L.E.D. (СИ) - "Illian Z" (читать книги онлайн без .TXT) 📗
Когда Чар отступает, удовлетворённый, дёргаю Ди за плечо вверх-на себя, он едва не теряет равновесия, но я держу. Это для того, чтобы войти в него ещё глубже, полностью, укусить за шею, сжать его тело…
— Услуга за услугу, — улыбается Чар, заправив выбившуюся прядь за ухо, — а то этот мужлан только о себе и думает!
Это он про меня, хотя всё правда, меня интересует только собственный оргазм, не более того.
Чарльз же обнимает Ди спереди, целует и покусывает шею с другой стороны, и помогает ему рукой стать счастливее. А тот заходится в стонах грязным ртом, освобождённым от наших членов. Всхливывает, иногда вскрикивает, когда я особенно сильно сжимаю ему соски, или прихватываю шею зубами.
И так не может продолжаться долго. Резко замолкает, задохнувшись, чтобы потом застонать низко, гортанно, забиться и задёргаться в наших руках, чтобы его задница сжалась, пульсируя, стала неимоверно узкой, провоцируя и меня через пару секунд. А хотел же вынуть… но куда там, рычу, вталкивась глубже, изливаясь горячим…
Лежим, молчим. Чар, слева, даже заботливо обтёр нашего любовника салфеткой, и он, посередине, устало спит, слабак. Так и не снял испорченную и пропитанную потом рубашку. Я же, справа, заложив руки за голову, размышляю о том, почему и чем я недоволен.
Оргазм — отличный, любовник — молодой и красивый, да и партнёр — тоже неплохой, вон, развалился, рожа блондинистой наружности, курит и отсвечивает прессом, что твоя каменная кладка, да глаза кошачьи щурит. Ходит в Эдинбурге своём в спортзал, не иначе.
А я вот что-то сдал. Мало того, что не тренируюсь, шрам-то на животе совсем свежий, и того, что и сексом регулярно не подкачиваюсь, так ещё и птенчик кормил меня всякими вкусняшками постоянно — гренки, омлетики, пирожки… кто ж его готовить-то учил такое вредное и сладкое!
Усмехаюсь. Как и он сам — сладкий и вредный. Вот что он опять задумал? Что?
— Знаешь, у меня появилась одна идея, — Чар гасит окурок в пепельнице.
— Насчёт второго круга? — усмехаюсь.
— По делу, придурок озабоченный. Я вот подумал, если потрусь по барам и даже узнаю, где этот клуб находится точно, ну, ты в интернете поищешь, не суть, попадём мы в него как?
— Ты — вообще никак, — отвечаю. — Ты всё испортишь, вцепишься в своего Би, как только увидишь, и пиздец.
Хотя и я тоже особо не котируюсь. Меня с такой рожей не раз уже не пускали в разные заведения, «без объяснения причин».
— Ну, в этом ты прав, — помолчав, отвечает. — Я ж люблю его страх как. Я. Парня.
— Когда ты прекратишь уже этому удивляться? Разницы-то!
— Ну так надо было девочек вызывать, всем троим, безразличный! Ладно, ты дашь мне мысль насчёт клуба выразить?
— Да валяй.
В моей голове — шум и кружение. Всё же я не люблю трахаться нетрезвым, отходняк потом намного жёстче. Ну хоть пивом запаслись, да и Ди чего-то там приволок. Но чуется мне, что мы этим будем его отпаивать от впечатлений. Интересно, с кем он скрашивал свои одинокие ночи, когда я отказался его обслуживать? Хотя вру, мне не интересно. Мне почти ничего уже не интересно. Из чего эти норвежцы свой самогон только гонят? Из картофеля, рыбы и мха?
— Так вот, — распространяется блондин, перевернувшись на бок. — У нас же есть визитка-пропуск, да?
— Не трынди, к сути, — ворчу.
— А то, что и «отец Гунтард» у нас тоже имеется.
Кивает на Ди, спящего рядом, полунакрытого одеялом.
— И какой из него норвежец, Чар? Не смеши.
— А ему и не надо быть норвежцем. В таких заведениях ни имя, ни национальность не спрашивают. Что могут о нём заранее знать? Только то, что пропуск будет у одного из священников, не более. Не знаю, как Би умудрился его отправить, но вряд ли он не действующий.
— Приезжий из Шотландии? Турист? — недоверчиво усмехаюсь.
— Почему из Шотландии? Из Англии, сомневаюсь, что кто-то местный разбирает ваши акценты в тонкостях, нас обоих американцами называли, вспомни.
— Это потому что ты с гидом пиздел, не я, — бурчу.
А вообще, может и получиться, надо только всё максимально грамотно организовать. И Чар прав, то, что Ди священник, а не он — убедительней. Акцент, фигура, внешность… осталось только этого неофициального рукоположенного в сан убедить нам помочь.
Не то, чтобы это было до невозможности трудно, но способ, которым придётся этого добиться — подлый и неприятный. Дать ему надежду, или хоть правдоподобный её призрак, на то, что между нами возможны отношения, отличные от животного секса.
Жестоко? Да крайне жестоко! Но сначала я, для очистки совести, всё же попрошу чисто по-человечески. Но мы — даже не друзья с Ди. И никогда ими не станем. А как Чар надеялся его замотивировать?
— Как ты уговоришь его, скажи мне, умник? — обращаюсь к нему, кивнув на парня между нами, который, судя по всему, остаётся тут на ночь.
— Я — никак. Это ты его уговоришь, — усмехается.
— И как же? — строю из себя непонятливого.
— Сам знаешь. Только слепой бы не заметил… хотя Би говорил, что ты малость туповат.
— А ты за ним не повторяй, — огрызаюсь, — Я надеялся, что ты другое предложишь.
— Совесть заедает, да? А, может, и стоит сменить пристрастия?
— Чар, — серьёзно говорю я, пока что без угрозы в голосе, — если ты о подобном вообще хоть раз заикнёшься, не обижайся.
Для меня уже всё безнадёжно решено. Но если быть честным, вероятность будущего с Ди для меня существует, пусть и ничтожная. Но любви… нет.
— Ну, значит, все будут мучиться, — пожимает плечами, — может, кому и воздастся.
Комментарий к 44. Взлётная полоса
________________
1. Приблизительная текстовая адаптация. Взлётная полоса -
«runway strip». Чарльз говорит: «strip runway», имея ввиду «стриптиз» и звучание как «run wow» – «ничего себе».
========== 45. Хрупкие звёзды ==========
Первое правило утра после пьянки — кто первый встал, того и пиво. Моё, следовательно. Строго говоря, первый проснулся Ди, но это было ещё ночью, тем более, в данный момент он куда-то исчез, прихватив свои вещички. Выпивку, впрочем, оставил, и если Чар соизволит оторвать голову от подушки, ему тоже будет чем поправить здоровье.
Конечно, похмеляться с утра алкоголем — прямой путь в запой и деградацию, но наркоманы, как известно, не спиваются. Интересно, а от того, что я утреннюю порцию таблеток, с которыми меня едва на таможне не повязали, алкоголем запил, мне ничего не будет развесёлого?
В общем, я привёл себя почти в человеческое состояние, но гоняться за Дэниелом, уговаривать его и притворяться был явно не готов. И смутно благодарен ему за то, что он убрался из номера, избавив нас всех от неловкого утра. Не то чтобы я жалел, но…
Ладно, неплохо было бы хоть в работу с утра втянуться, что ли. Ну хоть приблизительно. Открываю ноут, жду, пока поймается Wi-Fi, потягивая из бутылки светлый нефильтрованный антипохмелин. Уведомления о семи вызовах, ого. Но просмотреть не успеваю, опять видеозвонок. Сестра птенчика.
— Нихуёвого тебе времени суток! — орёт. — Вы совсем что ли про нас забыли, педерасты? Звонить, писать, не?
— Да мы…
Ну куда там слово вставить, её уже понесло:
— Мы тут подыхай в неведении, новости смотри, не разбился ли самолёт, а вы там пьянствуете, черти драные! Как насчёт того, чтобы сообщить, что ваши жопы живы?
Ага. Влипли. Та самая ситуация, когда: «Ты звонил? Не-а, я думал, ты звонил». И распознала же, чем мы тут заняты. Хотя по моей мятой опухшей морде и бутылке и так понятно. Девушка между тем оборачивается и кричит уже не мне, а в глубину комнаты:
— Да в Норвегии, в Норвегии, иди сюда, — и, уже мне, тихо: — Пиво прибери, идиот.
Послушно ставлю пиво на стол, за экран, и очень вовремя.
— Привет.
Тихое, и очень невнятное слово, которое произносит потеснивший сестру птенчик. Не удивительно, его губы… разбиты, покрытые тёмной корочкой, носик, так и не успевший зажить, снова заклеен, и в целом вид удручающий. Костяшки сцепленных на столе в замок рук стёсаны.
