Шёпот ветра (СИ) - Заушицына Ольга (лучшие бесплатные книги txt) 📗
Подбадривающий жест был принят за трусоватость, что злила похлеще неумелой игры на гитаре.
Нет, повторять свои ошибки он больше не станет.
Да и второй ад вряд ли удастся пережить…
— Но вместо музыки он пойдет на борьбу! — тоном, не терпящим возражений, заявил мужчина. Он хотел, чтобы сын мог защитить себя. Научился выживать в этом хищном мире. — Хватит делать из пацана бабу. Из друзей вон только одна сопливая девчонка.
— Олег! — возмущенный Галин окрик достался спине мужа, который ушел, оставив последнее слово за собой. — Ты в порядке? — женщина обернулась, с тревогой заглядывая в лицо сыну.
— Катя не сопливая! — буркнул Пашка, не понимая, какое отцу дело до его друзей. Ему, может быть, тоже папины друзья не нравятся, но он-то молчит!
— Ну, конечно нет, котенок, — Галя облегченно улыбнулась, втайне обрадовавшись, что девочка — единственное, на чем заострил внимание сын. — Будешь есть? — она привычно пригладила его волосы. — Я в комнату принесу, если не хочешь с папой…
— Не хочу, — Паша отклонился от материной ладони, отступая на шаг. Под пальцами вновь чувствовался холод струн.
— Ладно, я пойду…нам с папой нужно кое-что обсудить.
— Мам, — позвал сын, когда Галя достигла дверного проема, — не бойся его, — от взгляда серых глаз по телу прошелся озноб.
— Не буду, — пообещала она. — Паш…а ты, не боишься? — неловко спросила женщина и тут же пожалела — её пугал возможный ответ ребенка.
— Иногда, — односложно отозвался тот. Мальчик уже сидел на кровати, полностью сосредоточившись на инструменте в своих руках. — Вы же не заберете её у меня? — Пашка указал на гитару.
— Конечно, нет. Она твоя, сынок, — сипло выдохнула женщина, переосмысливая «иногда» сына. Ей хотелось видеть своего мальчика счастливым и открытым ребенком, а не тем отшельником, в которого он превратился.
Или…они сделали его таким?
Внутри что-то треснуло: звонко и больно. Так ломаются души, так приходит отчаянье, а вместе с ним и решения…
Может, развод — единственный выход?
Галя ушла, оставляя Пашу наедине с тяжелым грузом родительских надежд. Они всё время видели в нем кого-то другого: отец — борца, человека, способного перегрызть глотку за собственное право на жизнь; мать — душу компании, отзывчивого парня, за которым будут тянуться другие.
Видели в нем Вову.
Жаль, что наши желания порой оборачиваются против нас самих. Но об этом Красновы узнали лишь по пришествии многих лет…
Наше время…
Звук рингтона заставил вздрогнуть, вырвав его из мира воспоминаний.
«Юля», — горело на экране мобильника. Пашка несколько секунд смотрел на надпись, борясь с внутренними противоречиями, но всё-таки сдался и провел большим пальцем по экрану:
— Тебя нет, — вместо приветствия сказала девушка.
— Я в курсе, — немногословно ответил музыкант, разглядывая цветущий абрикос. В мыслях тот час возник образ Кэти: с белыми лепестками в волосах, горящими глазами и натянутой, совершенно неискренней улыбкой. Последнее стеной пролегало между ними, вызывая непреодолимое желание разрушить преграду. Заставить её стать прежней.
Но как она может стать прежней, если и он давно не тот парень, помешанный на своей лучшей подруге?
Помешательство. Не влюбленность, а именно помешательство. Вот как Краснов обозвал свои чувства спустя годы. Неразделенная любовь — это жалкое обозначение придумали такие же наркоманы, как он, подсевшие на человека, словно на героин. Настоящее — только взаимное. От остального нужно лечиться.
Ну, или сделать так, чтобы ты сам стал чьим-то наркотиком…ядом.
— И на вечеринке тебя не было, — поделилась Юля. В её спокойном голосе не звучало упрека или раздражения, скорее тоска. Однако Пашка знал, что она злится.
— Я встретил одного человека, — парень чуть замялся, — давнего друга. Прости, что не предупредил.
— Не страшно, Паш. Ты ничего такого не пропустил. Как всегда, скука смертная, — опять соврала собеседница, за полгода отношений Краснов хорошо изучил её, хоть и виделись они не часто.
У этих двоих в приоритете стояла карьера, оставляя чувствам места на галерке. Но Юлины приоритеты в последнее время переносили изменения. Она чаще звонила, писала, ездила к нему в другие города, где «Меридианы» давали концерты.
Юля «подсела» на него — об этом Пашка тоже знал.
— Паш, ты… — голос задрожал, впервые выдав эмоции своей хозяйки, — приедешь?
— Я? — музыкант прикрыл глаза ладонью, прокручивая в голове сегодняшний поцелуй с Кэти. — Нет. У меня вылет в восемь, нужно выспаться. Прости.
— Ясно. Тогда спокойной ночи, Паш.
— Спокойной, — Краснов сбросил вызов, ответив на Юлино «люблю тебя» частыми гудками.
Парень немедля провернул ключ в замке зажигания, заставив автомобиль ожить, и сорвался с места, размывая мир за окном. Огни растекались в длинные полоски света, силуэты людей то возникали, то растворялись безликими тенями, привычные здания трансформировались в неизведанные ландшафты, а фары, мчащихся навстречу машин, и вовсе походили на шаровые молнии — одно неосторожное движение и ты труп.
Скорость дарила свободу. Позволяла ему быть кем-то другим, пожирая все чувства и мысли. Их черед настанет позже. А сейчас…сейчас перед музыкантом расстилалась бесконечная ночь, а беспорядочному стуку сердца в груди подпевала девушка. Её яркое меццо-сопрано могла слышать многотысячная аудитория радиостанции, но пела она только для одного:
Мой холодный мальчик, северный Норд,
Сколько стуж у тебя внутри?
Твои айсберги бьют мои корабли,
В твоих льдах не найти любви.
Мой далекий мальчик, полночный принц,
Скольких ты уже отравил?
У тебя десятки праздничных лиц,
У меня лишь маски одни.
Мой любимый мальчик, сказочный Кай,
Сколько Герд ушло за тобой?
Мне не стать тебе ни судьбой, ни войной,
Только льдом на сердце, принц мой…
Глава 4
— Как ты могла его от нас скрывать?! — возмущалась Маринка шепотом мне на правое ухо.
— Мы же лучшие подруги! — левое ухо в свою очередь страдало от пылкого шипения Лизаветы.
— Да тише вы! — клянусь, я еще никогда так старательно не конспектировала лекцию по культурологии.
— Это из-за моего интереса к нему? Да? — если Булкина присмирела, то Кузнецову было не пронять. — Так он мне не особо и нравился. А вот Денис… Слушай, может, сходим как-нибудь на двойное свидание? Ты с лучшей подругой и Стас с лучшим другом, — раскатала губу «лучшая», с легкостью променяв Сереброва на Морыгина. Сына главного прокурора области, на минуточку.
На этом модель Беннета с его межкультурной чуткостью была позабыта, а все мысли вновь устремились к моей проблеме номер один — Стасу Сереброву.
Говорила мне бабушка: «Врать плохо и чревато — может сбыться». Но кто ж знал, что сбудется именно тот бред, которым я вчера весь вечер пичкала Краснова?!
«Лучше бы навешала ему, как случайно нашла чемодан с миллионом долларов», — хмуро подумала я, в очередной раз поймав на себе заинтересованные взгляды однокурсников. Конечно! Они же с девушкой царька всея альма-матер в одной аудитории имеют честь восседать!
Сегодня был очень поучительный день, кроме того, что лгать плохо, я уразумела еще одну истину: человеческая тупость, особенно в массовых проявлениях, штука очень опасная. Иначе как объяснить тот факт, что одна несчастная фотка в инсте, где Серебров слюнявит мою щеку, могла обернуться вот этим?!
— Постой, поэтому ты от нас скрывала? Боялась задеть мои чувства? — Лизка чуть ли слезу не пустила, умилившись своим фантазиям.
— Так-так-так, — подхватила Маринка, — сколько же вы вместе? Слышь, Кать, может, вся эта твоя работа выдумка, а на самом деле ты ночи у Стасика проводишь?
