Непристойная Блистательная Страсть (ЛП) - Райан Кендалл (книги онлайн читать бесплатно .TXT) 📗
Покинув вместе с Максом спальню, я нахожу Пэйса в гостиной, где он с задумчивым выражением на лице разглядывает фотографии Макса, которыми я украсила каждую поверхность.
Пэйс снял свою промокшую футболку, и когда он поворачивается лицом ко мне, чувствую себя так, будто меня ударили кулаком в живот. Весь воздух испаряется из лёгких.
Грудь и пресс состоят сплошь из твёрдых мышц, будто высеченных из камня. Он загорелый с небольшой россыпью волосков, исчезающих за поясом джинсов... и говоря о поясе, я имею в виду, что не вижу на нём ни боксеров, ни брифов. Не носит бельё? И почему мои пальцы так зудят от желания узнать?
— У тебя есть сушилка? — спрашивает он, держа в руках влажную футболку.
— Д-да, — запинаюсь я, кивая в сторону коридора, ведущего в прачечную. Теперь мы с Пэйсом опустились до уровня односложных ответов и кивков. Отлично.
Он расплывается в благодарной улыбке, тогда как его глаза блуждают по моим формам, останавливаясь на обрывающейся на коленях юбке платья.
— Сейчас вернусь.
Я слышу звук включающейся сушилки и поворачиваюсь в сторону кухни, где усаживаю Макса на стульчик и начинаю извлекать из холодильника ингредиенты.
— Мне жаль, что я не могу предложить что-нибудь посущественнее, нежели жаренные сэндвичи с сыром, — говорю ему я.
— Столько лет не ел жареный сыр. Звучит великолепно, — сияет в ответ Пэйс.
Почему он всегда такой уверенный и непоколебимый в то время, как я ничего похожего не испытываю?
Пэйс играет с Максом, пока я смазываю ломтики хлеба маслом и выкладываю между ними сыр. Прикладываю все усилия, лишь бы не обернуться, чтобы понаблюдать, как они контактируют — нежные звуки детского лепета в сочетании с глубоким мужским смехом трогают меня до глубины души. «Не обманывайся этим красавчиком, Кайли».
Закончив с сэндвичами, я нарезаю порцию Макса на крошечные кусочки и складываю их на его поднос. Туда же добавляю клубнику и ставлю его кружку для молока. Пэйс внимательно наблюдает за моими передвижениями по кухне и языком жестов, который я использую в общении с Максом. Если он хочет зависать рядом, ему придётся привыкнуть к здешнему распределению власти. Потребности Макса на первом месте.
В конце концов, разложив тарелки на кухонном островке, за которым сидит Пэйс, я жду от него какого-нибудь комментария о том, что бутерброды уже успели остыть, но он напротив, поворачивается ко мне с улыбкой.
— Ты и впрямь хорошая мама.
Никто не говорил мне этого раньше, поэтому эмоции от его слов заставляют меня замереть в полушаге. Это как если бы все границы, что я с таким трудом пыталась сохранить, сила, решимость и яйца, которые мне пришлось отращивать с тех пор, как я стала матерью-одиночкой — всё это в одно мгновение сравнялось с землёй.
— С-спасибо, — бормочу я.
Пэйс откусывает от сэндвича, не отрывая глаз от Макса.
— Что это значит? — интересуется он.
Я перевожу взгляд на Макса, отмечая его сжимающиеся и разжимающиеся пальчики.
— Молоко, — отвечаю я.
— Я возьму, — Пэйс поднимается и берёт его пустую кружку с подноса.
Мои чувства к нему смягчаются, пока я наблюдаю за тем, как он наливает молоко в непроливайку, крепко закрывая крышку, и возвращает её обратно в пухлую ручку Макса.
Мне не нужна ничья помощь, но его чёртово присутствие так приятно. Очень. Я всё время стараюсь быть сильной. Но сейчас здесь мужчина, охрененно крутой мужчина, готовый мне помочь. Зачем отказывать ему? В горле застревает комок, который трудно проглотить.
Пэйс
Я выбит из колеи тем, что нахожусь здесь, разделяя этот момент с Кайли и её сыном. За чем-то таким нормальным как обед, пусть мне и кажется, что это нечто гораздо большее. Её глаза остаются приклеенными ко мне, когда я перемещаюсь по кухне, помогая Максу вытереть ручки и сбрасывая остатки еды с его подноса в мусорку.
После обеда, Кайли укладывает Макса на дневной сон, после чего присоединяется ко мне в гостиной. И тут же начинает подбирать игрушки и забрасывать их в корзину, стоящую рядом с диваном. У меня возникает ощущение, будто ей нечасто выпадает возможность побездельничать — время только на себя, — время побыть женщиной, а не только мамой. Странно, что близость к ней подводит меня к мыслям, которые раньше никогда не приходили мне в голову.
— Посиди немного, — призываю я, поглаживая место рядом с собой.
И она садится, приземляясь на плюшевую софу с тихим вздохом.
— Я люблю его, но Господи, как же он выматывает, — смеётся она.
— Он замечательный, — говорю я.
Её глаза скользят к моим, и она безмолвно изучает меня, с внезапно ставшим серьёзным лицом.
Сегодня было не до романтики. Мы не пытались как-то произвести друг на друга впечатление (ну разве что я немного, заявившись сюда с бассейном), но не могу не задаться вопросом, может всё это: неторопливое начало, разговоры, постепенное узнавание друг друга и есть тот самый ключ. Беседы и в первую очередь выстраивание дружеских отношений — может, это и приводит к чему-то более глубокому, чему-то, чего у меня не было раньше. Прежде я никогда не подводил себя к таким отношениям с женщиной. И чувства, одолевающие меня, в отношении того, что будет дальше, совсем другие.
Было интересно понаблюдать за ней в привычной для неё обстановке. В отличие от моей опрятной и полупустой квартиры, её дом в самом деле ощущается домом. Обжитым. Здесь есть милые фотографии на стенах, которые украшают ещё и полки с аркой над камином. Их селфи с Максом или только Макс, потому что она фотографирует. Никаких счастливых семейных портретов, лишь девушка, не осознающая, как многого достойна, и её малыш.
— И что же такой жизнелюбивый одинокий мужчина делает на свидании с игрушками в пятницу? — интересуется она.
— Жизнелюбивый? — я поднимаю бровь, наблюдая за ней.
— Ага.
— Ты слышала рассказы, да?
— Конечно.
— Я убью Колтона, — заявляю я.
— Так я и думала, но если серьёзно, неужели нет занятия получше, чем играться с годовалым ребёнком?
— Ты знаешь, зачем я здесь, Кайли, — по крайней мере, должна.
— Просвети меня.
— «Игрушечное» свидание с Максом было поводом. На самом деле я рою под его мать.
Она смеётся, не отнимая взгляда от моих глаз.
— Разве это не очевидно? Мне показалось, что в этой игре мне не хватило мастерства, и ты меня раскусила.
— Так вот, что всё это для тебя? Игра? — осведомляется она с вдруг принявшим серьёзный тон голосом.
— Разумеется, нет, — для меня это подлинные переживания, которые я давно не испытывал.
— Я нервничаю из-за тебя, Пэйс. Из-за тебя я хочу того, о чём не могла и подумать.
— Со мной то же самое, — отзываюсь я.
— Объясни.
— То, что я здесь сегодня для меня в новинку. Я чувствую себя не в своей таралке в той же степени, что и ты.
— В этом я сомневаюсь, — вызывающе реагирует она уверенным голосом.
— В том, что я провожу время с женщиной и её ребёнком? Я раньше этого не делал, никогда прежде и не хотел... но ты заставляешь меня захотеть попробовать кое-что новое. Первое в чём я признаюсь, секс — единственное, что я знаю. Из него состоял мой образ жизни последние... — я делаю мысленный подсчёт, — двенадцать лет. — Начиная с соблазнения учительницы по химии, секса с экономкой и перепиха ради забавы с каждой попадающейся на пути девушкой без парня в ЛА. Это единственное в чём я был хорош. Всегда был весельчаком — парнем, которого звали, чтобы приятно провести время. Но теперь, перед лицом этой восхитительной женщины, всё казалось до охренения бессмысленным. Я от этого вообще получал какое-то удовольствие? — Может, я устал от старой жизни, — говорю я ей. Замолкаю, наблюдая за её реакцией. Кайли внимательно изучает меня, тихо выдыхая через чуть приоткрытые губы, но остаётся тихой и неподвижной.
— Я не хочу полагаться на «может быть» и «когда-нибудь». Слишком многое стоит на кону, слишком многое я могу потерять, играя в такие игры.
