Вопреки всему (ЛП) - Яррос Ребекка (читать бесплатно книги без сокращений .TXT) 📗
Хоук был словно собака, играющая с костью, когда интересовался чем-нибудь. Это было одной из тех вещей, которые мне в нем нравились, но сейчас мне казалось, словно меня изучают под микроскопом.
- Помнишь сольный концерт в конце года в Дункане?
- Да, вот там мы собрали всех наших фанатов, что привело к подписанию контракта, - сказал он, прежде чем отвернуться. - Ты права, это дерьмо затягивает.
В ту ночь он впервые сказал мне, что любит меня, а я бросила его спустя пару недель.
Закусив нижнюю губу, я шагнула вперед.
- Меня выследили и вернули. Все, чего я хотела, - выступать на сцене и петь, так и было. Насколько тебе известно, я всегда чувствовала себя лучше, когда писала.
- Верно. Я помню.
Он был одной из тех причин, по которой я отказалась от контракта.
- Ну а после... я ушла, - "разбив свое сердце". - Ближе к октябрю мама появилась в Джуллиарде. Я пробыла там почти шесть недель, и она готова была растоптать мою мечту. Мама заложила дом, чтобы Дункан взялся за мою раскрутку, и она всегда была такой разочарованной из-за того, что я не звезда.
- Вы потеряли отцовский дом?
- Да, - дом был единственным, что осталось от этого мужчины, и Хоук прекрасно знал об этом. Черт, я даже не носила его фамилию, чтобы никто не догадался. - Когда “Эпик” предложили маме сделку и деньги, она сказала, что станет моим менеджером и примет удар на себя. За эти четыре года я выкупила бы у Дункана дом, а если бы записала несколько альбомов, она бы все вернула. Джуллиард заявили, что они примут меня, но лишь на четыре года, и мама согласилась. Она забила на свою карьеру, раскручивая меня, и мне нравится то, что я делаю. Поэтому контракт все же пришлось подписать.
- Ты ненавидишь подчиняться. Я помню, как тебя это выводило из себя.
Я кивнула, рассматривая свои руки, чтобы не встречаться взглядом с Хоуком. Он словно прикасался ко мне, в глазах застыл вопрос.
- Я могу держать себя в руках, но все еще ненавижу контроль. Толпа, взгляды, то, что я могу в любой момент облажаться. Ты... ты видел, что случилось в Чикаго?
- Куда ты сбежала, узнав о своей беременности, ушла со сцены, а затем в тайне родила ребенка, прежде чем вернуться? - я уставилась на него, и Хоук развел руки. - Эй, я читаю журналы.
- Ну, я не была беременна.
- Уверена? - с усмешкой спросил он.
- Абсолютно.
- Точно? Я к тому, что это чертовски весомое объяснение. Почему бы мне верить тебе? - издевался он.
- Потому что все эти годы у меня не было секса, - выпалила я, тут же прикрыв рот. Жар прилил к моим щекам, и я готова была отдать все свои сбережения, лишь бы провалиться сквозь землю и исчезнуть от стыда. - Мы можем просто представить, что я этого не говорила?
- Да, - прокашлявшись, согласился Хоук.
- Хорошо, поскольку ты явно продержался не более двух дней, - пробормотала я.
- Ты серьезно хотела бы узнать об этом? - спросил он. Хоук повернулся, и челка прикрыла его глаза.
Я не раздумывая убрала ее, кончиками пальцев погладив его лоб.
- Нет, - тихо произнесла я, вернувшись мыслями в прошлое.
- Так что же произошло в Чикаго?
Я пожала плечами.
- Да уж, никогда не знаешь, что с тобой произойдет.
- Ты хочешь пропиарить ответ? Ты упала со сцены и сломала ногу.
- Да, так все и выставили.
Он терпеливо ждал, и спокойная решимость в его глазах действовала на меня сильнее, чем давящий договор.
- Я уже была на взводе. Постоянный контроль, обсуждения, интервью... все это давило на меня. Мне хотелось встретиться с тем, чего боюсь, поговорить или просто вернуться. Мне нужно было спать, или видеть кошмары. Я искала себя в общении, особенно в том, что касалось музыки. Во время чикагского выступления охраны было мало, и когда я подошла к краю сцены, кто-то потянул меня за лодыжку.
Я все еще ощущала прикосновение пальцев к коже, легкий толчок, из-за которого я стала паниковать, лица вокруг меня размылись. Дыхание перехватило.
- Знаю, что они вовсе не хотели причинить мне боль. Их охватило возбуждение. А я замерла, пошатнулась и в конце концов упала на пол.
- И ты сломала ногу? - уточнил он.
Я качнула головой.
- Мама считала, что так будет лучше для моего имиджа. Сломанная нога лучше, чем спутанные мысли.
Хоук потянулся через пианино и переплел наши пальцы. Волны тепла поднялись по моей руке, словно он передавал мне свою силу единственным прикосновением. Все это было так знакомо, так привычно, словно сделать глоток воздуха.
- А что говорят врачи?
- Двое из трех назвали это социофобией.
- А третий?
- Он использовал термин "тревожность", но суть осталась прежней. Мозг знает, что бояться нечего. А тело... ну, оно не понимает этого. После Чикаго доктор порекомендовал мне взять перерыв. Тишина, спокойствие и возможность восстановиться. Принимать таблетки мне не нравится, потому что из-за них я становлюсь рассеянной, поэтому мне предложили строить терапию на повседневности, что я и делала в прошлом году. Мне удалось контролировать себя.
- Так ты хочешь выйти? - снова спросил он.
- Нет. Долгое время я не осознавала этого, но играла и пела слишком долго, вспомнила, как я люблю музыку, особенно акустическую. Я всегда этого хотела. Мне казалось, что если я выйду, то позволю страху победить. Но затем на меня стали давить из-за нового альбома, и что-то внутри меня сломалось. Не важно, к чему я стремилась, они не позволили бы мне писать и говорить то, что я хотела. Чтобы сделал ты? Смог бы провести свою жизнь делая то, что сделало бы тебя несчастным, физически неполноценным? - спросила я, честно ожидая ответа.
- Нет, я предпочел бы умереть молодым, чем жить долго по чужим правилам.
Правила. У меня их было много, и Хоук знал это. Они помогали мне держать все под контролем и не позволяли мне свернуть с пути, и он придерживался их, пока мы встречались.
- Я не говорю о тебе, - тихо добавил Хоук. Это первое более-менее хорошее заявление за весь день. Я откашлялась. Так не пойдет.
- “Эпик” сказали, что от меня требуется лишь заткнуться и петь.
- Оу.
- Когда ты годами позволяешь кому-то руководить собой, они могут недоумевать, когда с тебя сползет маска дружелюбия. Вы правы, и это моя вина, что я позволила всему зайти так далеко.
- Вот черт. Я не то имел в виду...
- Нет, все в порядке, - сказала я, поглаживая его ладонь. - Я уже была готова к такому, просто у меня не было права отступить. Я так сильно желала не втягивать вам в происходящее, и теперь было бы странно, если я отказалась бы. Вот почему мне пришлось сказать "да". Кроме того полагаю, что это как столкнуться лицом к лицу со своими демонами.
- По твоему я демон?
- Возможно, в некоторой степени, - прошептала я.
Он прокашлялся и высвободил свою руку из моей, эффектно прекращая разговор.
- Пожалуй, нам стоит вернуться к работе.
- Может, поговорим еще немного о нас? - предложила я. - Ну знаешь, чуть больше о нас?
- О нас сейчас или о нас в прошлом? - спросил он, нахмурившись, и тем самым напомнив мне музыкального гения, готового работать.
- В целом о нас.
Он медленно кивнул и повернулся, заглянув мне в глаза. Интимность момента заставила сердце биться сильнее, а дыхание перехватило.
- Что-то вроде реквиема.
Словно дань чему-то мертвому.
- Точно. Реквием.
Я отвела взгляд от Хоука, зная, что взгляд может о многом ему рассказать, если я хоть немного дольше буду смотреть на него. Он увидит больше, чем мне хотелось бы. Увидел бы, как сильно я по нему скучала. Узнал бы о десяти тысячах писем, которые я писала и сжигала; о телефонных звонках, которые планировала, но так и не сделала; об извинениях, которые умерли, так и не сойдя с языка. Увидел бы, что мое сердце не замечало времени расставания, застыв и ожидая его возвращения.
Но он не сможет увидеть, поскольку больше это не имеет значения. Он больше не Хоуторн Оуэнс, и неважно, сколькое нас связывало. Он - Хоук, гитарист "Хищных птиц", композитор, плохиш и настоящая шлюха мужского пола. Он был той дверью, что я закрыла, чтобы спасти себя.
