Ангел для кактуса (СИ) - Евсеева Мария (лучшие бесплатные книги txt) 📗

Ангел для кактуса — Мария Евсеева

* * *

Лина: — Когда я впервые увидела его, то подумала, что он один из тех самовлюбленных супчиков, баловней судьбы, которым все сходит с рук. Он показался мне слишком напыщенным, слишком амбициозным, слишком нахальным. Он постоянно смеялся надо мной! Что бы я ни сказала, что бы я ни сделала.

Алексей: — Потому что она вела себя, как маленькая засранка.

Лина: — Что-о?

Алексей: (*улыбается)

Лина: — Ты же говорил, что я забавная!

Алексей: — Забавная. Таких забавных маленьких засранок я давно не встречал.

Лина: (*резко бьет Алексея кулаком в бедро)

Алексей: — Да-да, именно так она и делала. И продолжает делать сейчас! Слишком типично для маленькой засранки.

Лина: — А он… Он все время улыбается своей улыбочкой «не придраться». Думает, очарует меня, сведет с ума, лишит рассудка… Эгоцентричный супчик!

Алексей: — Я просто смотрю на тебя и не могу налюбоваться.

Лина: — Бла-бла-бла.

Алексей: — Вы видите? Она провоцирует меня.

Лина: — Что-о? Поче… Я не… ом… м-м-м…

(*целуются)

- - -

*** супчик (здесь и далее) — сущ. м.р., обзывательство. Значение: Плохой человек. Пример текста: Ах ты супчик!

Глава 1. Лина

Иногда у меня возникает стойкое желание уехать куда подальше, не объясняя причин и не оставляя координат для связи. Взять с собой только самое необходимое: плеер, несколько книг, теплую одежду, средства гигиены — и исчезнуть. Для всех. Но я делаю глубокий вдох, открываю глаза, достаю из сумки ежедневник и, пока у меня есть десять минут свободного времени, пытаюсь перекроить весь распланированный график на будущую неделю. Или месяц?

О, нет! Совсем забыла! Я же обещала подготовить материал про хавортии и выложить сегодня пост. Ну да ладно, придется и это перенести — мне сейчас точно не до Инстаграма. Надеюсь, я никого не подведу? И вот это ужасное чувство «как бы никого не подвести» душит меня, и я испускаю мучительный стон.

Мама, не отрывая взгляда от дороги, протягивает мне пакетик с леденцами. Она думает, что химозная дынная конфетка способна переключить меня с волны негодования на волну позитивных мыслей? Если бы все было так просто… Но я зачем-то забираю у нее упаковку, кручу-верчу-треплю, пытаясь ее вскрыть, и когда мама резко сворачивает влево, запоздало перестраиваясь в крайнюю полосу движения, пакетик наконец-то поддается, и на меня обрушивается фейерверк желтых стекляшек в прозрачных фантиках.

Мама с беспокойством косится на меня, и я не выдерживаю:

— Что? — закатываю глаза, предвидя, какие изречения Далай-ламы последуют за этим взглядом, оттягиваю ремень безопасности и лезу под сиденье, чтобы собрать с пола леденцы. — Я-спо-кой-на!

На самом деле я злюсь. Но злюсь не на маму, не на себя, а на целый мир, на сложившиеся обстоятельства. Хотя нет, стоп! В сложившихся обстоятельствах есть вполне конкретный виноватый, и его имя — Альберт Эдуардович. Кто этот человек? Как он выглядит? Еще неделю назад я даже не знала, как зовут владельца помещения, которое мы арендуем, а теперь это сочетание «Альберт Эдуардович» скрипит на зубах, словно песок. Так не делается, о таком предупреждают заранее! Нельзя за несколько дней не только собраться и переехать, но и найти подходящее место. Да, конечно, хозяин-барин и все такое, но арендаторы тоже люди!

Я отворачиваюсь и смотрю в боковое окно — понятия не имею, куда мы должны приехать. Мама уже дважды за сегодняшний день была в новом помещении, а я только в общих чертах представляю себе его местоположение. Знаю, что витрины нашего магазинчика будут выходить на одну из оживленных улиц, и это плюс, а то, что квадратных метров станет теперь в два раза меньше — естественно, минус. Ну что ж, придется более рационально, с учетом планировки, размещать стеллажи и использовать каждый драгоценный сантиметр.

Мы подъезжаем к мини-маркету на углу двух улиц и паркуемся у обочины в неположенном месте.

— Нам туда, — Мама указывает на жилое здание с десятком разномастных салонов на первом этаже, а сама не перестает оборачиваться, в надежде наконец-то увидеть грузовую "Газель", которая поначалу следовала строго за нами, а потом затерялась в потоке автомобилей.

Я подхватываю партию эхеверий и иду следом за мамой, а на заднем сидении ее авто остаются три флоррариума. Я не смогла доверить их аборигенам в засаленных комбинезонах, несмотря на то, что каждый сосуд, в отличие от черепичных кашпо с малышками-суккулентами, упаковала на совесть.

Мы спешим к входу — вторая дверь справа. Я опускаю растения на порожек и, пока мама возится с ключами, бегу за остальными. На обратном пути сбавляю темп, чтобы ненароком не споткнуться и не разбить флоррариум, и только когда оказываюсь на верхней ступеньке, немного расслабляюсь.

Последний рейс мы делаем вдвоем. Мама заметно нервничает — "Газели" все так и нет, а мой желудок противно скулит, потому что я не то, что не обедала — даже не завтракала! Вывеска через дорогу так и манит меня своим названием «Пицца-рай», но я, вновь обнявшись с суккулентами, захожу внутрь пустого помещения.

Ничего так, свежо и уютненько. И стены светло-зеленые, удачного оттенка. Вот только если расположить стойку по принципу, как было раньше, места для больших растений не останется. Но, кажется, в профиле одной цветочной лавочки в Инстаграме я видела нечто подобное. Может, подсмотреть идею обстановки?

Лезу в сумку за телефоном, а достав его, обнаруживаю пропущенный вызов.

Что за день такой!

Мысленно считаю до двадцати, но понимаю, что это не помогает. Зажмуриваюсь и начинаю счет заново. А ближе к семнадцати открываю глаза, подхожу вплотную к витрине и, заметив суету под окнами — эти нерасторопные наконец-то приехали! — усаживаюсь на кусок картона на подоконнике.

— Привет, Ник! Прости. Совсем забыла, что сегодня суббота.

Дело в том, что еще после сдачи первой сессии мы придумали такую традицию: раз в неделю встречаться в «Шоколаднице» и болтать о том о сем. У заочников жизнь куда менее насыщена, и они не имеют привычки сближаться. По крайней мере, так считают многие.

Ника срывается словесно-автоматной очередью:

— Ну, нормально! Я ее жду, значит, а она «забыла». Названиваю — не реагирует! Ты записывай, что ли, веди ежедневник, если за неделю успеваешь все из головы выветрить. Привет! — смеется вроде. — Ты куда пропала-то? Парень, что ли, появился?

— Ага, парень, — смотрю на грузчиков, которые стремятся захватить несколько коробок разом, и начинаю кипеть от злости. Знаю, что мама максимально деликатна с этими криворукими, а те, только отвернись, в пять секунд угробят все растения. — Слушай, Ник! Я не смогу к тебе сегодня присоединиться, извини еще раз.

И хотя выпить кофе и слопать пирожное мне жутко хочется, я давлю в себе эти желания. Наше традиционные субботние посиделки придется отменить.

— Значит, угадала. Парень! — еще больше оживляется она.

— Да какой парень? — Выскакиваю на улицу, потому что не могу спокойно наблюдать за этим безобразием и цежу сквозь зубы с сарказмом: — Крас-са-авчики!

Видимо, получается громко и отчетливо, потому что Ника спрашивает:

— У тебя их несколько?

— Двое. И они преклонного возраста.

Одногруппница смеется:

— Тяжелый случай!

— Ник, слушай, мне реально некогда. Мы тут переезжаем. В смысле не мы, а наш магазин.

— И как теперь вас найти?

Оборачиваюсь, чтобы разглядеть табличку на здании:

— Московская, восемнадцать. Мы пока без вывески.

— Я как-нибудь заскочу. Любопытно.

— Хорошо, увидимся!

Завершаю вызов и подхожу к маме. Возле нее уже образовалась большая гора: разобранные на отдельные полки витрины и стеллажи, металлические стойки и подвески, завернутые в полиэтиленовые пакеты, десять ящиков с растениями, каждое из которых было хорошо упаковано еще с утра, когда казалось, что времени впереди целый вагон, и несчитанное количество мелких коробок. В них, буквально в последние полчаса перед приездом службы грузоперевозок, мы судорожно раскладывали оставшееся кактусы, седумы, хавортии, милашки-каланхоэ, фиалки, пустые кашпо и всякую мелочь и не могли не переживать за самочувствие каждого при транспортировке. А сейчас эти два недочеловека практически швыряют малюток на асфальт!