Наследницы - Кауи Вера (читать бесплатно книги без сокращений txt) 📗
— У моей тещи не было неприятностей с сердцем, — уверенно сказал Блэз.
— Это ровным счетом ничего не означает, мсье Чандлер. Я повидал много смертей, когда умирали на вид здоровые и сильные люди. Уязвимый орган далеко не всегда выдает себя во внешних проявлениях.
И доктор Морель осторожно добавил:
— У мадам Деспард были большие аппетиты. Если верить Марте, она занималась этим каждую ночь. В подобные минуты сердце испытывает значительную нагрузку. А постоянное напряжение могло привести к приступу… — Он пожал плечами. — Это произошло быстро и безболезненно. Не самая худшая смерть.
«Только не для Катрин, — подумал Блэз. — Оба они — и Катрин, и ее первый муж — отличались завидными сексуальными аппетитами, но она нашла удовлетворение только со вторым мужем благодаря любви. Неудивительно, что Доминик унаследовала животную страсть к сексу».
На похоронах присутствовали в основном те, кто знал Катрин как жену Чарльза; у нее было мало собственных друзей, поскольку она в них не нуждалась — она нуждалась только в нем. Отныне он будет принадлежать ей вечно. Однако явилось и несколько человек, входивших в круг знакомых родителей Катрин; прочая публика состояла из деревенских жителей, пришедших из любопытства и почтения. Заупокойная месса была торжественной, цветы радовали глаз своим великолепием. Марта хлюпала носом в течение всей церемонии: начиная с момента, когда гроб внесли в церковь, и вплоть до той минуты, когда тело Катрин опустили в одну могилу с покойным супругом — согласно завещанию, по которому все ее имущество без всяких условий переходило к дочери.
Позднее, по возвращении в дом, Доминик сыграла одну из лучших ролей в своей жизни: трогательно-бледная, в черном платье, она с достоинством и скорбью переходила от кружка к кружку, находя для каждого приглашенного нужные слова Старые вдовушки, которые помнили Катрин еще девочкой, одобрительно перешептывались. «Воспитание всегда сказывается, — говорили они. — Да, да! Дю Вивье до кончиков ногтей!»
Блэз никогда еще не видел Доминик такой красивой: она двигалась с утонченной грацией и затмевала своей прелестью любую женщину, когда почтительно внимала словам какой-нибудь престарелой маркизы.
Старушки, — в свою очередь, глядели на Блэза с восхищением: казалось, он сам не сознавал своей мужской привлекательности. Они наслаждались его безупречным французским, ловили его взгляд и с жадностью, с восторгом судачили о нем… Железные мускулы, восхитительный, невероятно обаятельный…
Подобно Доминик, он прекрасно играл свою роль, и иногда их глаза встречались. Странное дело, именно сейчас, в подобную минуту, он чувствовал, что она близка ему, как никогда.
Позже, когда все разошлись, они сидели на террасе в золотисто-красной дымке угасающего дня, все еще чувствуя близость, все еще соблюдая перемирие. Блэзу хотелось, чтобы Доминик обо всем рассказала — лучшего момента было не найти. Но она этого не сделала.
— Ты будешь продавать дом? — спросил он, помолчав.
— Нет… Прежде я думала, что это самый край, как говорят англичане. А это оказалось убежищем. Я оставлю дом, чтобы было куда возвращаться в те моменты, когда мне необходимо перезарядить батареи.
— А они разрядились?
Она глубоко вздохнула.
— Быть может. Слегка…
— Ты слишком много работала в последнее время.
Не хочешь немного передохнуть?
— Только не сейчас, когда Кейт Деспард наступает мне на пятки. Ты слышал, как успешно прошла ее распродажа драгоценностей?
— Да.
Он предпочел не говорить, что побывал там.
— И она сама вела аукцион.
— Ей пора было попробовать, разве нет?
— Я уже целую вечность не вела аукцион… целую вечность! И это было в Гонконге.
— Вероятно, она многому научилась.
— Потому что очень многие жаждали научить ее… даже ты.
— Я не помогал Кейт Деспард в том, что имеет хоть какое-либо отношение к вашему соревнованию.
— А кто вывез из Гонконга ее дружка-педераста? Кто приглашал ее снова в Колорадо? Не считай меня дурочкой, это оскорбительно. Неужели ты будешь отрицать, что твоя бабушка использовала все свое немалое влияние, чтобы поддержать ее?
— Это твоя ошибка. Ты пальцем не пошевелила, чтобы привлечь бабушку на свою сторону.
Она угрюмо молчала, и он впервые за этот день заметил, что ее пальцы постоянно крутят какой-то предмет.
Черный бархатный футляр для очков с вышитым красным драконом. Катрин любила сдержанный стиль и вряд ли стала бы пользоваться таким футляром: края прошиты металлической нитью, а его теща предпочитала шелк, к тому же в нем не было очков.
Услышав поздно вечером шум в коридоре, Блэз вышел узнать, в чем дело, и увидел, что Доминик дергает оконную раму, проверяя ее на прочность.
— Мне показалось, будто что-то хлопнуло, — объяснила она, не вдаваясь в подробности.
Но вечер был очень тихим, безветренным. Она чего-то боялась… или кого-то? Чтобы успокоить ее, он сам обследовал окно и убедился, что его не открывали в течение многих лет — настолько набухшей была деревянная рама.
Как только они легли, она тесно прижалась к нему, и он понял, что ей хочется не сексуальной близости, а надежной защиты.
— Спасибо тебе, что приехал, — прошептала она после недолгого молчания.
— Как я мог не приехать?
— Мы оба знаем, что в последнее время не все у нас… было в порядке.
— Не бывает такого брака, чтобы всегда все было в порядке.
— Когда закончится этот год, все изменится, — обещала Доминик.
Да уж, лучше бы все изменилось, подумал Блэз.
Она вздохнула.
— Две смерти всего лишь за один год… кто мог такое представить?
— Раз Катрин теперь вместе с Чарльзом… а она в это верила… к чему так переживать?
— Ты в это веришь?
— Нет.
— Я тоже. В аду оказываешься не после смерти. Настоящий ад — это жить, не получая того, что желаешь.
— Так вот почему ты хочешь загнать в него всех, кроме самой себя.
Доминик рассмеялась.
— Ах ты, — сказала она в прежней своей манере и, устроившись поудобнее, вздохнула уже с облегчением.
Через несколько минут она заснула, но Блэз долго лежал без сна, напряженно размышляя.
— Нет!
Резко высвободившись, Кейт вскочила с софы.
— Но почему? — озадаченно спросил Лэрри.
— Потому что… — Слова «потому что ты не тот человек» уже готовы были сорваться с ее губ, однако вслух она произнесла другое:
— Потому что я не в настроении.
Лэрри смотрел на нее угрюмо.
— Быстро же оно у тебя меняется.
— Прости, — сказала она устало. — Это не твоя вина.
— У тебя есть еще кто-то? Неужели меня обошли?
Этот парень Чивли, да?
— Ему придется подождать, — бросила Кейт.
— Тогда кто же?
— Никого нет, Лэрри, совсем никого. Прости, что завлекла тебя… но мы ведь не будем разыгрывать из себя Антония и Клеопатру, правда?
Он невольно ухмыльнулся.
— Скорее уж это Мат и Джефф…
Кейт улыбнулась. Этим и правился ей Лэрри — он никогда не падал духом. Просто резиновый мячик.
— У меня сейчас голова занята совсем другим, — призналась она. — Кортланд Парк… я только об этом и думаю.
— Я могу чем-нибудь помочь? Знаешь, в свое время я командовал скаутским отрядом.
Кейт со смехом отвернулась от него.
— Нет, но за предложение спасибо.
«Какой же он милый, — подумала она, — и удобный, как разношенные тапочки». Когда он начал ухаживать за ней, она позволяла ему целовать и ласкать себя. Но когда сегодня вечером он решил пойти дальше, она, внезапно прозрев, осознала неопровержимую истину: она не может этого и не хочет, она готова принять его в качестве друга, но никак не любовника, ибо подобная роль… Подобная роль предназначалась тому, кто походил бы на Блэза Чандлера. Она изо всех сил пыталась бороться с этим безнадежным и ненужным чувством. Однако пять минут назад, в объятиях Лэрри Коула, когда нужно было уступить или же отказать, она поняла, что уже ничего не сможет с собой поделать.
