Ваше счастье, что не я ваше счастье (СИ) - Шустрова Алина (книги онлайн полные TXT) 📗
— Так то оно так, да только уже вся округа болтает о том что ты возможно убийцу видел, а если ты в милиции свои показания запротоколируешь, фоторобот оставишь, то вроде как и отстреливать тебя не зачем, показания уже даны, и ситуацию уже не изменить. Так что подумай на досуге. И друзьям болтай поменьше, а то у нас не город, а сорочье гнездо! Вручив Вовке 200 рублей на «мороженное» и шоколадку из сумки, я побежала в квартиру. Приняла работу, выдала дяденькам на пиво, не смотря на оплату доставки в магазине. Приняла душ, привела себя в порядок. Пора бежать на лекции.
В коридоре института меня отловила Людочка, секретарь нашего декана,
— Михаил Максимович просил тебя зайти, у него милиция была, интересовались твоим моральным обликом, доверительно сообщила Людочка, говорят у тебя труп нашли в кровати? С ума сойти, обалдела я, как же быстро распространяются сплетни и обрастают новыми подробностями. Далась им всем моя кровать?
— Вообще то, на лестнице в подъезде, уточнила я, ну ладно, спасибо за информацию пойду на ковёр, начальство ждать не будет.
Михаил Максимович сидел за массивным столом и что то писал в записной книжке, проходите Альбина Александровна.
— Спасибо.
— Альбина Александровна, не буду ходить вокруг да около, перейду сразу к делу, сегодня приходили из милиции, Михаил Максимович, заглянул в записную книжку ст. лейтенант Трунов. Очень интересовался вашим моральным обликом. Я охарактеризовал вас как крайне серьёзную, умную и трудолюбивую особу, горячо любимую коллективом и студентами. Сказал что при необходимости могу предоставить письменные характеристики.
Господин Трунов сообщил мне что вы подозреваетесь в убийстве, ведёте беспорядочный половой образ жизни, запутались в любовниках, сломанных кроватях и если я вас защищаю, то либо я совершенно слеп и не вижу какой разврат творится под моим носом, либо являюсь вашим очередным любовником покрываю ваши грешки. И совершенно не понятно, чему вы можете обучить юных студентов, ну и как вы понимаете настоятельно рекомендовал вас уволить. Я тяжело вздохнула, размышляя, и чего это скунс ко мне прицепился?
Далее я вкратце поведала что не являюсь подозреваемой по делу об убийстве Антона Гревцова, так как со своим другом Патрушевым С. В. находилась у него дома в присутствии гостей (это я про Наташу, вряд ли стоило упоминать что это была любовница Патрушева, очень надеюсь что бывшая). И вся моя вина состоит только в том что я имела несчастье обнаружить труп на лестнице. Михаил Максимович, по отечески, потрепал меня по руке,
— Держитесь Альбиночка, всё будет хорошо! Знаете как мы с вами поступим? Я отрицательно покачала головой.
— Вы мне напишете заявление на отпуск за свой счёт! (Хорошо ещё не по собственному желанию).
— Вы хотите превратить мой месячный пучок редиски в пучок петрушки? Уточнила я? Декан улыбнулся.
— Вы напишете три заявления на каждый месяц отдельно с сегодняшнего числа до конца мая, с перового до 31 июня и на июль. И продолжите ходить на работу и выполнять свои непосредственные обязанности, если вдруг случится какой-нибудь скандал, я предъявлю его милиции или ректору, скажу что ничего не знаю, вы находитесь в отпуске. Если всё будет тихо, я просто буду рвать их в конце каждого месяца. Соответственно вы сохраните свою зп и место, а у меня будет бумажка на случай не предвиденных обстоятельств.
Да уж, молодец г-н Перов, силён старый лис, ну да ладно, мне ли жаловаться.
— Спасибо огромное, Михаил Максимович! Я взяла пачку бумаги из принтера и начала писать заявления.
Я шла по коридору и меня просто трясло, каков гадёныш этот Трунов — ему что делать нечего, лучше бы преступников искал, вместо того что бы законопослушных граждан грязью поливать… Поискала в сумке визитку адвоката, ага вот она Избицкий Семён Михайлович…
— Добрый день, Семён Михайлович, вас Альбина Терайзи беспокоит, у вас найдется пять минут для меня?
— Да, Альбиночка, добрый день, наверное даже десять минут найдется, я вас внимательно слушаю.
— Семён Михайлович, ко мне на работу сегодня приходил господин Трунов и требовал что бы меня уволили, как подозреваемую в убийстве.
— Альбиночка, на сколько мне известно в нащей стране существует призумция не виновности, и пока они не доказали вашей вины, мало того у вас есть алиби на моент убийства, вы не виновны, почему вас должны увольнять?
— Ну якобы мой моральный облик не соответсвует облику педогога.
— Ага, но про полицию нравов в нашем городе я точно пока ничего не слышал, захихикал Семён Михайлович, может вам замуж выйти Альбиночка, красивая не замужняя девушка всегда повод для сплетен. А ещё на сколько мне известно дело передано в отдел убийств и г-н Трунов им больше не занимается. Вы хотите что бы я разобрался с его самодеятельностью?
Буду очень признательна! А что касается замужества, то я, не уверена что свадьба, сразу после похорон любовника добавит святости моему моральному облику. Семён Михайлович рассмеялся.
— Не волнуйтесь Альбиночка, я постараюсь решить вопрос с Труновым в ближайшее время.
Я повесила трубку:
— Так тебе и надо, мент поганый!
— Чего это вы, Альбина Александровна, милицию нашу оскорбляете, у меня вот брат в отделе убийств, от зари до зари пашет, его жена скоро из дома выгонит, зп маленькая, детей не видит, а вы всё ругаетесь!
— В отделе убийств? Я зачарованно смотрела на Мишико Габридзе. Вот что мне нужно, узнаю о ходе следствия или хотя бы кто дело вести будет.
— Прости, Мишико, я не всю милицию ругаюсь, а на конкретного человека, прицепился как репей. Я то думала они все такие, ну милиционеры. Но раз ты говоришь, у тебя есть брат герой милиционер, то значит так и есть. И я просто обязана с ним познакомиться. Взирала я ласково на Мишико, надеясь в душе, что он меня простил за все мои былые прегрешенья. Мишико смотрел на меня, что-то соображая,
— хорошо, я вас знакомлю с братом, а вы идёте со мной в кино! Вот настырный поросёнок.
— Ладно, мне терять не чего. Звони брату, договаривайся о встрече на нейтральной территории, как можно скорее, а то могу и передумать. Пригрозила я и удалилась на кафедру.
Мишико появился следом минут через десять.
— Кафе «Ритц» на площади в 17.00, Леван нас будет ждать.
— А почему это нас? Я хочу, с ним может, тет-а-тет пообщаться!
— Я вас познакомлю и на улице подожду, засопел Габридзе. Ну ладно тогда в 16.40 у моей машины, распорядилась я. Зазвонил мобильный. Патрушев звонит, у него нюх что ли, только я «по делам» собралась и он тут как тут.
— Привет, Серёжа, заворковала я в трубку, поведала о нервном потрясении, пережитом благодаря стараниям «подлеца Трунов» а, и сообщила что мне надо снять стресс небольшим шопингом. СВ согласился о необходимости шопинг терапии, тем более что сегодня он хотел бы пригласить меня поужинать в ресторане «Райская птица», которым управляет не без известный мне Петр Владимирович Патрушев. Так что я могу не стесняться в средствах и гульнуть за его счёт. Для моей мамы он нашёл замечательный санаторий, куда её с удовольствием доставит через пару дней Вадим, а сам он пока ещё раз пообщается с Избитским, дабы отвадить от меня Трунова раз и на всегда. Если так дальше пойдет, то так и влюбиться не долго! Я быстренько повысила Патрушева в звании с Серёжи до любимого.
Договорилась встретиться в ресторане в 20.00. Закончила дела и поспешила на встречу с Леваном Габридзе.
Кафе «Ритц» располагалось в здании кинотеатра, на центральной площади, столы были отгорожены резными перегородками, что создавало ощущение единения с собеседником. Леван ждал нас за последним столиком у стены, с чашкой кофе. Крупный мужчина, лет так под тридцать, немного замотанный, одетый в брюки и светлую рубашку с коротким рукавом. Они с Мишико были сильно похожи, только Леван был тяжелее килограмм на двадцать. Нас представили, Леван обнял брата, спросил у Мишико, как родители себя чувствуют, посетовал на отсутствие времени. Пошутил на тему, что если бы в школе милиции преподавали такие красавицы, посещаемость бы зашкаливала, а милиция была бы заполнена супер специалистами. Поцеловал мне руку, сума сойти какая галантность. Я даже растерялась, не поймёшь этих милиционеров, то помоями обольют, то руку поцелуют. Тем временем Леван отправил Мишико за сигаретами, что то шепнув ему на ухо. Гобридзе младший ушёл. И Леван перестал балагурить, устало закурил.
