Черный Змей (СИ) - Новикова Алла (читать книги полностью .TXT) 📗
Наконец, братья скрылись, увлекаемые мчащимся впереди них Вульфом. Пес словно старался как можно быстрее убраться из этого места, и близнецам пришлось бежать, чтобы успеть за ним.
Татьяна повернулась к Кириллу и извиняющимся тоном произнесла:
— Дети. Чего с них взять? Поздние да избалованные. Никакого чувства такта.
Змей молча кивнул, глядя на нее с каким-то новым выражением в глазах.
— М-м… Так о чем ты хотел со мной поговорить?
— Не я. Ты.
Кирилл передал ей бумажку. Развернув ее, девушка с изумлением узнала свой собственный почерк; правда, буквы были корявыми и строчки налезали друг на друга. Вот что она гласила: "Кирюша! (подчеркнуто одной линией). Приходи, пожалуйста, послезавтра ко мне (адрес). Мне нужно поговорить с тобой о чем-то очень (подчеркнуто двумя жирными линиями) важном. Ты мне с… (зачеркнуто). В общем, приходи к часу дня, когда я буду собаку выгуливать. Буду очень ждать (смайлик и несколько маленьких сердечек). Целую (след от губной помады), Танюша". И размашистая подпись в конце.
Прочитав записку, Татьяна долго не поднимала с нее глаз, не зная, что делать дальше. "Это ж надо было так напиться! Обалдеть! Ну, хоть в любви не призналась, и то хорошо".
Она так долго и с таким вниманием изучала содержимое записки, что первым, наконец-то, не выдержал Змей.
— Ну ладно, я уже понял, что ты ничего не помнишь. Я, кстати, тоже. Стесняться тут нечего, с каждым бывает.
Девушка подняла голову и уставилась на него, не веря своим ушам. Кирилл утешал ее?! Грубовато, прямолинейно, по-своему, но все-таки утешал?! Невероятно!
— Я и сам эту записку случайно нашел. Вернее, мама нашла.
Выражение лица Змея не изменилось, но в глубине глаз что-то дрогнуло при упоминании о матери.
— Ну я и решил заглянуть на всякий случай, хотя и был уверен, что ты ничего не помнишь. Вот только объясни мне — так, ради любопытства: что значит "Ты мне с…"?
— Я… гм… не совсем уверена, — залепетала Татьяна, пытаясь потянуть время. О, уж она-то точно знала, что это означает! — Я думаю… наверное, я хотела написать "Ты мне сказал", но вот что конкретно — я не помню.
Мысленно девушка тут же дала себе зарок — больше не пить! Ну, или хотя бы не напиваться…
— Значит, сказал?
Татьяна с облегчением кивнула.
— Сказал…, - медленно протянул парень. — Интересно, что ж я такого сказал, что ты захотела со мной встретиться и поговорить?
Девушка беспомощно пожала плечами, демонстрируя полнейшую неосведомленность.
— Ну ладно, сказал так сказал.
Татьяна уже было расслабилась, но тут резкий, как удар хлыста, вопрос заставил ее посмотреть Змею в глаза.
— А может, все-таки "снился"?
Лицо девушки вспыхнуло все и сразу, говоря само за себя. отпираться не было смысла. Кирилл явно и так все понял.
— Ну да, снился, — сдавленным голосом подтвердила Татьяна и почти упала на качели рядом с ним.
— Я так и думал, — будничным тоном сказал парень. — И что, тебя это напугало?
Девушка кивнула, созерцая носки своих туфель.
— Почему? Что именно тебе снилось?
— Этот сон мне приснился, когда я… ну…
— Когда ты решила потанцевать со мной, — помог ей Кирилл.
— Да. В этом сне ты был весь опутан змеями. Их были сотни, если не тысячи.
Татьяна начала говорить все быстрей, словно пытаясь освободиться от своего кошмара, преследовавшего ее так много времени.
— А ты… ты звал меня к себе. Ты кричал и кричал, будто тебе было очень больно. Будто тебя резали на куски. Я пыталась как-то помочь тебе, но, стоило мне только приблизиться, как твой браслет оживал и бросался на меня. И я никак… никак не могла подойти к тебе. А ты все кричал и кричал… Это было… ужасно…
Голос девушки прервался, и она замолчала. Молчал и Змей. Покосившись на него, Татьяна заметила, что он неосознанно крутит в руках эту самую злосчастную змейку. В свете солнца ее глазки блестели, как живые, как будто она хотела сказать девушке: "Погоди! Еще доберусь я до тебя!" Татьяну передернуло.
Заметив это, Кирилл неожиданно протянул браслет ей.
— Вот. Возьми его. Он совсем не страшный.
Девушка осторожно взяла змейку, и глаза той тут же потухли, словно прикосновение Татьяны было ей неприятно. Или в этом было виновато облако, скрывшее за собой солнце?
— Говорят, если посмотреть своему страху в глаза, он перестанет властвовать над тобой, — продолжал Змей. — Посмотри на него. Он не причинит тебе вреда. Это всего лишь украшение, хотя и очень реалистично выполненное.
— Я понимаю, — чувствуя себя совсем по-дурацки, кивнула девушка.
— Если хочешь, можешь даже бросить его на землю и потоптаться по нему, если тебе станет от этого легче.
— Нет, я не могу, — испугалась такого предложения Татьяна. — Это же твой оберег.
— Я не хотел причинять тебе боли, — неожиданно заявил Кирилл.
Его тон оставался таким же ровным и бесстрастным, его глаза — холодными и отстраненными, но в их глубине, где-то совсем глубоко, что-то блестело. Блестело, как непролитые слезы.
"Ну, Танюха, что-то тебя нынче на лирику потянуло. То змеи подмигивающие, то слезы непролитые… Совсем по фазе сдвинулась!"
— О чем ты? Я не понимаю.
— Знаешь, — словно и не заметив вопроса девушки, сказал Кирилл, — я ведь тогда сказал тебе неправду. Ну, о том, что я назвал себя Змеем, потому что хочу, чтобы меня все боялись. Это совсем не так. Змеем меня прозвали в детстве, за то, что я не могу ходить и из-за этого браслета, который я постоянно ношу.
Татьяна с умным видом кивала головой, хотя совершенно не понимала этой исповеди.
— Это всего лишь детское прозвище. Так что не надо меня бояться, — неожиданно мягко закончил он.
— А я и не боюсь, — пробормотала девушка.
Змей промолчал. Его браслет потихоньку остывал, отдавая свое тепло прохладному воздуху.
Татьяна протянула змейку обратно Кириллу и спросила:
— А почему ты его постоянно носишь?
— Не знаю. Привык. Без него я чувствую себя раздетым.
— Ну, так одевайся поскорее, — попыталась пошутить девушка, но тут ладонь Змея, забирающего безделушку, коснулась ее руки, и у Татьяны перехватило дыхание.
Она взглянула в его глаза, и на нее снова хлынул теплый золотистый свет. Он окутал ее своим сиянием, согревая, успокаивая, очищая ее измученную кошмарами и сомнениями душу. Она потянулась к источнику этого целительного света, к Кириллу, из глаз которого струился этот невероятный золотой поток. Девушка положила ладони ему на плечи, будто собираясь окунуться в это сияние…
— Танька! Та-а-а-анька!
Она зажмурилась, ожидая, что открыв глаза, она снова увидит Ольгу, наполовину вылезшую из окна Женькиной квартиры. "И этого я не переживу! — подумала она. — Точно не переживу!"
Открыв глаза, она увидела одного из близнецов, бегущего к качелям. Переведя взгляд на Змея, она осознала, что сидит совсем рядом с ним, положив свои руки ему на плечи, словно собираясь обнять.
Значит, на этот раз все было по-настоящему! И этот свет — значит, он тоже был! Но как? И что же тогда было в прошлый раз?
— Не думай об этом, — шепнул Змей, снимая ее ладони со своих плеч.
— Танька! — задыхаясь, подбежал к ним "гонец". — Мамка велела передать, что тебя к телефону. Она тебя в окошко увидела и послала меня.
— Никита, — негромко сказал Кирилл, давая Татьяне время прийти в себя. — Тебя разве никто не учил, что нельзя мешать взрослым?
— А я чего? Я ничего. Мне мамка велела, — оправдываясь, забормотал мальчуган. — И вообще, я не вовсе не Никита, я…
— Врешь, — безапелляционным тоном отрезал парень. — Все ты врешь.
— Вру, — согласился Никита. — А ты откуда знаешь?
— Когда человек врет, у него зрачки расширяются, — сообщил Змей.
Никита поразмыслил об этом и убежал: торопился, наверное, проверить сказанное на брате.
Татьяна встала, чувствуя, как у нее подгибаются колени.
