович позвонил ей, как только они покинули пляж, и попросил приехать домой. Он даже не пытался скрыть причину такой своей просьбы:
— Ему очень плохо, — говорил её отец. — Пожалуйста, умерь свою гордость и просто побудь рядом. Он столько от тебя натерпелся, так часто тебя поддерживал, что с твоей стороны это было бы справедливо.
