Пора выбирать (СИ) - Авдеев Макар (лучшие книги без регистрации txt) 📗
— Теперь ясно. Я-то сразу сообразила, что это за номерок, я же в «Сотку» каждый день хожу, — рассмеялась бабушка. — А тот парень начал мне заливать, что ключ якобы от его комнаты в общежитии… Я решила уж притвориться, что поверила, чтобы не ставить человека в неудобное положение, всё-таки он твой знакомый.
В общей сложности на этот раз Захар провёл у бабушки две недели. Мама выяснила, что информация о двухмесячном сроке привлечения к ответственности устарела, совсем недавно её увеличили до года, по Захаровой статье. Однако мама как раз подавала документы на переназначение на пост заместителя председателя, и Захар думал посидеть до тех пор, пока не закончится проверка, чтобы административная судимость её сына раньше времени не всплыла по базам. Однако вопрос снялся сам собой — документы у мамы не приняли, прислали обратно. Видимо, по каким-то закрытым каналам выяснили, что сын «в разработке» у эшников, значит неблагонадёжный. Ну, не уволили, и то хорошо. Доброта никогда не остаётся совсем безнаказанной, какую-то цену приходится заплатить…
В принципе, у Захара бы хватило терпения прятаться до самых выборов, но он не видел большого смысла, в конце концов, штраф на первый раз грозил не такой уж и большой. Штаб обещал возместить ущерб (и многим, кого осудили за предыдущие митинги, действительно возместил), но Захар особо не рассчитывал на это, так как после выборов штрафов станет больше, а народных пожертвований меньше. Но затраты пусть даже на самоличную оплату штрафа окупались тем, что за оставшийся до выборов срок Гордеев ещё успеет поагитировать и привлечь на избирательные участки большее число наблюдателей. Захар и так поднял на уши всех эшников в городе, так что какую-никакую моральную победу одержал. Да и на суде можно будет побороться…
— Всё-таки уходишь? — спросила бабушка.
— Надо бы уже, — сказал Захар. — Затянулся мой внеплановый отпуск. Пора и потрудиться. — И, приняв внутри окончательное решение, вставил симку обратно в телефон.
Часть пятая. Забастовка избирателей. Глава 9. Каждый сам за себя
Выйдя от бабушки, Захар, по совету мамы, сразу отправился в центр города к её знакомому нотариусу, чтобы оформить доверенность на штабного юриста Полину Каленскую. Идя по улице, он с удивлением отметил, что никто не бросается его ловить. Хотя он пару раз мельком пересекался с патрульными. Уладив все юридические формальности, Захар сделал себе копию доверенности и занёс оригинал в офис к Полине. Получая в штабе полную рабочую зарплату, Полина обладала особой привилегией (квалифицированные юристы ценились в оппозиции очень высоко!) не находиться там безвылазно, и по совместительству вела свою частную адвокатскую практику. Поэтому она и не присутствовала непосредственно во время налёта эшников перед двадцать восьмым — была с другим подзащитным, и подоспела уже позже, в отделение полиции, где ребята ждали Макса и Диму. Полина была волевой замужней женщиной лет сорока, приятной в общении, с большим опытом адвокатской практики.
Выйдя из её офиса, Захар решил заодно наведаться в штаб, который располагался недалеко. Гордеев долго отсутствовал, и теперь решил узнать, как идут дела у кампании.
В штабе поставили новую дверь. Открыл Даня Дубровский, внутри оказалось немноголюдно — кроме него, только Дима Зубров. По их словам, сегодня был ещё Макс, но он отошёл по поручению.
— Ну что, я многое пропустил? — спросил Гордеев.
Захар заметил, что принтер привезли обратно сюда. (Оставить оный себе после ухода Георгий не мог, так как агрегат покупался не на его личные деньги, как некоторые другие вещи, а на средства кампании.) Решили, похоже, что угроза миновала, раз вернули. После двадцать восьмого штабы сосредоточились на том, чтобы набрать как можно больше наблюдателей и охватить максимально возможное число избирательных участков. Раз вариант вывести на улицы критическую массу недовольных, чтобы власть забоялась и отменила решение о недопуске, не прокатил, штабы, по идее, должны сконцентрироваться на том, чтобы рекрутировать и обучать наблюдателей. Направления для наблюдения будут получаться через условно союзные партии, кандидатов (скажем, Яблочкина) и СМИ.
— Некоторые волонтёры: Аня, Злата, Митя, Алиса, Ярик откололись, — небрежно сказал Дима. — Так что мы очень рады тебя видеть.
— Как понять «откололись»? — насторожился Захар.
Согласно рассказу Даниила, которого Зубров, оказывается, в отсутствие Захара принял на работу в штаб, началось всё с безобидной мелочи. Мол, он решил спросить Ярика, который заглянул в штаб, о том, как обстоят дела у Жоры с созданием отделения «Открытой России» в городе. А Ярик почему-то взволновался и стал разговаривать с ним на повышенных тонах. Даня пытался его успокоить, но в итоге не удержался и сам прикрикнул. А Ярик обиделся и ушёл, и остальные волонтёры, которые с ним близко общались, встали на его сторону. В общем, по рассказу Дани выходило, что сам он ни в чём не виноват, и ссора произошла чуть ли не случайно. Гордеев поверил Дане, так как говорил тот очень уверенно, да и Захар помнил его как хорошего парня, которому специально ссориться с ребятами было незачем. К тому же Зубров, который сидел рядом, рассказ Дубровского полностью подтвердил, якобы, всё это происходило на глазах у Димы.
— И всё-таки, Даня, даже если Ярик первым стал на тебя кричать, ты, как сотрудник штаба, должен стараться сглаживать конфликтные ситуации, находить общий язык с каждым волонтёром, а не отвечать агрессией на агрессию. Ярик ведь очень много сделал для кампании.
— Ты пойми, каждый человек может сорваться, — вступился Дима за Даню. — Мне кажется, Данина вина если тут и есть, то небольшая. Это Жора с Алисой, обидевшись из-за своего увольнения, настроили Ярика против нас. Так как они теперь создают филиал «Открытой России», то заинтересованы, чтобы люди уходили из штаба к ним. Мне иногда вообще кажется, они — засланные агенты ФСБ…
— Ну, это ты, конечно, перегнул палку, — возразил Захар.
— Кстати, перед митингом двадцать восьмого, когда пошла волна взломов, мне в личку со взломанных аккаунтов стали пересылать сообщения, кто какие гадости про меня писал. Там от многих ребят, в том числе тех, кто ушёл, были сообщения. Крайне интересно было почитать.
— Ну, эшникам выгодно нас рассорить, — сказал Захар. И додумал: «Поэтому я никогда за глаза не пишу и не говорю гадости о человеке, если не готов повторить их ему в лицо. И прежде, чем кому-то что-то написать, тысячу раз подумаю, как это будет воспринято, если сообщение случайно прочитают другие люди».
С Димой и Даней он расстался на почти дружественной ноте. Захар был не против «Открытой России», так как считал, что чем больше оппозиционных организаций появится в Майском порту, тем лучше для региона. Но и вмешиваться в противостояние «открыточников» и «штабных» ему уже не хотелось. Зачем принимать чью-то сторону, когда можно помогать агитировать и ребятам Жоры, если у них будет такое желание, и штабу, который в ближайшее время собирался организовать лекции по наблюдению на выборах, и, чтобы привлечь на них людей, нужно были волонтёры для раздачи листовок?
Однако когда Захар поговорил с Жорой, Алисой, Яриком и остальными ребятами, его мнение поменялось. Их версия произошедшего в корне отличалась. Они рассказывали, что после того, как Зубров взял Даню на работу, тот сильно изменился. И что именно он начал первым наезжать на Яра. Ярик пришёл в штаб чуть раньше назначенного времени собрания, и спокойно сидел, никого не трогая. Даня же накинулся на него с обвинениями в том, что Борщов вместе с Жорой пытается разваливать штаб, переманивая людей в «Открытую Россию». Ярик не отвечал ему, а просто ждал, пока обвинитель замолчит. Но Даня всё не замолкал и не замолкал, и это длилось минут двадцать. В конце концов, Даня стал кричать и чуть ли не ударил Ярика. У того, естественно, случился нервный срыв, и он ушёл, хлопнув дверью, пообещав, что ноги его больше не будет в штабе. Всё это видели Аня и Вова. Аню, которая вообще никак не вмешивалась в конфликт, Даня обвинил в том, что она приходит в штаб только «попить чай». После такого, конечно, все старые волонтёры окончательно уверились в своём решении уйти в «Открытую Россию». Хотя точки зрения относительно того, стоит ли полностью разрывать отношения со штабом, или всё-таки взаимодействовать с ним чисто на деловом уровне, пока расходились.
