Отрицание (ЛП) - Джонс Лиза Рене (первая книга txt) 📗
Глава Четыре
- Элла, - повторяю я, с моих губ вырывается радостный смех. – Элла. Элла. Элла! – Я хватаю
его рубашку, сжимая ее в руке. – Кейден, я помню! Я помню свое имя! Спасибо, что был кретином. –
Я тычу пальцем в его грудь и пользуюсь моментом строгости, чтобы предупредить: - Но больше так
не делай. В следующий раз это не сработает. Я буду знать, что ты делаешь.
Его руки сползают с моего лица на мои плечи, эти голубые-голубые глаза встречаются с моими, когда он говорит: - Элла.
- Элла! – я восклицаю, голова совершенно кругом идет. – О, Боже. Приятно слышать свое имя.
– Намного приятнее его богатым, глубоким, сексуальным голосом, и я требую повторения. – Скажи
его снова.
Его пальцы сгибаются, где он держит меня. – Дорогая, мне нужно, чтобы ты выслушала меня.
– Его голос строгий, указывающий. – Я знаю, ты счастлива, но…
- Но? – повторяю я, мой смех прекращается. – Это нехорошее слово. Оно ведет к проблеме. – Я
таращу глаза. – Пожалуйста, скажи мне, что мое имя ничего страшного для тебя не означает.
- Я никогда не слышал твоего имени до этого момента. И что оно значит для меня, это не важно.
- Если я сумасшедшая и не знаю об этом, а ты знаешь, да, мне так кажется.
- Ты почти превратила меня в сумасшедшего, женщина. Время сейчас не на нашей стороне. Мне
надо знать, «Элла» всего лишь имя для тебя. Или мы выпустили воспоминания?
Я вздыхаю над вопросом, который может быть ножом, проливающий кровь. Элла так же сильно
незнакомо мне, как и Кейден. – Элла не просто имя, - я спорю, отказываясь, что это открытие ничего
не значит. – Это мое имя. И я знаю, что оно мое, а это намного больше, что у меня было пять минут
назад.
- Я понимаю это, - говорит он. – Но…
- Это недостаточно.
- Ты можешь вспомнить свою фамилию? Скажи мне ее, и я выясню, кто ты и как ты можешь
быть связана с Никколо.
- Фамилия, - повторяю я, желая, чтобы она пришла ко мне.
- Не думай, - он выговаривает. – Просто ответь, как раньше. Да или нет. Время идет.
- Нет, но Элла — это нераспространенное имя. Безусловно, не может быть столько нас, кто
отправился в Италию в короткий промежуток, разрешающим туристам находиться в стране.
Его глаза острые, и тон такой же. – Я так понимаю, что нет фамилии.
Я неохотно выталкиваю: - Нет.
- И мы даже не знаем, туристка ли ты. – Он отпускает меня, добавляя шепотом: - Черт, - перед
тем, как запустить свои пальцы в волосы и светя татуировкой на своем левом запястье, которая
приобретает вид какой-то птицы, хотя я могу сейчас сказать, что в коробке на правом запястье есть
внутри шахматная фигура. Я жду, значит ли что-то из этого для меня, как его часы и запах, но ничего
не вспоминаю.
- Ты уверена? – давит он, его руки опускаются на его одетые в джинсы бедра.
Факт, что он переходит от «Не думай» к этому, показывает, что он в отчаянии, и я почти
уверена, что он не тот человек, кто часто входит в отчаяние. – Хотела бы ошибиться.
- Даже ничего приблизительного?
Я качаю своей головой и его губы сжимаются, его грудь расширяется от вздоха, он выдыхает с
заявлением: - Значит План Б.
- План Б? – я спрашиваю.
- Верно, - говорит он, смотря, что мои соски морщатся под тонким халатом, пока он не
успокаивает свой взгляд и не приказывает: - Оденься. Нам надо уйти, пока Галло не вернулся.
- Пожалуйста, скажи мне, что План А, который всегда самый лучший план, не состоял в том, что ты будешь кретином, пытаясь растрясти мою память.
- План А был и есть, что ты вспоминаешь, кто ты, и что он останется в силе. Я говорил тебе.
Детали ваших отношений с Никколо меняют всю ситуацию.
Мои пальцы сжимаются в кулаки. – У меня нет отношений с Никколо. Я бы знала, если были.
Я бы чувствовала. Так же, как я знаю, что ты… - Мой голос прерывается от осознания, что этот
мужчина помимо того переулка, пускает корни, и реальность ударяет меня. Я так сильно увлекаюсь
этим мужчиной, что выбираю его вместо детектива, и почти ухожу с больницы даже не зная, куда мы
идем.
- Я что? – давит он.
- Я знаю, что ты мне что-то не договариваешь.
Он тянется ко мне, притягивая к себе, его рука тесно гнездится на голой коже под моим халатом
и над спиной. – Пожалуйста, не делай это, - умоляет он, его нежный тон игнорирует напряжение, исходящее от него. – Я знаю, ты напугана и запуталась, но не начинай сейчас во мне сомневаться. Я
не твой враг, Элла.
То, как он держит меня, то, как он говорит мое имя, делает мои колени слабыми и что-то
забавное с моим животом, единственное что заставляет бросить ему вызов. – Докажи это. Расскажи
мне, откуда мы друг друга знаем.
Он ведет меня спиной, пока я не упираюсь в стену, прижимая меня к ней, его руки опускаются
на обе стороны моего лица, его руки загоняют меня в клетку. – У нас нет сейчас время на это, - говорит
он, его мягкий тон сейчас твердеет с требованием, но этот его пряный ванильный запах напоминает
мне, почему мне нужны ответы, которые он не дает.
- Удели время, Кейден.
- Скажи это Галло, который, согласно моим расчетам, вернется сюда с этим прибором для
определения отпечатков пальцев через тридцать минут. Если мы позволим ему просканировать твои
отпечатки, Никколо найдет тебя, даже если потребуется пытать или убить Галло, чтобы связать все
детали с тем полицейским рапортом и нами.
Мои глаза округляются. – Что? Нет. Нет. Он бы не…
- Он мафиози, дорогая. Люди говорят, он съел свое собственное сердце, когда родился, пока его
мама наблюдала.
Моя рука обхватывает горло. – Я могу обойтись и без драмы, Кейден.
- Нет. Не думаю, что можешь. – Он смягчает свой тон, но его слова такие же жесткие и
убийственные. – Я не могу быть нежным, когда недооцениваю его злость, что также убьет тебя.
В шоке, я шепчу: - Это не может быть по-настоящему. Это должно быть ошибка. – Затем
громче: - Я не могу быть человеком, которого ищет Никколо.
- Если это ошибка, я разберусь, но я не смогу это сделать, если мы оба будем мертвыми. – Он
отталкивается от стены и цепляет мою одежду с пола, ложа ее на туалет. – Одежда. Сейчас. Я хочу, чтобы мы вышли с этого здания через десять минут. – Он вытаскивает свой телефон с кармана. – Тем
временем, я собираюсь сделать звонок. Молись, чтобы имя Элла привело нас туда, куда нам надо. –
Он не ждет моего ответа, обходя меня слева, направляясь к дальней стене, он разворачивается от меня, предположительно его действие дает мне личное пространство. А мне все равно. Я просто хочу
