Третий (не) лишний (СИ) - Серпента Евгения (серия книг .TXT) 📗
Как бы там ни было, мы все на это подписались. Три долбанных мушкетера. Хотя трудно сказать, сложилось бы все, если б не Янка с ее таблетками от поноса. И главное, таким ангельским голоском, прямо мать Тереза: «Антон, может тебе имодиум дать?»
Ну а теперь уже смысла нет рефлексировать, нужно это было или нет. Теперь только вперед.
А вечером мы устроили танцы. Вот еще один способ обойти систему. Без рук, говорите? Ну, немножко с руками, но очень прилично. И никакого преимущества ни одному из нас. Как выяснилось, мы оба немного занимались в детстве, только я бальными, а он спортивными. Поэтому, в принципе, оказались на равных. Но с Яной, хоть она была гибкой и пластичной, танцевать оказалось непросто. Идеальная партнерша подчиняется, не задумываясь, на уровне инстинкта. Нет, на ноги она не наступала, коленками не задевала, но чувствовалось… не знаю, сопротивление, что ли? Напряжение? И только когда я позволил ей вести, подстраиваясь под ее движения, все волшебным образом изменилось.
Интересно, с ней и в постели так? Еще сильнее захотелось это проверить.
От нее просто обалденно пахло. Очень тонкий легкий аромат всякой парфюмерии: духи, дезодорант, шампунь. Почти неслышно, фоном, который оттенял ее естественный запах - чистой кожи, свежего пота. Но главное – тот особый запах возбуждения, желания. И вовсе не обязательно женщину раздеть, чтобы его почувствовать. Но если почувствуешь, уже трудно думать о чем-то другом. Особенно когда под руками ее талия, плавно и круто переходящая в бедра. Не слишком широкие, не слишком узкие – в самый раз. И так сложно удержаться, чтобы рука не съехала ниже приличного для танца.
На следующий день нас должны были отправить куда-то за пределы дома. В какое-то интересное место. Всех вместе, на целый день. Разумеется, под постоянным прицелом камеры. И выбирать это место из нескольких предложенных вариантов будет Яна. Очень интересно, куда она нас загонит.
7. Яна
Еще в первый вечер после кастинга я ломанулась к компьютеру, чтобы почитать обо всех, кого отобрали. Особенно о парнях. Особенно о Скандинаве и Мачо. Все пятеро были мне интересны, но эти двое больше других – своим откликом. И остановилась в последний момент. Вернее, остановила себя. Игра так игра. Пусть все будет неожиданностью. Вплоть до имен.
Вероятность попасть с кем-то из них в одну тройку была не так уж и мала. Две пятых – сорок процентов. Это намного больше, чем шанс оказаться в числе первых. Но выпало сразу два выигрышных билетика. Первая тройка – и Мачо по имени Денис. Ну и ладно, нельзя захапать все конфеты одновременно. Я была почти уверена, что смогу заполучить его. Если, конечно, третьей не станет девчонка и он не предпочтет ее.
Вечер вдвоем прошел… волнующе. Хотя хватило того крохотного эпизода в машине. Его нога, плотно прижатая к моей.
«А может быть?..» - спросил он без слов.
«Почему бы и нет?» - ответила я.
«Тогда подождем».
«Окей».
А дальше мы уже играли на камеру. Демонстрировали свой интерес друг к другу, но не грубо в лоб, а полунамеками. Наживка для зрителей, которые должны были сообразить, что основное действие начнется с появлением третьего персонажа.
Но когда появился Скандинав Антон, это получилось… как удар под дых. И я радовалась лишь одному. Что мое лицо в тот момент не попало в камеру четко, только издали, в профиль.
Самая подлая насмешка судьбы – это выбор из равных возможностей. Потому что при любом раскладе будет не избавиться от мысли, не ошиблась ли. По-хорошему, в такой ситуации лучше вообще не делать выбор, но много ли тех, кто способен отказаться сразу от двух желаемых вариантов? Я – точно нет. А уж в игре мне и вовсе деваться некуда, хочешь не хочешь, а придется выбирать.
Мы сидели, разговаривали, пили кофе. Я смотрела на них и чувствовала, как разливается по телу предательский жар.
Всегда одинаково. Не так, как описывают в романах. Вовсе не бабочки и другие насекомые в животе или еще в каком-то месте. Сначала мгновенная вспышка в груди – как ожог. Такая короткая, что даже не понять, огонь это или лед. Сердце делает пропуск в ритме. Всего один. Как волк, почуявший добычу и замерший в охотничьей стойке. Потом крадучись шаг, другой, быстрее, еще быстрее. Ямочка под горлом наполняется теплом, которое медленно опускается вниз. В нем мешается знобящий холодок, похожий на вкус мяты. Тепло растекается по груди, и соски сжимаются, твердеют в ожидании томящих прикосновений – пальцев, губ, языка.
Тепло – мягкое, приятно тяжелое - заливает живот, и оттуда, из самой глубины, из темной женской сердцевины, ему отзывается мелкая дрожь нетерпения. А потом оно опускается еще ниже – горячо, влажно, ждуще…
Я сжала ноги, так крепко, как только могла. Низ живота и интимные мышцы напряглись, словно говоря: ну же!
Нет, девочка, не обманывай себя, ничего не выйдет. Точно не сейчас.
Они готовы были вцепиться друг другу в глотки. И это не было игрой на камеру ради рейтинга, ради выигрыша. Какое-то звериное чутье подсказывало мне. Нет, все всерьез, по-взрослому. Из-за меня. Я никак не могла отделаться от этих животных ассоциаций. Звериное чутье, сердце-волк… И они – как два самца, готовых сцепиться за течную волчицу. А кстати, у волчиц бывает течка? Наверняка, они же псовые.
Господи, о чем я только думаю?
- Яна, а ты что скажешь?
Они смотрели на меня, и я почувствовала, как по спине стекает струйка пота.
- Пока еще ничего, - ответила я, надеясь, что это не был самый простой вопрос, требующий ответа «да» или «нет». Потому что не слышала ни слова из того, что они говорили. Последнее – Денис говорил о том, что он хирург-пластик.
Никакого секса, требовал контракт. И никакого предпочтения одному из участников. Ну, насчет этого можно было не беспокоиться. Предпочтение я никак не могла продемонстрировать. Потому что дико, до темноты в глазах, до звона в ушах, хотела обоих. Одинаково. Абсолютно одинаково. Притом что сами они были нисколько не похожи. Наоборот – полная противоположность.
Ничего. Я подожду. И они тоже будут ждать меня. Через два дня кто-то из них уйдет. Я? Может быть, еще через три. А может, и через шесть. Никто не знает, как все сложится. Игра есть игра. Но первое, что я сделаю, когда выйду за ворота этого дома, - найду того, кто уйдет первым.
От одной мысли о том, что случится тогда, меня снова залила волна лихорадочного жара. Даже сознание того, что я нахожусь под прицелом десятков, сотен тысяч глаз, не могло пригасить его. Наверно, наоборот, только разжигало еще сильнее.
Почти весь день мы провели вместе. Готовили обед, ели, мыли посуду. Снова сидели и разговаривали. Я чувствовала себя так, как будто в начале простуды. Дрожь, озноб, частящее сердце, плывущее сознание. Иногда на поверхность выныривал здравый смысл – как утопающий, который из последних сил сражается с бездной.
Яна, говорил он, захлебываясь, охолонись. Ты как обкуренная.
И снова уходил с головой в глубину.
Перед ужином мы с Денисом накрывали на стол в гостиной, а Антон ушел в туалет. Вернулся, встал в дверном проеме и заявил, что на обед была какая-то отрава, от которой он не может слезть с горшка. Я уже открыла рот, чтобы возмутиться, и только тут заметила ленту туалетной бумаги, которую он держал на уровне груди. На ней крупно было написано черным маркером: «Вернусь и скажу важное. Не смотрите на меня!!!»
Антон ушел снова, а мы с Денисом уставились друг на друга.
- Какого черта? – спросила я, надеясь, что мое возмущение не выглядит наигранным. – Мы все ели, и ничего.
- Давай по-быстрому все съедим, пока он там? – хмыкнув, предложил Денис. – Чтобы не возникал.
Вернувшись через пару минут, Антон опять остановился в проеме – там, где у камеры было слепое пятно. Вытащил изо рта комок жвачки, разделил надвое и ловко прилепил с двух сторон, видимо, на микрофоны.
- Двенадцать дней, - сказал он быстро и тихо. – Деньги на троих. Если да, скажете что-то на туалетную тему.
