Рождественские желания (ЛП) - Хелле Карина (книги бесплатно без онлайн TXT) 📗
— Просто вот так, — шепчет он мне на ухо, и мурашки бегут по моему телу, вокруг шеи, в руках и ногах, влияя на мое тело так, как может только он.
Я напряжена как никогда, мои ноги начинают дрожать, когда он медленно скользит вперед, подталкивая меня вместе с ним. Знаю, я в любой момент шлёпнусь.
Но сильное, мощное и массивное тело Лаклана двигается против моего. И когда он шепчет мне на ухо:
— Я держу тебя, — я ему верю. У него есть я - сейчас и навсегда. И он никогда не отпустит. Никогда не позволит мне упасть.
Закрывая глаза, я расслабляюсь и позволяю себе погрузиться в его тепло и его мощь. Позволяю своим волнениям растаять и просто стать единым целым с биением его сердца и его движениями, насколько это возможно. Это почти похоже на секс, наши тела настолько тонко настроены друг на друга, что наша связь - не что иное, как привычное дело.
Мы скользим легко и плавно, мои волосы развеваются у лица, холод ветра на носу и щеках, почти как в рождественской сказке.
— Открой глаза, — шепчет Лаклан.
Так и делаю и вижу, что мы уже на другой стороне катка. И словно очутились здесь без каких-либо усилий.
— Не могу в это поверить, — мягко говорю я, оглядывая многолюдный каток.
— Лучше бы тебе это сделать. У тебя это было внутри. Иногда нам просто нужно поверить в себя и повторить попытку.
Боже, а ведь он прав.
— Хочешь продолжить кататься? — спрашивает он меня.
— Только если мы сможем кататься всю ночь, — отвечаю ему.
Прижимаюсь спиной к его груди, его большие руки обернуты вокруг меня, и мы, я и мой зверь, медленно танцуем на льду.
Глава 4
ЛАКЛАН
— Ты готова? — кричу я Кайле. Эмили, Джо и Лионель здесь. Эмили в своей клетке, в то время как другие сидят у моих ног, стуча хвостами по полу и не имея понятия, куда мы собираемся.
— Минутку, — слышу ее голос. А потом из спальни доносится грохот. Знаю, она всю ночь беспокоилась о том, что нужно взять с собой на Рождество, хоть и приехала сюда не с таким уж большим количеством вещей.
Наконец, она появляется, таща свой чемодан вместо спортивной сумки, которая была у нее раньше.
— Мы всего на несколько ночей, — мягко напоминаю ей, протягивая руку и предлагая взять чемодан.
Она убирает его от меня.
— Я не могла выбрать. Все, что есть у меня, просто не кажется достаточно подходящим и хорошим.
Я могу видеть проблеск страха в ее глазах. И он заставляет меня смягчиться.
— Послушай, лапочка, — говорю ей. — Тебе совершенно не о чем беспокоиться. Ты достаточно хороша. Черт возьми, да ты слишком хороша для меня. Ты же знаешь, Джессика и Дональд любят тебя, и не будут испытывать к тебе ничего другого... они не такие люди.
— Но я не видела их с тех пор, как вернулась. Не знаю, а что, если они думают, что я абсолютно безумна, ну, ты понимаешь, что приехала сюда?
Не могу не улыбнуться.
— Что ж, уверяю тебя, они уже думают, что ты немного сумасшедшая. Имею в виду, ты ведь со мной.
— Я серьёзно, — говорит она, продолжая теребить ручку чемодана, пока я не забираю его у неё.
— Знаю. Все будет хорошо.
По крайней мере, надеюсь, что так и будет. Я в курсе, они все любят ее и особенно рады, что она проведет с нами Рождество. Просто я все ещё немного волнуюсь о Джордже. И понимаю, она чувствует то же самое.
— И твой дедушка? — спрашивает она, точно в цель.
Смотрю в сторону, шевеля челюстью, пока ищу правильные слова.
— Не принимай все, что он говорит, за чистую монету. Мы все так делаем.
Кроме меня, конечно же. Но я все ещё учусь.
В конце концов, мы укладываем весь наш багаж и собак в машину, сначала останавливаясь у квартиры моей подруги Амары. Обычно я везде вожу с собой хотя бы Лионеля, если не Эмили и Джо, но Джордж категорически против собак. И это многое может рассказать вам о его характере. Однажды я взял с собой Лионеля, и он едва позволил мне войти в дом. Я провел час за чаем, а потом сразу же отправился обратно в Эдинбург. Не буду повторять такую ошибку, не сейчас.
Может, признавать подобное не очень по-мужски, но всякий раз, когда я прощаюсь с собаками, получается немного сентиментально. Они всегда знают, что происходит, и хотя хорошо проводят время с Амарой, мне тяжело видеть их печальные глаза и слышать, как они скулят.
Естественно, это заставляет меня впасть в меланхолию во время нашей поездки в Абердин. Я едва замечаю, как снега становится все больше, насколько очарователен пейзаж, пока у Кайлы не перехватывает дыхание, и она не ударяет меня по руке.
— Замок! — вскрикивает она, поворачиваясь, чтобы посмотреть на меня широкими глазами. — Мы можем пойти туда?
Я смотрю вверх, пропуская знак, который она, должно быть, видела. Тем не менее, мы находимся примерно в получасе езды к югу от Абердина, недалеко от побережья и Замка Данноттар.
— Ты имеешь в виду Данноттар? — спрашиваю я.
— Да, наверное, он, — говорит она, — в смысле, если это не создаст проблем.
Когда дело доходит до неё, ничто не может быть проблемой, и я, конечно же, не тороплюсь добраться до Абердина сейчас, когда на меня нашло это темное настроение. Кроме того, прошло много лет с тех пор, как я в последний раз был в замке.
Съезжаю на ближайшем съезде, и вскоре мы оказываемся на ветру у разрушенного утеса Замка Данноттар. В настоящий момент снега нет, лишь бесконечный газон, устремляющийся к ревущему морю. Здесь, почему-то, кажется холоднее, чем где-то еще, и я инстинктивно обнимаю Кайлу, притягивая ее ближе, когда она оборачивает шарф вокруг шеи.
— Здесь все как в кино, — с трепетом произносит она, оглядываясь вокруг. — Или, как в «Игре престолов».
— Вообще-то, — гордо замечаю я, — здесь снимали «Гамлет» с Мелом Гибсоном.
И легко понять, почему. Замок стоит на скалах, которые возвышаются над морем, обеспечивая лишь узкий перешеек в качестве прохода к зданию. Когда мы пробираемся по тропинке и через узкий проход к разваливающимся, разрушающимся стенам замка, легко представить, как давным-давно это место было под защитой от врагов. С высокими скалами, которые погружаются в море почти повсеместно, это почти остров.
Есть много ступенек, ведущих вниз с автостоянки и через замок, и несколько раз ветер, давний защитник руин, налетает на нас, словно пытаясь сбить нас с пути. На самом деле, когда мы платим за билеты, женщина предупреждает нас, что из-за сильных ветров им, возможно, придется закрыть замок пораньше.
Мы стараемся сделать все быстро, но это место манит остаться и исследовать его как можно дольше. Начинаем с края и прокладываем себе путь, идя по прекрасно ухоженным газонам, ведущим к останкам зданий. Как ни странно, посетителям разрешено находиться внутри зданий, хотя они выглядят так, будто вот-вот обрушатся на вас.
Пока мы идем, Кайла вытаскивает телефон, фотографируя все. В какой-то момент ветер сдувает с нее шарф, и мне удается поймать его, прежде чем его унесет к морю.
— Пойдем внутрь, — говорю ей, достаточно громко, чтобы она услышала меня сквозь ветер и ревущие волны, и тут у нее звонит телефон.
Она кивает, глядя на экран. Хмурится, а затем смотрит на меня широко открытыми глазами. Я едва слышу ее.
— Это по поводу работы!
Сглатываю, мое сердце глухо стучит, когда она отвечает на звонок, затыкая пальцем другое ухо. Я могу лишь надеяться, что это хорошая новость - Кайла действительно настроена получить эту должность автора. Знаю, даже без этой работы она найдет что-то еще, и в «Любимом Забияке» всегда есть возможности для работы. Она будет более чем в порядке. Но, очевидно, я хочу, чтобы она, прежде всего, была счастлива.
Я смотрю, как она уходит от меня и, под разрушающимся каменным дверным проемом, идет в ближайшее здание. Потом идет обратно ко мне, проходя мимо семьи, вглядывающейся в карту в тусклом свете. Она продолжает ходить, пока не доходит до стены, а затем несколько раз кивает.
