Моя Вселенная (СИ) - "Sco" (читать книги полностью .txt) 📗
– А зачем ты… Ай!
Жалящая боль пронзила ладонь, Мирчо дёрнул рукой, в ужасе уставился на какую-то мерзкую тварь – не то муху, не то жука, – вцепившуюся в его кисть. Одуревший от омерзения, он заорал, замахал рукой, запрыгал, стряхнул насекомое и закружился на месте, лихорадочно оглядываясь.
– Затем, – серьёзно объяснил сфинкс и начал быстро общипывать свежие побеги с ветки и кидать в огонь.
Воздух тут же наполнился кисловатой горечью. Пока Мирон успокаивал дыхание и приходил в себя, не переставая осматриваться, Сим выдал целую фразу, из которой были понятны только слова «бояться» и «запах». Перепуганный землянин рьяно взялся обрывать мелкие листочки, чувствуя, как рука всё больше и больше ноет и дёргает. Несмотря на недавний голод, стало подташнивать, и Мирчо нескладно опустился на покрывало, пытаясь сфокусировать взгляд на огне, который почему-то начал троиться.
– Сим…
Мягкие подушечки коснулись лица, тяжёлая голова запрокинулась назад, перед глазами плясали сапфиры на сером, желудок поджимался к горлу. Его положили на бок, стало опять знобко, по спине скатывались холодные струйки пота. И ещё стало страшно до чёртиков, даже страшнее, чем тогда, в реке.
– Сим…
Сознание болтало, словно лодку в шторм. Сфинкс был где-то рядом, мельтешил перед расфокусированным взглядом, Мирчо инстинктивно пытался ухватиться за него, даже прижаться. Перед глазами появилась фляга, из горлышка вода полилась в миску, стоящую рядом на покрывале. Вот пакет, найденный в аптечке, с разорванным боком. Порошок посыпался в воду с шипением, на фоне рыжего огня было видно, как над миской поднялась взвесь. Мирчо дёрнули вверх, пытаясь усадить. Он хватался за тёплые мягкие кисти, за широкие плечи, он не один – одному так страшно. Зубы звонко стукнулись о холодный край миски, во рту растеклась кислятина, притупив тошноту. Мирчо давился, но выпил всё до последней капли. Лучше не стало, но в голове стучалась одна мысль: он принял лекарство, сейчас отпустит, он спасён. Отлично помнилось, что делает эта их «микстурка», и, зажмурившись, ждал эффекта. Господи, что ж так херово-то…
4 глава
…Как же хорошо! Мирчо потёрся носом о тёплую, благоухающую шкурку и прижался плотнее к боку своей мягкой «грелки». Открыл глаза и потянулся. В мешке было очень тепло, хоть и тесно. Погладив ладонью горячего сфинкса, тихо спящего рядом, он беззастенчиво закинул на него ногу. Вообще, тот, первый, приход от непеты был куда мощнее. Сейчас Мирону не хотелось петь и плясать, не хотелось даже вылезать из уютной «норки». Не было той оглушающей радости, только спокойствие. Правда, здоровяка рядом всё так же хотелось потискать и приласкать. Сим заворчал, не открывая глаз, дёрнул губой. А Мирчо высунул голову из спальника и огляделся. Небо едва просветлело и в лесу было совсем тихо. Местные «птицы» спали, значит, даже ещё не утро. Костёр тлел красно-пепельными углями, по кругу кострища были щедро разложены скукожившиеся от температуры листья, источая горько-кислый аромат. Мирчо вытянул раненую руку, с удивлением заметив, что укус всё ещё яркий, даже отёчность не совсем спала. А ведь прошлый раз порезы и синяки прошли за одну ночь. Может, к непете есть привыкание?.. Он перевёл глаза на дымчатую морду и невольно умилился. Вблизи можно было разглядеть каждую ворсинку, каждую подпалину на носу. Сфинкс лежал на спине, повернув голову в его сторону. Человек тихонько провёл пальцами по скуле, такой невозможно бархатной шее, попытался разглядеть белую «звёздочку» под подбородком. Приподнялся на локте и нежно прикоснулся губами к серебристой щеке. Сейчас тело не разрывало от желаний, как в тот раз, но до чего же было приятно оглаживаться об это изящное и опасное создание. Сим задышал глубже, и его веки задёргались, похоже, просыпался. Беспечно подумалось: «Ну и что?» Ведь сфинкс уже наблюдал, как люди реагируют на непету. Сам дал – что теперь жаловаться?
Сим открыл глаза, и Мирчо с замиранием сердца наблюдал, как вытянутые зрачки меняют свой размер, фокусируясь. Он наклонился совсем низко и провёл носом по симову виску. Бёдра сами собой прижались плотнее к чужому боку и Мирон начал наваливаться на сфинкса, подминая его под себя. Оттого, что тот молча смотрел ему прямо в глаза, стало страшно-приятно-волнующе. Мирчо раззадорился и задышал чаще. То, как спокойно Сим лежал под ним, завело за секунды. Всё было каким-то волшебным. Будто он миловался со сказочной русалкой, да только мощный торс и хищная морда добавляли этой «нимфе» такой остроты, что все привычные схемы и мысли отключались за ненадобностью. Оба молчали, глядя глаза в глаза. С момента пробуждения прошло не больше минуты, а Мирон не мог уже вспомнить, что было вчера. Очи невыносимой синевы словно завораживали его, а от тела сфинкса шла тонкая вибрация. Он опасливо провёл губами по горячей шее и приложил ухо к чужой груди, закрыл глаза, прислушиваясь. Прошептал завороженно:
– Ты… мурчишь?
Шёпот оказался слишком громким, резким, будто выдернул обоих из призрачного пузыря близости. Вибрация тут же прекратилась, гибкое тело под ним закаменело, напряглось. Всё было по-другому. В тот раз Мирчо было не до реакции сфинкса, он весь горел в эйфории. Теперь же он всё понимал, прислушивался, искал отзыв. Будто всё взаправду, всерьёз, по-трезвому.
Тихое, но угрожающее рычание окончательно вернуло Мирона с небес на землю. Он поднял голову, столкнулся взглядом с кристально-синими льдинами. Между тонких губ Сима выглянули клыки, ноздри раздулись, меж бровных дуг пролегла глубокая морщина. В эту секунду он вспомнил, что тогда от непеты во рту было сладко, а от вчерашнего порошка – совсем кисло. «Загрызёт», – пронеслось в голове, и, поняв, что из мешка вылезти не успеет, Мирчо учудил: схватил в ладони скуластую морду и запечатал своими губами хищную пасть.
Он точно почувствовал, как Сим перестал дышать. Грудь поднялась и замерла, будто сфинкс нырнул под воду. От нервного, дёрганного возбуждения Мирчо сжал губы, прихватывая мягкую кожу, засосал неожиданно нежно, словно уговаривая, успокаивая. Тонкие короткие усики щекотали нос. Он и сам не понимал, с чего его так развезло, шало проводя руками вверх, к ушам, сжимая гриву в ладонях импульсивно, словно боясь опоздать. Окончательно залез сверху и по девчачьи зажал длинные ноги своими бёдрами. Уже стало ясно, что это не химический дурман – Сим не опаивал его непетой, – это собственные дикие желания, неосмысленные, опрометчивые решения. Теперь уже страшно остановиться, и он гнал вперёд, зажмурив глаза. Если Сим ответит ему, отзовётся, будет не так стыдно потом, они поделят этот бред на двоих. И Мирчо продолжал касаться его губами, елозить сверху, попытался даже облизать аккуратненько. И тот задышал, будто отпустил себя, неуверенно приоткрыл свой почти безгубый рот, не уворачиваясь. Мирчо на секунду замер, быстро глянул – убедиться, что ему не мерещится. И удивлённо поднял брови.
Сим лежал на спине, как опрокинутый оловянный солдатик, и блуждал, казалось, ничего не видящим взглядом по кронам деревьев над ними. Мирон медленно, аккуратно прикусил его за подбородок и еле сдержал нервический смех от догадки: Сим прислушивался к себе! Вот как подростки, играя в новые запретные игры друг с другом, прислушиваются к незнакомым ощущениям. Он почувствовал смесь вины и какого-то греховного, сладкого стыда. За то, что полез к такому молодому и неопытному, хоть и в полтора раза больше его самого. Да и то, что к парню – к сфинксу! – это вообще было за гранью понимания. Но остановиться не было сил, даже под угрозой быть разорванным, он продолжал тереться о сфинкса затвердевшим членом сквозь одежду и целовал-лизал-прикусывал. Секунды тянулись, как часы, шкурка приятно бархатилась под губами, а Сим разогрелся, как печка. И позволил немного откинуть себе голову назад, когда распоясавшийся землянин взялся целовать его в шею, вроде даже тихонько заурчал. «Что я творю?» – крутилось в голове, словно запись сломанного диктофона. Но какой же этот зверёныш был классный!
