Край Ветров: некроманс - Кусуриури Диэр (полная версия книги TXT) 📗
Камориль блаженно кивнул:
— Был, был. Его звали…
— Камориль, а как же Зорея Катх? — вмешался Мйар. — Это все, конечно, занимательно, но…
— Ну вот, я почти к нему подошел, Мйар, — Камориль отхлебнул абсента прямо из горла. — Точнее, он ко мне. Худой такой, чуть ли не кашляющий, человек серого цвета. Точнее, не то чтоб совсем серого. Одежда на нем была сдержанная, — пиджак какой-то средней цены, светлый, брюки светлые, туфли бежевые с перфорированным верхом. На голове у него с одной стороны были заплетены мелкие длинные косы, а с другой он был подстрижен под пять миллиметров. Или оба виска у него были выбриты… А, да, точно, оба, просто косы эти он на одну сторону носил. Сами волосы были серыми, то ли седыми, то ли крашеными — не поймешь. Еще глаза у него были странными, — и да, я осознаю, как это звучит в моих устах, — но, тем не менее, зрачки его казались абсолютно черными, — из-за нереально светлых радужек, наверное, и еще… я ему в глаза смотреть не мог, — это было как-то… неприятно. Этот рваный край радужки, сросшийся треугольными спайками…
— Болели глаза у него, — добавил Эль-Марко. — Помню, трогал. Врожденный дефект, носителю особо не мешающий, но выглядит это, конечно, специфически.
— Ну так вот, если этот человек хотел своей серой одеждой от себя взгляды отвести — не вышло у него. Надо было косы сбривать и очки носить, и черного побольше. Возраст… Не скажу точно, сколько бы лет я ему тогда дал, — такой, не молодой и не старый, может легко сойти за двадцатилетнего и тридцатилетнего. Ну так вот, он, помню, в фойе университета подошел ко мне и хотел меня за локоть тронуть, что-то спросить по заполнению бланка, но когда я на него внимательно поглядел, он руку опустил. У меня тогда паранойя та еще была — по поводу прикосновений. Я как раз только понял, насколько они теперь важны и опасны, и боялся их неимоверно.
— Да уж, представляю, — хохотнул Мйар, — как ты сверху вниз смотришь «ласково» на тщедушного юношу, а у него — шок!
— Ну нет, не маленький он был, вполне высокий. Горбился слегка. Из-за этого на нем его серый пиджак сидел отвратительно. Ну, собственно, в следующий раз я увидел его уже при параде, в вертолете. Там же и Эль-Марко был — такой… одуванчик. И еще… и еще…
И тут Камориль замолчал минуты на две. Он уставился на свою тарелку с пирожными, оперев подбородок о сложенные замком руки, и ничего не говорил. Даже не моргал.
— Ну, раз Камориль молчит, я продолжу, что ли, — произнес Эль-Марко, оглядываясь на собравшихся за столом. — Заранее прошу прощения за возможную косноязычность.
— Да давай уже! — взмолился Мйар. — Ты-то что там делал? И… сколько тебе лет-то было?
— Семь, — улыбнулся Эль-Марко. — Где-то так. Может, меньше.
— Отлично, вертолет, двадцатилетний Камориль, зеленый, как огурец, первоклашка Эль-Марко и наш загадочный Зорея Катх, описание внешности которого мне мало что прояснило, — кивнул Мйар. — Идут на Чудь-Мертварь. Просто красота.
— Не так немного, — Эль-Марко покачал головой, — нас было больше. Целителей было тогда мало. Я был там… потому что взрослые, обученные целители — они же на вес золота, а еще потому, что из пирокинетиков полетел Константин Рэбел, мой приемный отец.
— Ну вот, опять мне слушать историю о бестолковом предке, — мрачно проговорила Никс.
— Ого как, — Мйар, судя по его виду, искренне удивился и весь обратился во внимание.
Эль-Марко продолжил:
— Я плохо помню то время — все же, было это давно. Плохо помню вертолет даже, так что лучше бы Камориль рассказывал… Но, в общем, было нас много, около пятнадцати. Я от целителей, Зорея Катх — от чтецов, Камориль от некромантов, от элементалистов — четверо: Константин Рэбел — «огонек», ледяной Форс Амальта, электрический Руди, и девушка из тех, босых, которые по земле… не помню имени. Остальные — две ведьмы и шестеро поглощающих.
— Ведьмы? — это спросила Мари. — Как я, вероятностные?
— Нет, это были две дикие ведьмы, из окрестных, собственно, лесов. Они отлично знали те места, и не столько хотели избавиться от Чуди, сколько желали быть принятыми в какую-нибудь гильдию. Куда возьмут, хоть формально. Дикие ведьмы — это вообще отдельная история, но суть в том, что их магия еще более интуитивная и спонтанная, чем мы можем себе представить, и, в отличие от гильдийцев, дикие ведьмы в легкую соображают телекинез, то бишь, беспардонно прут против гравитации без каких-либо дополнительных уловок, и у них это получается лучше, чем у кого-либо. Опасные женщины вообще.
— То есть, предположение Камориль о том, что на смерть пойдут одни юнцы, не подтвердилось? — уточнил Мйар.
— Да, пожалуй, — Эль-Марко кивнул, — насколько я помню, люди, собравшиеся идти на «Драконьего Бога», были достаточно зрелыми и опытными. Ну, кроме меня.
— И меня, двадцатилетнего придурка, считающего себя о семи пядях во лбу, — наконец заговорил Камориль. — Рассказывай, Эль-Марко, рассказывай. Не обращай внимания, это я так, к слову…
— А что мне дальше-то рассказывать? — Эль-Марко пожал плечами. — Вы же с Константином приказали мне сидеть в том дереве и не рыпаться, пока отряд не уйдет, а потом идти в пещеру на холме и уходить через сутки на юг, если никто за мной не вернется. И я не то чтобы на вас злился по этому поводу. Мне тогда, в темноте, было так страшно, как после никогда не было. А если б я с вами ту тварь выслеживал, по лесам-то…
— И все равно тебе удалось на тварь посмотреть, вопреки нашим стараниям тебя уберечь. Прям судьба, — хмыкнул Камориль. — Ладно, дальше снова я.
— И все-таки я пока что ни разу не понимаю, причем тут я, — пробурчал Мйар.
— И правда, — Камориль вздернул брови. — Причем же здесь ты, Мйар Вирамайна. Ну, тебе станет немного понятней, что к чему, если я назову четвертое имя твари.
— Да уж наверное!
— Зубоскал.
— Вот как, — Мйар глубоко втянул воздух.
— Да, мы охотились на тебя. Или — не на тебя. Я даже не знаю… что тут можно считать правдой. Хотя, мне кажется, что поначалу моего рассказа ты уже вполне мог догадаться, что было дальше.
— Нет-нет, ты давай, рассказывай, — Мйар, облокачиваясь на спинку стула, сделал характерный жест рукой, мол, «продолжай». — Я хочу… узнать все наверняка, испить, так сказать, эту чашу до дна. Я сдюжу. Не сомневайся. Размахнулся — бей.
— Как знаешь.
И Камориль стал рассказывать, и в этот раз его уже никто не перебивал. Он, будто бы гипнотизируя себя своими же словами, окунулся в прошлое — самое яркое свое прошлое, переносясь умозрительно в судьбоносную свою точку невозвращения.
— Где мальчишка? — спросил Генрих Робертович, поглощающий, номинальный командир отряда. Большой, крепкий мужчина в камуфляже был бледен, как утопленник. По его перепачканному кровавыми разводами лицу блуждали быстро сменяющие друг друга страх, ненависть и оторопь.
— В этой ситуации, боюсь, наш целитель нам не поможет, — ответил Камориль, взгляда не отводя. — И даже я не помогу. Точней, я не смогу это поднять. Я даже не смогу заставить это ползать.
— Это только что было парнем двадцати лет! — рявкнул Генрих. Затем он, вроде бы как, справился с собой, и, хотя ясно было, что он хочет сказать что-то еще, Генрих Робертович сжал губы в тонкую полосу и смолчал.
Вот уже третий час отряд двигался по лесным тропам, медленно поднимаясь в гору. Они шли, растянувшись недлинной цепочкой, ощетинившейся черными блестящими дулами разнокалиберного оружия. Дикие ведьмы (молодая толстушка Марта из рыбацкой деревни у подножия горы и тощая, пожилая Нина из горного села на западе) идти первыми отказывались, потому замыкали отряд, и Камориль, оглядываясь, видел, как женщины то и дело осеняют себя знамением пламенным — проводят руками по лбу, губам, скрещивают ладони напротив сердца и затем снова целуют их. Некромант до сегодняшней ночи никогда не видел диких ведьм, и, уж тем более, ни разу не ходил в церковь Потерянного, а оттого странные, и, на вид, бесполезные манипуляции пожилых женщин приводили его в замешательство. Впрочем, это была всего лишь капля в море всего того, что мешало ему наслаждаться летней ночью, яркими звездами и дыханием близкого, уже вдоволь нагревшегося моря.
