Чужие браки - Томас Рози (книги серия книги читать бесплатно полностью .txt, .fb2) 📗
— Браво, — тихо произнес Майкл.
— Мы тоже все очень любим тебя, Джен, — объявил Джимми.
Нина была на вечеринке в Лондоне.
Она пришла туда вместе с Патриком. Хозяином дома был тот самый архитектор, с которым она познакомилась в Хэмпстеде во время ланча, когда в начале зимы убежала из Графтона от Гордона. Архитектор тогда пригласил ее поужинать как-нибудь вместе, но Нина отклонила приглашение. Сегодня он очень обрадовался Нине.
Дом архитектора находился в северной части Лондона, это была довольно просторная вилла из красного кирпича, стоящая на высоком холме и выходящая окнами на Александр-пэлис, расположенный в отдалении на еще более высоком холме. В доме был светлый паркет, не очень много мебели, зато — обилие произведений современной живописи. Это был типичный столичный вечер, его ни за что нельзя было перепутать с графтонскими вечеринками.
— Кого вы здесь знаете, кроме Патрика? — спрашивал ее архитектор. — Или кого хотели бы узнать? — Он держал Нину за руку, едва касаясь ее запястья кончиками пальцев.
Нина смотрела на комнату, на головы, плечи, декольте, движения накрашенных губ и обнаженных рук и улыбалась. Она не испытывала ни малейшей неловкости, возвращаясь ко всему этому. За тот год, что она провела в Графтоне, изменилось, в общем-то, немногое. Немногое и практически все.
— У нас довольно много общих знакомых, — ответила она на вопрос архитектора.
Это была правда, Нина успела заметить в толпе с дюжину старых знакомых. Здесь были даже Люси и Кэтти Клегг, которых тоже пригласили вместе с Патриком. Свои мини-юбки из синтетики близнецы сменили на входящие опять в моду ажурные юбки-клеш. Патрик помог Люси найти работу в картинной галерее, Кэтти работала в кафе-экспресс в Ковент-Гардене. Девушки помахали Нине через комнату. Длинные волосы их были абсолютно прямыми, причесанными на пробор.
— Вы знаете этих двоих? — спросил архитектор. — Выглядят они потрясающе.
— Так случилось, что я действительно знаю этих девушек, — сказала Нина.
Архитектор подвел ее к одной из групп, среди членов которой было два психотерапевта, журналист и художник.
— Я скоро вернусь, — пообещал он.
Нина нисколько не сомневалась, что именно так он и сделает. Он был достаточно хорош собой, а Нина уже думала о том, что две-три небольших интрижки помогли бы ей сейчас скрыть правду о том, кто отец ее будущего ребенка. Нина улыбнулась своим мыслям и присоединилась к беседе. Ей нравилось ее новое состояние — она была теперь уверена в себе и готова ко всему.
Гости сходились, расходились, переходили от группы к группе. Принесли еду, которая довольно быстро была съедена, шум вечеринки все нарастал. Сестры Клегг поведали Нине, что жизнь в Лондоне была несравненно интереснее, чем в Графтоне, и что Патрик так ужасно добр к ним. Нина тоже переходила от группки к группке, прислушиваясь к новостям и свежим сплетням. Чуть позже, когда гости начали уже расходиться, Нина вдруг почувствовала, что очень устала стоять и, обнаружив место в углу огромного дивана, направилась туда. Рядом сидели мужчина в джинсах и женщина, которую, впрочем, было почти не видно за молодым человеком.
Она услышала, как мужчина спросил:
— А не принести ли мне всем кофе?
Он встал, и Нина осталась в обществе женщины. Она почувствовала, что ее рассматривают, и повернула голову.
— Я — Миранда Френч, — сказала женщина.
Она была моложе Нины — лет, наверное, тридцати, с темно-рыжими волосами, примерно такими же, как у Нины, забранными в пучок на затылке и с челкой, падающей на лоб. Темно-красная помада делала ее рот почти что черным, а тонкие прямые брови подчеркивали темные большие глаза. Нине вдруг стало неуютно под ее взглядом. Было в этой женщине что-то неприятное, угрожающее, что, впрочем, можно было отнести за счет выпитого.
— Нина Корт, — представилась в свою очередь Нина.
— Я знаю. Вы — знакомая Дарси Клегга, правда? А вон те девушки — его дочери?
— Да. А откуда вы знаете Дарси?
— Я работала с ним когда-то давно. Все, что с ним сейчас происходит, просто ужасно!
Они немного поговорили о неприятностях Дарси, о газетной шумихе, о процессе, дату которого все еще не назначили. Миранда Френч не сводила глаз с лица Нины, и это вызывало у той неприятное чувство. Хотелось встать и уйти куда-нибудь, где Миранда уже не будет ее видеть. Она как раз обдумывала, как лучше это сделать, когда заметила вдруг, что глаза Миранды наполнились слезами. Женщина заморгала, и капельки заблестели на ее ресницах, а затем потекли по щекам.
— Вы ведь не знаете, кто я, правда? — прошептала Миранда.
— Нет, не знаю, — Нина почувствовала, как беспокойно забилось сердце.
— Да и откуда вам знать? — Миранда подалась вперед, и Нине вновь пришлось бороться с желанием спрятаться от ее взгляда. — Но я любила его. Я была его любовницей.
Нина тупо смотрела в одну точку.
— Чьей любовницей? Дарси?
— Ричарда, — произнесла Миранда, отчетливо проговаривая каждую букву его имени.
Шум вечеринки по-прежнему достигал ушей Нины, ей казалось, что он волнами проходит сквозь нее, пока она переваривает сказанное.
— Ричард был моим мужем, — удивленно произнесла Нина.
Плечи Миранды сотрясали рыдания, она спрятала лицо в ладонях. Нина равнодушно отметила про себя, что они начинают привлекать к себе внимание.
— Вы думаете, я не знаю, что он был вашим мужем? О, Ричард замечательно заботился о том, чтобы вы ничего о нас не узнали. Он всегда защищал вас от всего. Но я была его любовницей. И я была с ним там…
— Где вы были с ним? — спросила Нина, стараясь, чтобы по лицу нельзя было догадаться о ее чувствах.
— Тогда в коттедже в Норфолке. Всю неделю. Я уехала в то самое проклятое утро. Я была последней, кто видел его живым. Он вышел на дорогу помахать мне, когда я уезжала.
Нина представила себе яблоню, садовую дорожку, коттедж. Когда они с Патриком прибыли на место, тело Ричарда уже внесли в дом.
— И как долго это продолжалось? — вырвалось у Нины. Она не хотела расспрашивать, не хотела слышать подробности, но не смогла удержаться.
— Два года, — помада Миранды размазалась, из глаз градом катились слезы.
Все с интересом смотрели в сторону двух женщин. Нине захотелось спрятаться от этого всего. Она немедленно уезжает из этого дома, от этих людей, от этой женщины.
— А вот и я, — услышала Нина у себя над головой. Перед ними стоял мужчина в джинсах с чашкой кофе в каждой руке.
— Извините, — громко сказала Нина. Она не помнила, как встала и как дошла до двери, проталкиваясь через толпу гостей. На лестнице тоже были люди, но Нина протиснулась и среди них, тяжело опираясь на перила. Пальто ее было в куче одежды на кровати в одной из нижних комнат. Ни Патрика, ни архитектора нигде не было. Она оделась и подняла воротник пальто, как будто желая защититься таким образом. Она направилась к выходу, вжав голову в плечи и моля Бога, чтобы ей удалось выбраться из дома, пока ее не заметил Патрик.
В дверях, уже на улице, она остановилась перевести дух, как будто долго бежала куда-то. Темное небо было прозрачным, воздух — холодным.
Нине потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, где она находится, и еще какое-то время — чтобы вспомнить, что ее машина стоит на параллельной улице. Она нашла «мерседес» и несколько минут с отрешенным видом сидела в кабине, глядя поверх капота на ровные линии аккуратных домов, спускавшихся с холма.
Перед глазами ее вновь и вновь вставал образ рыжеволосой Миранды, удаляющейся по дороге от коттеджа, и Ричарда, стоящего на шоссе и машущего ей вслед. Когда приезжала Нина, он тоже всегда выходил помахать ей.
Руки ее сжимали руль. Мимо прошла, обняв друг друга за талию, какая-то парочка. Они оглянулись, чтобы рассмотреть, кто сидит в машине. Это отвлекло Нину от ее невеселых мыслей. Она включила зажигание и нажала на газ, не очень представляя, куда она едет.
Два года. Нина перебирала в памяти все события, произошедшие за последние два года ее жизни с Ричардом, отпуска, вечеринки, дни рождения, и пыталась вспомнить, было ли хоть раз в поведении Ричарда что-нибудь такое, что позволило бы ей хотя бы предположить, что перед ней не только ее муж, но и любовник другой женщины. Ничего не приходило в Голову. Ричард всегда вел себя одинаково, и, думая сейчас об этом, Нина чувствовала себя еще более одураченной и окончательно запутавшейся.
