Драконьи грезы радужного цвета (СИ) - Патрикова Татьяна "Небо В Глазах Ангела" (читать бесплатно полные книги txt) 📗
— Да, и с советом тоже, — виновато улыбнулся Шлим.
— С советом все относительно просто, — заговорил Шельм. — Макилюнь дал мне характеристику большинства глав правящих семей и даже записал некоторые моменты о них для меня. Так что, по его рекомендациям и выберу.
— Не говори мне, племяш, что ты от самого Мастера Палача клятву принял? — неожиданно тихо произнес Зверобой.
— Не сказал бы, что у меня был такой уж большой выбор, в силу обстоятельств, — проворчал Шельм. — И вообще, все получилось более чем удачно. Он, действительно, знает все семейства, и вообще дал массу дельных советов.
— Ну, еще бы. Как не Палачу знать все и обо всех, — вмешался Гибискусмилш. Но в глазах его застыл немой вопрос. Всех интересовало, что же за обстоятельства такие могли вынудить главу семейства Палачей масок дать такую клятву Вольто, а того её принять.
Шельм вздохнул, посмотрел на Ставраса, но в очередной раз об обещании не выносить ничего сказанного в этой комнате, напоминать не стал. Отчего-то был уверен, что никто из присутствующих об этом не забудет.
— Тюльпанмилш, вы помните, двадцать лет назад во время последнего мятежа поймали дракона?
— Конечно, помню. Если вы спросите меня, то я голосовал за то, что его можно изучить и внешне, без насилия и уж тем более, ни в коем разе не убивая. Я бы сам его изучил, как мог, если бы он позволил. Но, к сожалению, куда больше в то время было тех, кто жаждал отмщения и крови. Но молодой дракон сбежал, как только за ним пришел его человек. Я рассказывал эту историю внуку.
— Да, я помню, — отозвался Гиня, косящийся в окно, где на открытой лужайке перед домом под строгим взглядом пожилой женщины в белом чепце, пышной, цветастой юбке и накрахмаленном переднике, резвились два дракона и Веренея. — Я тогда, в детстве, все завидовал тем, кому мир может подарить такую дружбу.
— Теперь он подарил её и тебе, — тихо произнес Корнелиус и повернулся к Шельму. — Почему ты вспомнил о том давнем случае, мальчик?
— Потому что не было никакого человека. Вы же сами видели. Бронзовые могут обращаться.
— Ты хочешь сказать…
— Он сбежал из плена, став человеком, но его все равно бы нашли, если бы не Макилюнь, что спрятал его у себя. А потом Палач проводил его через холм, в ночь с двадцать пятого на двадцать шестое августа. Став первым масочником, спасшим дракона, жертвуя собственной силой, ведь ему пришлось открывать проход с той стороны холма.
— Александр, — впервые заговорила Лидия, — но ведь это ночь твоего рождения.
— Да, — кивнул Шельм. — Я успел родиться до того, как Эр улетел, и они стали первыми драконом и масочником, запечатленными друг на друга. И мир позволил родиться Вольто, ведь роды были сложными, ты сама рассказывала. И я мог бы умереть. Но выжил.
— Все-таки, чего только не бывает в этом мире, — тихо произнес Корнелиус. — Мне два с лишним века, а я не перестаю учиться жить. — И печально улыбнулся.
— А зачем вам было так нужно его измерить? — полюбопытствовал Ставрас.
— Кого?
— Дракона.
— Вы, наверное, не воспримете мои слова всерьез, ведь вы сами знаете все о драконах, — отозвался старик, поднялся и подошел к внуку, стоящему у окна. Посмотрел на маленьких драконичков, на девочку, понятия не имеющую, что когда-то её народ враждовал с этими красивейшими существами, которые сейчас ластятся к ней, как котята. И продолжил с тяжелым вздохом: — Я никогда даже не помышлял самому когда-нибудь быть запечатленным драконом, знал, что это невозможно. Но меня всегда привлекали их грация, красота, мудрость. И мне хотелось хоть немного приблизиться к ним. Узнать о них, как можно больше. И я начал писать книгу. На самом деле не думаю, что так уж много в ней достоверных моментов, но я собираю материал для нее почти полтора века. Поэтому хотел бы измерить того дракона, расспросить его об их роде. Я почему-то очень надеялся, что он будет мне отвечать. И я хотел бы нарисовать его.
— Так за чем же дело стало? Теперь у вашего собственного внука есть свой дракон. Рисуйте с него.
— Он еще такой маленький, но, конечно, если мне будет позволено, я бы нарисовал, — отозвался старик рассеянно.
— В чем дело?
— Просто, понимаете, главу про детенышей я даже еще не начинал, так как, и не надеялся их когда-нибудь увидеть.
— А про взрослых драконов?
— Я остановился на внешнем строении, до него упорядочив сказания, легенды и предания, связанные с ними.
— Бом и Бим станут половозрелыми особями где-то через год-полтора.
— Так быстро?
— Они запечатлены и вынуждены подстраивать свои внутренние ритмы. Кстати, сейчас им всего лишь чуть меньше месяца.
Сказать, что масочник был удивлен, значит, ничего не сказать.
— Невероятно, — подал голос Зверобой.
— И, кстати, раз уж речь зашла о драконах и детенышах, — посмотрел на него Ставрас. — Я хотел бы обсудить возможность учебы ваших детей по обмену.
— О чем вы?
— Сейчас в Столице идет обустройство одного специфического заведения для драконов, в создании которого нам очень нужна помощь именно масочников. Мы с Байроном уже обсуждали это с Палтусом и, поэтому я говорю и от имени короля тоже. Нам хотелось бы, по возможности, во избежание повторения ошибок прошлого, как можно больше развивать и укреплять дружбу между юными поколениями масочников, драконами и людьми. Таким образом, если бы вы согласились на год отправлять по три-четыре человека в Столицу, мы бы могли приступить к воплощению этой идеи в жизнь. За ними, разумеется, будут присматривать, потому что ваш дар слишком специфичен, чтобы пустить все на самотек, но хотелось бы подчеркнуть, что именно дружески присматривать, потому что все мы знаем, как ветрена и непостоянна юность, и какие порой в этот период совершаются ошибки. И как вы понимаете, если вы согласитесь, я, как существо острожное и слишком хорошо помнящее ваше прибытие в этот мир и все шесть мятежей и четыре переворота, что вы пытались провернуть, я бы предпочел для начала иметь дело с детьми уже известных мне семей.
— Что значит помнящее наш приход в этот мир? — почему-то шепотом уточнил Гибискус.
— Корнелиус, если вам все еще хочется провести замеры, — с улыбкой произнес Ставрас, повернувшись к изумленно замершему у окна старику, — я в принципе не против специально для вашей книги, которую предпочел бы посмотреть и не в законченном виде тоже, расправить крылья. Но имейте в виду, что в силу преклонного возраста, у меня гребневые пластины расположены несколько иначе, чем у большинства сородичей одного со мной цвета. К тому же я довольно крупный, в сравнении с другими бронзовыми.
— Да, ладно, преклонный он у него, — весело объявил Шельм. — А кто у нас с Веровеком по далям и весям боевым козлом скакал?
— Каким козлом? — Ставрас медленно повернул голову к шуту.
— Боевым, милый, — ответствовал тот и вовремя увернулся, когда рука лекаря метнулась к его шее.
Ставрас вскочил, но не успел. Шустрый шут выскочил в окно, благо этаж был всего лишь вторым, и приземлился на траву под радостный визг Веренеи и курлыканье драконов.
— Ну, попадись мне! — по-драконьи рыкнул лекарь, так что, даже драконыши мордочки к земле пригнули, а с головы старой нянечки сорвало белый чепец.
На что шут лишь показал ему язык и сделал ручкой. Ставрас стиснул зубы и снова вернулся в комнату. На него в полном изумлении смотрели три пары глаз, не считая тех, которые глядели с сочувствием и пониманием. Ближе всех стоял Корнелиус и прекрасно разглядел его вертикальные зрачки.
— Ставрас, вы — дракон?
Ставрас позировал. Шельм старался держаться от него подальше, но все равно пришел посмотреть на это действо воочию. Бронзовый дракон во всем своем великолепии развалился на лужайке с противоположной стороны дома и послушно демонстрировал пожилому масочнику и гребень, и размах крыльев, и даже предложил прокатить, после того, как с наброском будет закончено.
Тот вертелся вокруг него и поразительно скрупулезно все записывал в выделенный ему Байраном альбом. Ставрас уже давно понял, что масочники в целом были существами очень творческими, поэтому его и заинтересовала эта ненаписанная еще книга, и вообще стало любопытно, как они, драконы, выглядят в глазах масочников. Корнелиус обещал привезти её ему уже завтра, сразу же после того, как будет выбран новый совет Иль Арте и по этому случаю в поместье Икуф будет устроен небольшой банкет. Посторонних решили не приглашать, даже будущих членов совета, лишь своих.
