По воле тирана (СИ) - Бишоп Марина (читать книги полностью без сокращений бесплатно TXT) 📗
- Тогда на озере у лагеря Вы так и не ответили мне - почему у вас нет тени? Казалось, он остановился еще до того, как Лисица успела завершить вопрос. Он заметно напрягся и, не поворачиваясь, натянуто осведомился, все ли у нее в порядке с памятью. Но, осмелев, шалфейя забежала вперед и встала перед великаном, вздернув голову так, чтобы непременно видеть его лицо. Свет камня исказил черты, превратив его в того монстра, которого шалфейя рисовала в своем изображении в детстве, когда великаны были чудовищами - прислужниками Нуроса. Вот-вот зарычит. Но она смело выстояла под ее тяжелым взглядом. Однако ее смутило, что на ее выходку фарлал почти добродушно покачал головой.
- Ты ведь, не отстанешь от меня, пока не удовлетворишь своё неистовое любопытство? Я уверен, что этот вопрос терзал тебя уже какое-то время, раз ты решила не внимать предупреждению. Так вот тебе мой ответ - я ни имею ни малейшего понятия.
Лисица даже забыла, что нужно моргать. Она ожидала грубость, но получила, хоть и не совсем удовлетворительный, но вполне цивилизованный ответ. Заручившись его расположением, она решила не упускать благоприятного случая и продолжить таранить предмет интереса, но фарлал сам неожиданно добавил:
- Я полагаю, эта еще одна ирония Стихий.
- Еще одна? - тут же подхватила шалфейя.
Он медленно наклонился к ее лицу, чтобы дать ей возможность отступить, но она не вняла его маневру и не двинулась с места. Вместо этого содрогнулась от волнительной волны внутри живота. Ее тело, как отдельный от разума организм, реагировало на его близость. Какой стыд! Она почувствовала, как щеки потеплели.
- А та другая - это ты.
Это было больно, фарлал еще раз поставил ее на место, и она растерялась, не зная, что ответить. Как стать такой же холодной и безразличной к чужим чувствам?
- Давай договоримся, что хотя бы до привала ты попытаешься обуздать свою любознательность и перестанешь заговаривать со мной, или же я буду вынужден соорудить кляп из твоей же одежды, как однажды.
В его глазах сверкнул красный огонек и до того, как Лисица сообразила, о каком "однажды" идет речь, фарлал уже шагал прочь.
Куда именно они плелись по бесконечным черным коридорам, для Лисицы по-прежнему оставалось загадкой, ее ноги ныли, и она уж точно заработала себе несколько синяков, пару раз споткнувшись об не очень надежный настил из гальки. Поразительно, что совсем крошечный камешек превращался в булыжник, попав внутрь башмаков. Несколько из них все же умудрились каким-то образом очутиться у нее в обуви и расцарапать подошву до крови. Фарлал останавливался лишь, когда замечал, что она отставала, но, слава Богам, от комментариев воздерживался. Он угрюмо возглавлял их процессию, надеясь только на чудо. И было ли то чудом или капризом судьбы, но Лисица лишь успела поймать взглядом мелькнувшую перед ней тунику фарлала, исчезнувшего из поля зрения настолько быстро, что она подумала, что тот провалился под землю. Лишь шуршание камней под ногами великана дали ей понять, что он куда-то очень быстро направился. Она встала, не решаясь двигаться дальше, покружив вокруг своей оси, разбавляя тьму теплым каменным светом.
- Роланд, - тихо позвала она. Оставленный без ответа зов мгновенно засеял зерна паники. А если он оставил ее тут?
- Ролл...ууу
Мозолистая ладонь накрыла ее рот до того, как имя фарлала повторно сорвалось с ее губ. Это тело великана прижалось к ней, она точно знала его изгибы.
- Я нашел Эвеля, - четко прошептал он над ее головой. - И он жив.
Великан повел ее за собой, на этот раз захватив ее за предплечье. И пускай он сжимал не так крепко, но Лисица в уме прибавила еще один синяк.
Эвель и в самом деле был жив, шалфейя заметила, как вздымается его грудь, однако он не пришел в себя, даже когда фарлал сильно потряс его, оставаясь лежать неподвижно. Лисица опустилась рядом с ним и осветила его лицо. Казалось, что он просто крепко спал, но бордовый каменный настил возле его головы поведал иную историю. Видимо, это заметил и Роланд и перевернул Эвеля на бок. На затылке корка из крови покрыла темную шевелюру низкорослого фарлала. Но то, что лежало под Эвелем, привлекло внимание обоих. Седельная сумка и меч. Роланд тут же вытянул меч и приказал Лисице отодвинуть суму. Он осторожно опустил Эвеля обратно, придержав голову.
- Он выживет? - тихо спросила принцесса.
Не выражая никаких эмоций, Роланд молча забрал у нее найденное и вернул меч на перевязь на своем поясе. Этот кусок металла заметно прибавил ему веры в, казалось, уже бесполезный поход. Фарлал не хотел отвечать шалфейе, и на то у него была масса причин, например, ему не хотелось, чтобы она паниковала, и он не имел понятия, насколько серьезна рана его оружника. Но одно воин знал точно - если Эвель скоро не проснется, то они застрянут здесь на неопределенное время. А времени у них было мало, точнее, его просто не было при нынешнем положении вещей. Если не поторопится, то их ждет незавидная судьба: они умрут от голода и жажды, если, конечно, не станут чьей-нибудь едой раньше.
- Я найду место для привала.
Фарлал огляделся. Лисица опустила руку, она почти онемела. Хоть камень и не был тяжел, но постоянное держание его на весу дало свой урожай.
По какой-то счастливой случайности их компания оказалась неподалеку от укромного, и в то же время достаточно вместительного грота, но перед этим им придется пройти узкий лаз. Роланду не очень понравилась идея одного входа. Это означало, что и выход был тоже один. Но в сложившейся ситуации найденный грот и раненый Эвель вполне подойдут друг другу. К тому же теперь, воссоединившись со своим мечом, у Ролла появилась возможность спокойно обдумать дальнейшие действия.
Пока фарлал переносил Эвеля через проход, Лисица осторожно исследовала временное пристанище. Стены были того же бордового цвета, что и кровь, оставленная на камнях Эвелем. Лисица потрогала мокрую стену и приблизила руку к свету - ее пальцы не окрасились. Жидкость была похожа на обычную воду. Она поднесла влажную ладонь к носу - пахла чем-то очень сладким. Ей тут же напомнило медовые пироги, которые пекли в замке ее детства. Их аромат уведомлял всю округу, что именно подадут королю на десерт. Как же она проголодалась. Лисица лизнула влагу. А теперь ужасно хотелось пить. Никогда в жизни она не пробовала ничего слаще! Запах и вкус были изумительны и, недолго думая, принцесса сжала ладонь в ковшик и подождав, пока тоненькие струйки набегут в нее, принялась утолять жажду. Она тут же поняла, насколько сух был ее рот. Она нетерпеливо ждала, пока ладонь вновь наполнится удивительным нектаром. Томимая невероятной жаждой Лисица льнула к стене, выбросив из рук камень, чтобы использовать и другую ладонь. Только бы не пролить. Она пила и не могла насытиться, каждая ускользнувшая из рук капля - непростительное преступление. Вожделенная жидкость заменила воздух и затмила все остальные нужды. Пропал и голод, позабылся страх. От медлительности стекающей по неровной стене пещеры воды принцесса жалобно застонала. Ей стало недостаточно ладоней, она прислонилась лицом к стене, слизывая с нее сладкие струйки.
Лисица завопила, когда Роланд, налетевший, как ураган, грубо откинул ее от стены. Даже после довольно болезненного приземления она тут же вскочила на ноги и, не обращая внимания на фарлала, устремилась к стене, чтобы только не прекращать поглощать эту волшебную жидкость. Как же он не понимает - если она перестанет пить, то умрет от жажды!
Роланд вновь осадил неугомонную принцессу.
-Уймись! Не смей это пить!
Но Лисица ловко проскользнула мимо великана и почти уже прильнула к источнику своего наслаждения. Она ойкнула, боль всего на мгновение отрезвила ее. Фарлал, не рассчитав силу, сжал ее в своих руках. Тут же вместо его болезненного захвата ее конечности скрутили толстые веревки. Она заверещала от жажды, все ее внутренности сжались в узлы, стало трудно дышать. Великан сел, облокотившись на стену, и подтянул к себе брыкающуюся Лисицу. Ее лицо исказилось в гневе, слава стихиям, он успел связать ее руки, она уже почти выцарапала себе глаза. Ему оставалось только ждать, пока ее голова прояснится. Пещеры коварны, и эта приторная водичка была очень хорошо известна фарлалам. Ее еще называли сладким забвением.
