Курс на жизнь (СИ) - Милоградская Галина (книги бесплатно TXT) 📗

Курс на жизнь

Галина Милоградская

1. Реквием по мечте

Сиэтл снова накрыла водяная взвесь, что, в общем-то, было неудивительно для Города Дождей, и вход в здание суда Округа Кинг пестрел зонтами. Пресса разворачивала свой штаб, и пока журналисты вяло переругивались с операторами, фотографы, не переставая, щёлкали затворами, стараясь запечатлеть каждый шаг самого громкого процесса последних лет. Возможно, слушаемое сегодня дело прошло бы мимо прессы, если бы не известность главного фигуранта и жертвы. Сын вице-президента «Боинга», выпускник Вест-Пойнта, капитан ВС США с идеальной характеристикой и отличным послужным списком оказался на скамье подсудимых. Прокурор просил максимальный срок, адвокат пытался добиться минимального. И в свете разгорающегося скандала осознание того, что сегодня решится чья-то судьба, отступало на последний план, затмеваясь желанием сорвать куш на сенсации.

Подсудимый сидел прямо. Тёмные волосы приглажены волосок к волоску, губы тонко сжаты. Ладони на столе, ровная спина, спокойный, даже равнодушный, взгляд — казалось, его совершенно не волнует шумиха в зале, который постепенно наполнялся народом. Возможно, ему и в самом деле было плевать на приговор, потому что сам он себя уже обвинил и приговорил к пожизненному.

— Нам повезло, что назначили судью Ричардса. — На скамью рядом опустился адвокат — бойкая большеглазая брюнетка в строгом тёмно-синем костюме. — Хотя я бы предпочла присяжных. Эй, ты меня слушаешь вообще, Крис?

Крис скосил на неё глаза, слабо кивнул и снова повернулся к пустующему пока судейскому креслу. Разбирательство длилось три недели: опросы свидетелей, рассмотрение документов, заключительная речь адвоката и прокурора. Объявленный перерыв подходил к концу, и Дэниз, представлявшая его интересы, только что вернулась от судьи.

— Ричардс не пойдёт навстречу Саймону, будь уверен. Максимум, что тебе светит — пять лет, и то навряд ли. Убийство в состоянии аффекта, отделаешься минималкой.

Крис вздрогнул, услышав небрежное «отделаешься», будто речь шла не об убийстве, а о воровстве бутылки виски из супермаркета. Наверное, он и не хотел так просто «отделываться». Все дни, что прошли после ареста, он находился в тумане. Приглушённые звуки, густой, спёртый воздух и полная пустота в голове. Почти не спал, а если засыпал, то видел кровавое пятно на перламутровых обоях и остекленевший взгляд, удивлённый, обиженный даже. На вопросы отвечал механически, малодушно радуясь, что к нему не пускают родных. Только Дэниз, которая пыталась вытрясти из него хоть какие-то подробности рокового вечера. Он всё рассказал. Каждая минута отпечаталась в голове с фотографической чёткостью.

— Всем встать!

Шорох в зале на какой-то момент стал оглушительным. По лицу появившегося судьи прочесть приговор было невозможно. За спиной Криса раздался шелест — местный иллюстратор делал спешный набросок подсудимого.

— Суд готов огласить решение по делу. Обвиняемый, встаньте.

Шум в ушах достиг, кажется, своего апогея, и следующие слова Крис слушал, словно сквозь толстый слой ваты.

— Кристофер Лаберт, вы признаётесь виновным в причинении смерти по неосторожности при обстоятельствах, обнаруживающих крайнее безразличие к ценности человеческой жизни. По закону штата Вашингтон за убийство второй степени вы приговариваетесь к пятнадцати годам строгого режима. Вам понятен приговор?

Крис медленно, словно через силу, кивнул. За спиной раздались громкие рыдания матери, а через проход на второй скамье за прокурором подскочил высокий мужчина:

— Я добьюсь пожизненного, Лаберт, даже не надейся выйти из тюрьмы! После того, что ты сделал с моей девочкой, ты сгниёшь за решёткой!

— Мистер Дэниелс, давайте обсудим это не здесь. — К нему подошёл прокурор, выразительно показал глазами на судью.

— Я подам апелляцию, Крис! Ты слышишь? Это слишком много, я докажу, что это было непреднамеренное убийство! — Дэниз в отчаянии заглядывала Крису в глаза, пока мать цеплялась за плечи, истерично причитая. Защёлкнулись наручники, охранник потянул за локоть, выводя из зала под вспышки фотоаппаратов и чёрные глаза камер. Жизнь капитана Кристофера Лаберта закончилась, началась жизнь заключённого номер 1778 тюрьмы штата Вашингтон.

Год назад

День выдался солнечным, как на заказ, на бледно-розовых пионах блестели капли воды, а шёлковые ленты картинно трепетали на лёгком ветру. Огромный шатёр, разбитый на случай дождя, пока пустовал, между рядов белых стульев сновали помощники распорядителя свадеб, устраняя последние недостатки и наводя лоск, а гости уже собрались на лужайке, лениво попивая шампанское из высоких хрустальных бокалов.

Свадьба сына вице-президента «Боинга» и дочери известного дизайнера из Нью-Йорка по праву считалась одним из самых значимых событий светской хроники Сиэтла. Будущие родственники знакомились друг с другом, обмениваясь вежливыми фразами: Роберт Лаберт был не в восторге от выбора сына, и вся богемная тусовка, заполонившая его дом, вызывала зуд между лопаток. Сесилия Лаберт недовольство мужа разделяла, но умела делать хорошую мину при плохой игре, стараясь не обращать внимания на шумную молодежь со стороны невесты со слишком красноречиво блестящими глазами и бесконтрольным смехом.

— Кажется, я отсюда слышу, как скрипит зубами твой отец! — Дэниз хихикнула, осушив бокал. — Слушай, а твоя жена точно нас не ревнует?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Это глупо, — пожал плечами Крис, смахнув невидимую пылинку с мундира. Его воля — он предпочёл бы смокинг, но отец слишком хотел похвастаться перед всеми сыном — капитаном ВС, поэтому пришлось подчиниться. — Мы дружим с детства, ты мне как сестра, и Дженнифер отлично это знает.

— Знать-то знает, — хитро прищурилась Дэниз, — но вот вопрос: знает ли она всё?

— Если ты про Квебек, то да, знает, — ухмыльнулся Крис, делая знак официанту, чтобы подошёл. — У нас нет друг от друга секретов.

— Чем она тебя околдовала? — Дэниз поставила пустой бокал на поднос и взяла новый.

— Не много ли для начала вечера? — Крис приподнял бровь, но Дэниз лишь пожала плечами.

— Не люблю свадьбы, — улыбнулась она. — Смотри, кажется, тебя зовут! — Не напивайся до торта! — вернул ей улыбку Крис и поспешил к священнику.

Проводив его взглядом, Дэниз тоскливо вздохнула и качнулась на каблуках, вонзая их в плотный газон. Когда-то она была влюблена в Криса. Да и сложно было не влюбиться в лучшего друга, сына партнёров их семьи, высокого, статного, темноволосого Кристофера Лаберта. Если бы дело ограничивалось одной внешней привлекательностью, то сердце Дэниз никогда бы не дрогнуло — в её окружении водилась разная рыба. Но Крис обладал ярким воображением, отлично умел завлечь и заставить загореться своими идеями, и превосходно учился. А ум в парнях Дэниз всегда считала крайне сексуальным. Когда они встретились на каникулах, — она вернулась домой из колледжа, а Крис — из своей академии, — между ними действительно возникло что-то, отдалённо походящее на любовь. Но после поездки в Квебек и нескольких ночей, проведённых вместе, каждый вернулся к своей учёбе, в следующий раз встретиться удалось лишь через год, и к тому времени взаимное влечение угасло, уступив место старой, доброй, проверенной дружбе.

Дэниз и сейчас оставалась самым близким другом Криса, ей первой он позвонил и сказал, что собирается сделать предложение. И она искренне за него порадовалась, пока не увидела невесту. Дженнифер Дэниелс была, несомненно, красивой девушкой, но слишком ветреной на вкус Дэниз, которая к тому времени окончила Йель со степенью бакалавра юриспруденции. Дочь знаменитого дизайнера, Дженнифер прожигала жизнь в клубах Манхэттена, наслаждаясь всеми удовольствиями, которые можно купить за деньги. Как два настолько непохожих друг на друга человека, как Крис и Дженнифер, встретились, оставалось загадкой. Но больше удивляло то, что они полюбили друг друга. Дэниз была полностью согласна с четой Лаберт — у этой пары было слишком мало общего для счастливого брака, но, как и родители Криса, она желала ему счастья и держала свои мысли при себе.