Дом у воды (СИ) - Волкова Виктория Борисовна (хорошие книги бесплатные полностью .txt) 📗
Ни он, ни она не заметили, как в дверной проем заглянул человек и быстро отскочил в сторону, пробежал не разбирая дороги по лесу и, оказавшись рядом с напарником, тяжело перевел дух.
— Он там не один, — просипел чуть слышно. — С девкой целуется.
— С какой? — напрягся напарник.
— Не наша, точно! Видать, из города позвал. Приезжая.
— Грохнуть бы его…
— Не сейчас. Кабы один был. А за свою бабу он до конца биться станет. Я лично не сунусь и тебе не советую.
— Что так? — осклабился другой.
— Ты когда-нибудь на медведя ходил? — сплевывая, поинтересовался первый. — А на медведицу с медвежатами? Разницу чуешь или мне объяснить?
Глава 6
— А таз зачем с собой взял? — насмешливо осведомилась Света, показывая на привязанную к мотовездеходу волокушу.
— Сейчас увидишь, кукленок, — хмыкнул Гаранин, хлопая себя по ляжкам. — Я-то думал, сама догадаешься, — пробормотал он и припал к ее губам, как к живительному источнику. Поцелуй вышел долгим и нежным, и Света еле перевела дух, когда Арсений, проведя ладонью по ее шее, прошептал чуть слышно:
— Классно целуешься, маленькая! Где научилась?
— Какая разница? — улыбнулась она. — Ты все равно по конкурсу не пройдешь!
— Такие высокие требования? — не унимался Гаранин, все еще не выпуская ее из объятий. — А я спишу на экзамене!
— Не получится, — расхохоталась Света.
— А рекомендации там принимают? — снова поинтересовался Арсений.
— Ну не знаю, — деланно проворковала она.
— Ты мне напишешь?
— Обязательно, — кивнула она, на краткий миг из озорной девчонки превращаясь в надменную даму. — Но ты должен постараться, — нравоучительно заметила Света и, потянув Гаранина на себя, заглянула ему в глаза и добавила, хитро улыбаясь: — Мальчик.
От этого «мальчик» в душе Арсения все перевернулось от злости. Хотелось придушить ехидную девчонку. Но Гаранин сдержался. Он стиснул челюсти до зубовного скрежета и, усевшись за руль, рыкнул:
— Держись крепко! — а потом ударил по газам.
Супер-трактор вылетел на дорогу, но свернул не на знакомую развилку, а чуть раньше. С высокого пригорка открылась впечатляющая панорама. Чернеющие крыши соседней деревни, белая ледяная гладь озера, укутанные в снежную вуаль деревья. А вдалеке на соседнем острове виднелся силуэт еще одной церкви.
— Как красиво, — пробормотала Света, а потом закричала во весь голос: — Кра-а-с-о-о-т-а!
— Не кричи, — рассмеялся Гаранин, — медведей перебудишь.
— Правда? — изумилась она, все еще памятуя об истории с волками.
— Кривда, — довольно хмыкнул Арсений, заглушив двигатель на пригорке, и повернувшись к Свете, слегка ущипнул ее за нос. Этот простой и игривый жест отозвался у нее в душе смешанной гаммой чувств, но разбираться в них сейчас бы точно не получилось.
— Слезай, — велел Гаранин, отвязывая волокушу, а потом снова вскочил за руль и понесся вниз.
— Ты куда? — ничего не понимая, закричала Света, но Арсений махнул рукой и уже скатился с холма, а затем поднялся наверх, укатывая небольшую колею.
— Поедем, красотка, кататься! — пропел он дурниной, закончив непонятное занятие. И усадив Свету в странный пластмассовый таз, потащил к образовавшейся горке. Затем уселся сам и, оттолкнувшись пятками, придал ускорение волокуше. Пригорок, показавшийся Свете сначала небольшим, превратился в настоящую снежную горку. Длинной и абсолютно прямой.
— А-а-а! — кричала Светлана.
— Й-о-х-у-у-у! — вторил вслед Гаранин и, скатившись, потащил волокушу наверх вместе с гостьей.
«Вот тебе хам и циник, — подумала Света. — А катается с горки как ребенок!»
Потом ее мысли перешли на катание на санках в Москве.
«Когда это было? В каком году? — поинтересовалась она у самой себя. — Наверное, когда я училась в первом классе…» Света вспомнила, как вместе с родителями ездила в Измайловский парк, и там папа катал их вместе с мамой на санках. Мама обнимала ее и что-то кричала папе, а тот смеясь объяснял, что он — супер-пони и катает по собственной программе. Света всхлипнула и, пытаясь отвлечься от трогательных воспоминаний, загребла ладошкой снег, слепила снежок и бросила в Гаранина. Самолепный снаряд пролетел мимо уха Арсения и упал в стороне.
— Ах так, — зарычал Гаранин, — ну погоди, мартышка!
Он крутанул волокушу, которую уже поднял на самый верх горки. Хлипкая конструкция завертелась на месте, а потом перевернулась в сугроб, увлекая за собой пассажирку. Очутившись внутри
снежного мешка, Света сначала испугалась, а потом, когда рядом плюхнулся Гаранин, расхохоталась. Он снова полез целоваться, а потом подскочил, как по команде, и за руку выволок ее из сугроба.
— Простынешь, — бросил сердито и, привязав волокушу к супер-трактору, махнул рукой в сторону. — Заедем в Курыгино к хозяйке Жиробаса и домой!
— Сейчас бы чайку, — мечтательно пробормотала Света и поинтересовалась игриво: — А у тебя есть термос, Джин? Можно было б с собой взять. Сейчас бы хлебнули!
— У Надьки попьешь, — фыркнул Арсений и вскочил в седло своего чудо-бульдозера. Он завел двигатель и велел:
— Ну давай же, садись быстрее!
Света поймала себя на мысли, что хотелось еще подурачиться с Гараниным, поиграть в снежки и просто побеситься в снегу. Все равно никто не видит! И тут же осознала, что не хочет ни с кем делить доктора Секса. Лучше бы вернуться домой, пообедать и завалиться в постель, чем сидеть за одним столом с чужими людьми, прихлебывать плохо заваренный чай и слушать дурацкие разговоры.
Она мысленно одернула себя, да еще попеняла, что заранее настроена на плохое. Но как в воду смотрела. В просторной деревянной избе, куда Гаранин втянул ее за руку, хозяйка хлопотала, накрывая стол, а девочка лет шести сосредоточенно расставляла чашки и тарелки. Хозяйка, маленькая растрепанная женщина, кивнула Арсению:
— Давно не виделись!
А затем, обтерев о фартук ладони, подошла к Свете.
— Надежда, — улыбнулась она и, сердечно обняв гостью, повернулась к Гаранину.
— Ну хоть теперь не будешь бобылем жить, — заметила хозяйка.
— Буду, не буду, не твоя забота, — отмахнулся Арсений и, не отпуская от себя Свету, направился к столу. Она заметила, что здесь, «на квартире Жиробаса», Гаранин чувствует себя вольготно. Сел за стол без приглашения, потянулся за нарезанной толстыми ломтями колбасой, потом выудил шпротину из банки. Как у себя дома!
Надежда показалась Свете глубокой старухой, но на вопрос об отчестве пробурчала добродушно:
— Зови меня Надей, я тебя лет на десять старше! — И тут же показала на девочку, что-то объяснявшую Арсению. — А это Олеська! Моя племянница.
— А вы кто? — бесхитростно поинтересовалась девочка, с любопытством разглядывая Свету.
— Моя жена, — коротко и емко объяснил Гаранин и, потянув ее за руку, велел: — Садись рядом.
Долго разливали чай, потом чаевничали, а когда в избу ввалились еще двое мужчин, Надежда шикнула на Олеську, и та, выбежав из-за стола, пересела на топчанчик у другой стены, завозилась с игрушками. Света, почувствовав на себе липкий взгляд одного из парней, последовала за ребенком.
— Есть крючок и нитки? — осведомилась она и, когда девочка притащила моток серой пряжи и длинный тупой крючок, начала вязать.
— Что это? — полюбопытствовала Олеся, с интересом наблюдая, как быстро снует крючок в руках гостьи.
— Платье для твоей куклы, — улыбнулась Света. — Или шубка. В чем она на улицу пойдет?
Гаранин, обернувшись, бросил тревожный взгляд, будто ища свою ляльку. И с удивлением обнаружил, как Олеська, обычно пугливая и настороженная, примостилась рядом со Светой и завороженно накручивает на палец кончик ее косы.
«Я бы и сам рад зарыться ей в волосы», — хмыкнул про себя Гаранин, искренне желая оказаться сейчас дома, а не слушать дурацкие разговоры Генки и Петьки и их домыслы о замерзшем туристе.
Арсений быстро поднялся и пристально глянул на Свету.
