Крепкие мужчины - Гилберт Элизабет (книги хорошего качества TXT) 📗
Сенатор, ясное дело, поплыть за своей собакой не мог. Кто угодно – только не Сенатор, настолько же боявшийся воды, насколько эта вода воодушевляла Куки. «Куки! – орал он. – Пожалуйста, вернись, Куки! Куки, вернись! Ну вернись же, Куки!»
Больно было на это смотреть, просто сердце разрывалось, а ведь это происходило с тех пор, когда Куки была еще щеночком. Она гонялась за лодками почти каждый день и к вечеру жутко уставала. Этот вечер не был исключением, так что во время ужина Куки, что называется, без задних ног, спала под стулом Сенатора. К концу ужина он подцепил вилкой последний кусочек свинины с тарелки и опустил под стол. Мясо упало на пол. Куки проснулась, задумчиво сжевала свинину и снова заснула.
А потом Сенатор снял брезентовый чехол с книги, которую принес в подарок мальчикам. Книга была большая и тяжелая, как кусок сланца.
– Для ваших мальчиков, – сказал Сенатор миссис Поммерой.
Она посмотрела на книгу и протянула ее Честеру. Честер повертел книгу в руках. Рут Томас подумала: «Этим мальчишкам – книгу?» Ей стало жаль Честера. Он держал тяжеленную книгу в руках и глазел на нее, ничего не понимая.
– Знаете, – сказала Рут Сенатору Саймону, – а они читать не умеют. – А потом она сказала Честеру: «Прости!», решив, что зря ляпнула такое в день похорон их отца, но она не знала точно, в курсе ли Сенатор, что мальчишки-Поммерои не умеют читать. Может, он не знал о том, что они безграмотные.
Сенатор Саймон взял книгу у Честера и сказал, что она принадлежала его прадеду. Его прадед приобрел эту книгу в Филадельфии, единственный раз в жизни выехав с острова Форт-Найлз. Переплет у книги был сделан из толстой и прочной коричневой кожи. Сенатор раскрыл книгу и начал читать то, что было написано на первой странице.
Он прочел:
– «Посвящается королю, лордам-уполномоченным адмиралтейства, капитанам и офицерам королевского флота, а так же всем гражданам. Данное издание представляет собой наиболее точный, изысканный и совершенный рассказ о трудах и открытиях прославленного мореплавателя, путешественника вокруг света, капитана Джеймса Кука». Сенатор Саймон сделал паузу и обвел взглядом мальчишек-Поммероев. – Путешественника вокруг света! – воскликнул он.
Мальчики смотрели на него непонимающе и равнодушно.
– Кругосветное путешествие, ребята! Капитан Кук проплыл вокруг света, ребята! А вы бы не хотели сделать это когда-нибудь?
Тимоти Поммерой встал из-за стола, ушел в гостиную и улегся на пол. Джон положил себе еще моркови. Вебстер сидел и нервно постукивал подошвами ботинок по плиточному кухонному полу.
Миссис Поммерой учтиво переспросила:
– Вокруг всего света проплыл, вот как, Сенатор?
Сенатор прочел:
– «Здесь изложен подлинный, полный, занимательный рассказ о первом, втором и третьем плаваниях капитана Кука». – Он улыбнулся миссис Поммерой: – Чудесная книга для мальчиков. Вдохновенная. Славного капитана убили дикари, знаете ли. Мальчишкам нравятся такие истории. Ребята! Если вы хотите стать моряками, вы прочтете про капитана Кука!
В то время только один из мальчишек Поммероев был в некотором роде моряком. Конвей работал сменным помощником у рыбака (с Форт-Найлза) по имени мистер Дьюк Кобб. Несколько раз в неделю Конвей уходил из дома в пять часов утра, а возвращался поздно вечером, и от него воняло селедкой. Он вытаскивал ловушки, связывал клешни омаров и наполнял мешочки с приманкой. За работу он получал десять процентов от прибыли. Жена мистера Кобба давала Конвею с собой завтрак, что также являлось частью платы за работу. Лодка мистера Кобба, как и все прочие лодки, никогда не уходила от острова дальше, чем на пару миль. Мистер Кобб определенно не был путешественником вокруг света, да и Конвея, парня мрачноватого и ленивого, в плавание вокруг света тоже как-то не тянуло.
Единственным из братьев, кто по возрасту мог бы работать, был Вебстер, самый старший, но на лодке от него никакого толка не было. Инвалид, можно сказать. Морская болезнь трепала его с такой силой, что его непрерывно рвало, у него дико болела голова. Однажды он чуть не ослеп. Вебстер представлял себя только фермером. Он держал несколько кур.
– Сейчас я тебе кое-что забавное покажу, – сказал Сенатор Саймон Честеру, который сидел к нему ближе всех. Он положил книгу на стол и раскрыл посередине. Огромная страница была покрыта текстом, набранным мелким шрифтом. Мелким, плотным и тусклым, как рисунок на старинной ткани.
– Что ты тут видишь? Погляди-ка, как напечатано.
Наступило тягостное молчание. Честер тупо таращился на страницу.
– Тут ведь нигде нету буквы «s», видишь, сынок? Книгопечатники вместо нее взяли букву «f», сынок – вот, видишь? И так во всей книге. В то время, когда эту книгу печатали, такое часто случалось. А нам смешно, верно? Должно быть слово «sail» – то бишь «парус», или «идти под парусами», а мы что видим? Мы видим слово «fail», а оно означает «подводить» – ну, в смысле: «Эх, и подвел же ты меня, парень!» Это что же получается? Получается, что всякий раз, когда капитан Кук вел свой корабль под парусами, он свой корабль подводил? Да нет же, конечно, никого он не подвел. Он был великим мореплавателем. Ты только представь себе, Честер, что тебе кто-то скажет: «В один прекрасный день ты подведешь корабль!» Ха-ха!
– Ха-ха, – равнодушно откликнулся Честер.
– С вами уже говорили, Ронда? – неожиданно спросил Сенатор у миссис Поммерой и захлопнул книгу. Звук был такой, словно тяжелой дверью грохнули.
– Кто говорил, Сенатор?
– Все остальные мужчины.
– Нет.
– Ребятки, – сказал Сенатор Саймон. – Пойдите куда-нибудь. Нам с вашей мамой надо потолковать с глазу на глаз. Вот. Возьмите книгу. Пойдите во двор, поиграйте.
Мальчишки уныло вышли из кухни. Некоторые поднялись наверх, другие высыпали во двор. Честер вынес из дома странный и ненужный подарок – тяжеленную книгу с изложением рассказа о кругосветных плаваниях капитана Джеймса Кука. Рут незаметно залезла под кухонный стол.
– Они скоро придут, Ронда, – сказал Сенатор миссис Поммерой, как только мальчики ушли. – Скоро мужчины придут поговорить с вами.
– Ну и ладно.
– Я хотел вас кое о чем предупредить. Знаете, о чем они станут вас спрашивать?
– Нет.
– Они станут спрашивать: собираетесь ли вы остаться здесь, на острове? Они захотят узнать, остаетесь вы или уедете на материк.
– Ну и ладно.
– Наверное, они захотят, чтобы вы уехали.
Миссис Поммерой промолчала.
Из своего наблюдательного пункта под столом Рут услышала всплеск и догадалась, что Сенатор Саймон подлил себе рома в стакан, где еще не растаял кусок льда.
– Ну так что же, вы собираетесь, значит, остаться на Форт-Найлзе? – спросил он.
– Думаю, мы, наверное, останемся, Сенатор. Я никого не знаю на материке. Ехать мне некуда.
– Однако, останетесь вы или соберетесь уезжать, все равно они пожелают купить омаровую лодку вашего мужа. А еще захотят рыбачить на его территории.
– Ну и ладно.
– Вы должны сберечь и лодку, и территорию для мальчиков, Ронда.
– Не соображу, как я могу это сделать, Сенатор.
– Я тоже не очень-то соображаю, как это сделать, если честно, Ронда.
– Мальчики ведь еще совсем маленькие. Они еще не могут сами рыбачить, Сенатор.
– Знаю, знаю. И не представляю, как вы за лодкой ухаживать станете, если оставите ее себе. Вам понадобятся деньги, и если мужчины захотят купить лодку, вам ее придется продать. Нельзя же просто бросить ее на берегу и ждать, пока мальчики подрастут. Не сможете вы также каждый день следить за морской территорией покойного супруга и гонять оттуда других рыбаков.
– Что верно, то верно, Сенатор.
– И я даже представить не могу, как мужчины позволят вам сберечь лодку и мужнину территорию. Знаете, что они вам скажут, Ронда? Они вам скажут, что хотят порыбачить на этой территории несколько лет – ну, чтобы добро не пропадало, понимаете? Только до тех пор, пока мальчики не подрастут, а уж потом, дескать, пусть они сами там рыбачат. Ну, так я вашим мальчикам желаю удачи. Заберут они лодку и места для лова обратно, как же! Никогда они больше ни того, ни другого не увидят!
