Замена в игре (ЛП) - Стоун М. Т. (читать книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗

 М.Т.Стоун

 Замена в игре

Серия: Миллиардеры-близнецы - 2

Переводчик: Мария Смирнова

Группа: Best romance books

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Любое копирование и распространение, в том числе размещение на сторонних ресурсах, категорически запрещено.

Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения.

Пролог

В «Упоение властью» Трей Эддисон отправился в Женеву (Швейцария), чтобы доставить инсайдерский доклад генеральному директору корпорации, в которую он инвестировал деньги. Его подруга с привилегиями, Лив, ходила за ним по пятам, прося взять с собой ее подругу Мэнди Грей.

Мэнди оказывается Амандой Грей, знакомой из далекого прошлого Трея. На самом деле, двадцать лет назад их семьи были весьма близки. Однако одним судьбоносным вечером отец Трея предал их и в последующие месяцы начал уничтожать их семейный бизнес. Семья Мэнди была вынуждена переехать за тысячу миль и полностью отказаться от той жизни, которую они вели раньше. Это была одна из причин, по которой Мэнди оказалась на этом рейсе.

Вслед за смертью отца, Лив бросает Трея, и он признается, что его тянет к Мэнди. После нескольких дней, проведенных в Нью-Йорке и наполненных стрессом: на Трея обрушиваются папарацци, он подвергается опросу со стороны правоохранительных органов и даже собственный брат-близнец обвиняет его в убийстве отца.

Стремясь избежать обострения ситуации, он и Мэнди решают уехать ненадолго в Монако, чтобы насладиться Гран-при Формулы-1. Вскоре после приземления, отец Мэнди настаивает на разговоре с Треем и сообщает ему, что у него и матери Трея был роман, который продолжался и в то время, когда он родился.

Возможно ли, чтобы Мэнди оказалась его сводной сестрой? Неужели все так совершенно запутано?

Глава 1

Мэнди

Даже если Трей приуменьшает масштаб этого, он выглядит так, словно его ударили. Сидя в задней части лимузина, я пытаюсь найти адекватное предположение тому, что же мой отец мог сказать ему. Миллион различных мыслей проносится в моем мозгу, но это не значит, что у меня куча скелетов в шкафу или что-то в этом роде. Какого черта?

— Каждый третий здесь — миллионер, — говорит Трей, видимо, чтобы поддержать видимость беседы. — Это единственное место, где на душу населения приходится миллионеров больше, чем в Цюрихе и Женеве.

— Это объясняет такое количество яхт, — отвечаю я, глядя в окно автомобиля.

Мои мысли все еще скачут, и я вдруг ощущаю себя неловко из-за того, что между нами существовала такая невероятная химия. Это чувство можно сравнить с тем, что мы вдруг стали чужими. Я сжимаю телефон в руке, полная решимости высказать отцу все, что у меня на уме, как только у меня появится такой шанс.

— Я любил это место, когда был маленьким, — Трей произносит это тоном, пронизанным печалью. — Для меня оно было даже в детстве намного лучше, чем Диснейленд.

— Где бы ты ни появился, ты видишь огромные яхты, блестящие спортивные автомобили и быстрые мотоциклы. Что здесь могло не нравиться? Не говоря уже о всех этих великолепных отелях с прекрасными песчаными пляжами. Это место, безусловно, выглядит как площадка для богатых парней.

Часть меня съеживается при мысли о мужчинах среднего возраста, чрезмерно загорелых, нацепивших на себя ювелирные изделия и расхаживающих только в плавках.

— И рай для золотоискательниц.

Он говорит с улыбкой, наполненной болью.

— Что сказал отец?

Я сразу почувствовала, что мое кровяное давление подскочило.

— Ты действительно думаешь, что я охочусь за твоими деньгами?

— Нет! — он смеется, закрывая глаза и откидывая голову назад на спинку сидения. — Неужели ты думаешь, что твой отец рассказал бы, что его дочь — золотоискательница?

— Ну, если бы он так сказал, то это была бы неправда. После того, как моя семья потеряла все, я решила никогда не позволять деньгам или их отсутствию контролировать свое счастье. Любовь или счастье нельзя купить.

Я вдруг подумала о том, что отец мог сказать ему.

— Я уже сказала тебе, почему я пошла в юридическую школу. Что и Виктор и Глория Оллред вдохновили меня перейти на другую сторону и дать отпор [1].

— Да. Я знаю. Тем не менее, я не понимал, насколько ты увлечена этим.

Трей поворачивается к окну, избегая встречаться со мной глазами.

— Правда? Я провела три года в юридической школе и пошла работать в Комиссию! Это немаленькие, незначительные шаги.

Он что, сейчас издевается надо мной?

— Твой отец полностью уничтожил нас. Ты не думаешь, что я должна была быть достаточно увлечена этим?

— Я знаю.

Он протягивает руки и берет меня за руку, подносит ее к губам и целует.

— Не волнуйся, я все еще люблю тебя. Мне просто нужно немного времени, чтобы разобраться со всем.

Что? Он только сказал, что любит меня? Судя по выражению лица, я не думаю, что он даже понимает, что сейчас произнес. Моя голова идет кругом. Очевидно, что папа сообщил то, что принесло ему сильную боль, но он все еще любит меня? Я вдруг почувствовала себя одновременно злой, в восторге и смущенной. Какого черта? Я смотрю на телефон и понимаю, что сейчас нет еще и девяти утра. День обещает быть долгим и весьма бурным.

Как только мы подъезжаем к отелю, мои мысли проносятся в голове со скоростью тысячу миль в час. В верхней части здания, окрашенного в цвет слоновой кости, и которое просто сочится роскошью, видна вывеска со словом «Hermitage». Швейцар здоровается с нами и приглашает в мир абсолютного совершенства. Потрясающий белый свет с оттенками голубого отражается от полированного белого мраморного пола. Огромные белые колонны и сложные арки намекают на роскошь, ожидающую нас за вестибюлем.

В то время пока Трей регистрируется, я похожу к стеклянным дверям, привлеченная потоком мерцающего розового света. Заглянув внутрь, я вижу слишком яркий красно-белый ковер, который только можно себе представить, что компенсируется огромными хрустальными люстрами и потолком, напоминающим Сикстинскую капеллу.

— Здесь мои родители провели свой двадцатый юбилей, — Трей говорит мне, как только подходит ко мне, и поворачивает ручку, чтобы открыть дверь.

— Я никогда не видела ничего подобного, — заявляю я в полном изумлении. — Здесь, должно быть, с десяток картин!

— Тринадцать, — уточняет Трей. — В центре одна большая и десяток поменьше вокруг нее. Это один из самых сложных бальных залов в мире. Вот почему мой отец предпочитал эту гостиницу.

— Я никогда не видела ничего настолько продуманного и детального, — отвечаю я, не в силах оторвать взгляд от невероятного потолка.

— Просто подожди, пока не увидишь купол, спроектированный Гюставом Эйфелем,— замечает Трей. — Он тот, кто спроектировал Эйфелеву башню.

— Да, я знаю, — я наклоняю голову и закатываю глаза на него.

К тому времени, когда мы доходим до нашей комнаты, мой мозг уже перенасыщен масштабностью и величием, которое окружает нас.

После того, как он открывает дверь в наш номер, я с удивлением созерцаю перед собой элегантный современный номер. Великолепные паркетные полы, современное искусство и красивая мебель — все это видится идеальным побегом от излишества.

Трей берет меня за руку и ведет прямо на террасу.

— Это лучшая часть, — говорит он с улыбкой, пока мы делаем пару шагов в абсолютный рай.

— Ничего себе! Это невероятно!

Я чувствую, что моя челюсть отпадает, когда я смотрю вниз на яхты в гавани, ведущей в красивые синие воды Средиземного моря.

— Это похоже на сон.

— Да, это так.

Он робко мне улыбается.