Лезвие (СИ) - Соболева Ульяна "ramzena" (читаем книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
К отъезду они с Айшат готовились несколько недель. Все это время Башира им рассказывала о предназначении жен воинов, и какая прекрасная жизнь их ждет рядом со своими великими мужьями.
А как настал день отъезда, страшно стало вдруг, и появилось чувство, что не встретятся они больше никогда. Зарема даже записки не оставила. Только сестренку в воздухе поцеловала в лобик и к матери заглянула. К отцу не решилась. Но попросила Аллаха, чтоб он ее сильно не проклинал и простил ей ее решение. Ведь она им Анвара вернет домой.
С Айшат они встретились все на той же остановке у рынка в четыре утра. Когда на улицах еще темно было и честные люди спали давно. В этот раз за ними никто не пришел – машина приехала с затемненными стеклами. Всю дорогу девушки молча ехали, даже взглянуть друг на друга боялись и за руки держались. Через какое-то время им завязали глаза и пересадили в минибус. В нем уже девушек было около десяти. И среди них не все оказались мусульманками – были и две русские. Они всю дорогу плакали и говорили, что совсем не об этом они договаривались с Баширой, что им работу обещали в Турции. Но их никто не слушал, и даже несколько раз ударили, чтоб замолчали. Зарема русский язык понимала, говорила плохо, но понимала. Раньше к бабушке часто ездила в гости, а та по-русски общалась чаще, чем на аварском. Она слышала, как одна из девушек говорила другой, что с ней в интернете парень познакомился, обещал на работу устроить. А вторая с женихом встретиться ехала.
Их везли долго, не кормили и пить не дали. Привезли в какой-то дом. Где заставили переодеться в черные хиджабы. В доме оказалось много мужчин и девушек, заставили готовить им есть, а вечером русских и двух дагестанок отвели в комнаты к мужчинам. Башира сказала, что это религиозная обязанность мусульманок быть временными женами тем, кто пожертвовал своей жизнью во имя Аллаха. Утром, когда они уезжали, русских Зарема не видела…. но ночью слышала, как кто-то страшно кричал, и она всю ночь зажимала уши ладонями. Их наставница сказала, что неверных сучек вернули домой, они недостойны такой великой миссии. Только когда выезжали из дома, Зареме показалось, что псы в вольере таскают что-то белое, очень похожее на руку манекена.
Спустя несколько дней измученных дорогой, обессиленных девушек завезли в лес, где их ожидал отряд боевиков, военные палатки и никаких условий для проживания. И когда Зарема бросилась к Башире спросить, где же ее брат, то получила ответ, что тот выполнил свою миссию, и теперь ее очередь отдавать долги Всевышнему.
В это же время арестовали всю ее семью – Анвар Саад взорвал себя в автобусе и унес жизни десяти человек.
ГЛАВА 5. Дарина
С каждым днем у меня внутри нарастало ощущение, что я знаю далеко не все. Что есть нечто, что никто мне не говорит. Нечто важное. Поначалу меня распирало от ощущения полнейшей нереальности происходящего в самом лучше смысле этого слова. Из своего обшарпанного детского дома, где каждую ночь я с ужасом ожидала, что вот-вот настанет моя очередь «идти в кабинет к хорошему дяде», я попала во дворец, в сказку. В сон, который мог прерваться каждую секунду горестным пробуждением и не прерывался. Я вдруг получила то, о чем мечтала. Точнее, нет, не так – я никогда не смела даже мечтать о таком. И дело совсем не в деньгах или дорогих побрякушках (хотя я покривлю душой, если скажу, что не пришла в восторг от всего, что у меня есть). У МЕНЯ ПОЯВИЛАСЬ СЕМЬЯ! Не отец-алкаш и смутные воспоминания о братьях, а самая настоящая семья. Где забота и любовь хлещет фонтаном из каждого слова и взгляда, и где ощущаешь ее каждой порой на теле. Мне было так странно получать утром смску от брата или слышать, как поет что-то внизу Карина вместе с Лексой. Мне были странными все эти семейные ужины и завтраки, странными казались и мои два брата. Но я была переполнена любовью и их отношением настолько, что первое время не задавала никаких вопросов. Наслаждалась и жадно впитывала информацию… отрезвление пришло чуть позже. Когда жизнь вошла в привычную колею, и в ней начали появляться дырки. Маленькие. Средние и большие. Пугающие пробелы вместе с вопросами, на которые никто не торопился отвечать. Их становилось все больше, они возникали из ниоткуда и мешали жить, спать по ночам. Я собирала информацию о себе каждый день и в конце дня вечером вдруг понимала, что на самом деле все те пазлы, что я нашла, и отдаленно не складываются в общую картину. Я складываю и складываю, а они не подходят. Они словно вообще из каких-то других картинок. Начало появляться ощущение, что все это какая-то мишура. Кто-то придумал мне вот этот кусок жизни и пытается прикрыть декорациями нечто очень важное. Я начала постепенно, как воровка (о дааа, это я помнила прекрасно, как незаметно просочиться в любую комнату и взять что угодно так, чтоб никто не заметил), осматривать и обыскивать дом. Но чем больше я искала, тем больше убеждалась – я ни черта тут не найду. Декорации выбирал профи, и он постарался скрыть любые несоответствия с придуманным им сюжетом. Здесь все изъяли, вычистили и убрали все, что было связано с годами, которые забыла. Фотографии, но их словно тщательно выбрали, видео мне сбросили на комп… почему-то мой ноутбук оказался безнадежно сломан, а сотовый разбился при аварии. И много вот таких вот мелких вещей, которые наводили на мысль, что все это подстроено.
Мне сказали, что я работала в клинике вместе с Фаиной, но… но потом уволилась, и позже там произошел пожар, и пока что я не устроилась в новое отделение. Я поискала в интернете, но никакой информации о пожаре в частной клинике Фаины я не нашла. А та отшучивалась. Отнекивалась, переводила разговор на другие темы, интересовалась тем, что я помню или не помню. Анализы, всякие тесты, проверки, психиатр и невролог. Вот о чем она вела со мной беседы. А насчет моего прошлого лишь пространственные какие-то рассказы. Неважные и несущественные. Словно моя жизнь не представляла из себя ничего примечательного или наоборот… может быть, я совершила нечто ужасное или нечто ужасное случилось со мной. Я спросила об этом в лоб, и мне сказали, что, конечно, произошло нечто ужасное – они все чуть не потеряли меня. Отчасти правда, и именно поэтому такая явная ложь. Есть нечто, что заставляет всех их молчать. И я начала злиться. Накручивать себя. Думать о том, что именно я могла натворить, до диких головных болей. Никто и не думал мне помочь. Они все отсутствовали до позднего вечера. А моя племянница тщательно меня избегала. Нет, это не было неприязнью. Я ощущала, что она хорошо ко мне относится, как и то, что не хочет много со мной общаться. Я ходила и ходила по этому огромному дому, который перестал казаться мне дворцом, и не находила сама себя. Меня здесь не было, словно я тут не жила. А если и жила, то очень мало.
Хорошо, я сама все узнаю. Я думала, что найму частного детектива и заплачу ему денег, если мои родные не хотят мне ничего говорить. Но я ошибалась, решив, что могу что-то узнать сама – мне отказывали. Все, кого я нанимала и называла свое имя, или сразу сообщали мне, что сейчас не могут взяться за расследование, или говорили, что перезвонят, и не перезванивали, а потом на мои звонки отвечали их секретари. Круговая порука.
До меня дошло постепенно, когда мне отказали совершенно все. Я вдруг прозрела – они получили приказ. Они все знакомы с нашей семьей и пальцем не пошевелят, пока Воронов им не прикажет. Мое первое понимание – кто такой мой брат… кто такие мы все. Потом это понимание ослепит и шваркнет головой о стекло, да так, чтоб осколками всю изрезало, а пока я лишь только начала знакомиться с правдой. Сдирать тщательно пришитые декорации с мясом.
Я ринулась в интернет. Найду частника, фрилансера, не агента. Нашла молодого парня студента, который за определенную сумму согласился нарыть для меня все, что я пожелаю. Он озвучил сумму аванса, и мы договорились с ним встретиться в кафе на окраине города. Больше я о нем ничего не слышала. Он не приехал. Его сотовый тут же стал заблокированным, а страничка с сайта фриланса пропала. Пока я не обманула одного из них, назвавшись ненастоящим именем, и не договорилась о встрече. Приехал мужчина лет сорока, но едва увидел меня, поспешил ретироваться в машину. Я нагло схватила его за руку.
