Случайная встреча - Бреттон Барбара (книги .TXT) 📗
— Какая идея? — спросил Джон.
— Похоже, там, наверху, кто-то открыл водопроводный кран, — сказал Эдди, — Алекс хотела повесить ведро на балку. Я сказал ей, что это не поможет, но она все-таки решила попробовать.
Джон оглядел батарею кастрюль, расставленных на полу гостиной в тех местах, где капало.
— Теоретически — должно помочь, — сказала Алекс. — Если заткнуть главную брешь, потом можно будет как-то справиться и с остальными, поменьше.
— Здесь есть хоть одно место, где не течет?
— Тут на каждом шагу проблемы. — Она чувствовала себя молодой мамашей, защищающей свое уродливое дитя. — Но я все улажу.
Джон прошел вдоль вереницы кастрюль, горшков и тазов к центру комнаты.
— И где же у вас потолок?
— Что за странный вопрос! Там, где ему и положено быть.
— Ошибаетесь!
— Брокер сказал мне, что обнаженные балки — это достоинство дома.
«Милое архитектурное излишество».
— Да, но это не значит, что потолков не должно быть совсем, Алекс.
У Александры замерло сердце. Он назвал ее по имени! Конечно, иметь потолок было бы еще приятнее, но и это уже кое-что.
— Наверное, мне следовало бы пригласить мастера, но я не могу себе это позволить.
— Странно, что банк не прислал сюда инженера.
— Я не имела дела с банком, — сказала Алекс. — Потому что платила наличными.
Он посмотрел на нее так, будто она объявила себя пришельцем из космоса:
— Вы платили наличными?
— Разве это так необычно? — удивилась она.
— Здесь — да. Такая сделка далеко не каждому по карману. — Он взглянул на нее с откровенным любопытством. — В кафе болтали, что вы платили наличными, но я не поверил. Оказывается, местные сплетники не всегда врут.
— Буду иметь в виду.
Он усмехнулся:
— И вы не хотите рассказать, как вам это удалось?
Она усмехнулась в ответ:
— Ни за что на свете.
— Учтите: секреты здесь долго не держатся.
— Меня это не пугает. — Алекс кривила душой. На самом деле ее немало смутил тот факт, что весь городок был в курсе ее финансовой сделки. Она решила сменить тему. — Я обещала вам чашку кофе. Пожалуй, принесу сюда кофейник.
Джон хотел последовать за Алекс на кухню, но его удержал настороженный взгляд хозяйки. Впрочем, взгляд этот не был откровенно враждебным. Просто Алекс немного расслабилась и теперь хотела восстановить свои защитные реакции, решил Джон. И он не винил ее. За последние четыре года он и сам выработал отличный защитный механизм, который теперь грозил отказать.
Между ними что-то произошло — что-то неожиданное и серьезное. И она тоже это почувствовала. Ее запах, тепло ее тела, изящные стройные ноги… все это взволновало его. С Либби такого не было. Его отношения с женой складывались медленно, постепенно. То был плавный переход от дружбы к любви — естественный, как дыхание.
Джон в задумчивости почесал в затылке. У него чертовски долго не было женщины. Он успел забыть, как закипает кровь в жилах, как туманится разум. А впрочем, зря он размечтался. Алекс Карри наверняка замужем, а в другой комнате спят трое ее детей.
Но даже эта мысль не охладила его пыл.
Вот Эдди порадуется: наконец-то в его сыне проснулся интерес к женщине! Старик пытался подтолкнуть его к Ди, но дружба не всегда перерастает в нечто большее. Однако Алекс — совсем другая история. Джон обернулся, приготовившись выслушать отцовские насмешки, но Эдди крепко спал в кресле перед телевизором. Дыхание его было ровным и спокойным. Джон старался не обращать внимания на то, каким хрупким и беспомощным кажется его отец в своей голубой пижаме и стоптанных тапочках.
«Я еще не готов тебя потерять, папа», — подумал он и тут же одернул себя. Что за нелепые мысли? С Эдди Галлахером не случилось ничего серьезного, а здоровый сон только пойдет ему на пользу.
Джон расхаживал по комнате, скользя взглядом по старомодным лампам, зеленым занавескам и бесчисленным причудливым безделушкам. Над диваном в дешевых рамках висели три фотографии, вырезанные из журналов.
Все эти вещи наверняка принадлежали Мардж Уинслоу. Джон не считал себя знатоком женской психологии, но все-таки был убежден, что почти всякая женщина, поселившись на новом месте, первым делом привнесет в свое жилище нечто сугубо индивидуальное. Однако аляпистые фигурные кувшины и пасторальные статуэтки — едва ли в стиле Александры. Джон готов был поспорить на последний цент, что она предпочитает веджвудский фарфор.
На столиках не стояли семейные фотографии в рамках, а из-под дивана не выглядывали детские игрушки. И никаких следов пребывания мужчины — ни брючного ремня на спинке стула, ни ботинок на полу, ни даже газеты на кофейном столике. Если у Алекс и есть какая-то личная жизнь, то это никак не сказалось на ее жилище.
Хотя, может быть, он ошибается. Она здесь всего несколько дней. Когда они с Либби переехали в свой первый дом, то несколько недель разбирали коробки, пытаясь сообразить, что куда. Разумеется, она просто не успела обжиться. Джон снова осмотрелся и даже выглянул в узкий коридор, ведущий в спальни. Где же коробки? Где нагромождение нераспакованных вещей от пола до потолка? Все, что он увидел, — это два очень дорогих кожаных чемодана, стоявших перед дверью в ванную комнату.
Что-то здесь не так. Она производила впечатление женщины, никогда ни в чем не нуждавшейся. Женщины, знавшей только самое лучшее. Женщины, которая скорее умрет, чем согласится жить в старом доме Мардж Уинслоу и работать официанткой в кафе «Старлайт».
Джон говорил себе, что это не его дело, что у людей могут быть свои тайны, но он кривил душой. Когда дело касалось Алекс Карри, ему хотелось знать все.
«Пора выходить из своего укрытия, — думала на кухне Алекс. — Иначе Джон Галлахер подумает, что я отправилась за кофе в Сиэтл».
Поставив на металлический поднос чашки, сахарницу и молочник, Алекс нахмурилась. Получилось скудновато. Она открыла коробку с печеньем и красиво разложила его на блюде. Ей нравилось накрывать стол к чаю для Гриффина и его гостей, накрывать с обстоятельной неторопливостью, соблюдая все детали ритуала. На мгновение она пожалела, что у нее нет серебряного чайного сервиза, фарфоровых тарелочек — таких прозрачных, что сквозь них можно увидеть собственную руку, — и ирландских льняных салфеток. Это были замечательные вещи, но они остались в ее прежней жизни, а значит, не стоит о них и вспоминать.
Напрасно Александра думала, что, уединившись на кухне, сумеет обрести душевное спокойствие. Она чувствовала себя такой же растерянной и взволнованной, как и в объятиях Галлахера. «Хватит глупить! — приказала она себе. — Он к тебе совершенно равнодушен». Алекс была не слепая и видела в кафе, что у Джона роман с Ди. Кто знает — может быть, они даже муж и жена. Эти люди для нее чужие, а она чужая для них. Она ничего о них не знает, а они ничего не знают о ней. Именно этого ей и хотелось.
Алекс сняла с подноса блюдо с печеньем и отнесла кофе в гостиную.
— Простите, что задержалась, — сказала она, поставив поднос на столик перед диваном. — Все никак не привыкну к этой плите.
Джон стоял у окна.
— А что с плитой? — поинтересовался он.
— Она немного капризна, но…
— Я посмотрю ее. — Он направился на кухню.
— Нет! — резко остановила его Алекс. Ей действительно не хотелось, чтобы кто-то совал нос в ее дела, особенно Джон. Она попыталась смягчить свою вспышку улыбкой. — В этом нет необходимости. Я уверена, что мы с плитой достигнем взаимопонимания.
— У Джонни золотые руки, — неожиданно подал голос Эдди; он по-прежнему сидел в кресле перед телевизором. — Джонни все может починить.
Алекс вспомнила, как приятно ей было в объятиях сильных рук Джона, — и снова почувствовала жар во всем теле.
— Послушайте, — сказала она, — я не собираюсь никому навязываться. Если мне понадобится что-то починить, я вызову мастера.
— Скажи ей, Джонни! — настаивал Эдди. — Он заново собрал карбюратор в…
