Люби на вдохе. Стреляй на выдохе (СИ) - "Jean-Tarrou" (читать книги онлайн полностью без регистрации .txt) 📗
- Ну что ты, малыш, - он отнял прокушенную ладонь и начал гладить меня уверенно, везде, надавливая, порхая, касаясь лишь кончиками пальцев. - Не терпи, - его губы выцеловывали мою шею, плечи, татуировку волка между лопаток. - Не терпи, малыш, кричи. Помнишь, ты говорил, что течешь для меня, - его каменный член лег между моих ягодиц и заскользил вверх-вниз, не проникая, а только надавливая горячей плотью на сокращающийся анус. - Ты самая мокрая, самая отвязная омежка в моей жизни. Давай, покричи, - он покачивался на мне всем телом, как на волнах, не прекращая целовать и гладить, опуская меня на самое дно моей омежьей сущности, - покричи для меня, малыш, - он слизнул слезы с щеки.
- Не надо, - ненавидя себя за жалобные нотки, я оттопырил задницу, пытаясь прижаться к нему плотнее. - Просто трахни меня...просто выеби...
- Я буду любить тебя, - его крупные ладони начали с силой мять мои ягодицы, сжимая чувствительные половинки вокруг своего члена, я выгнулся, из горла вырвались хрипы. - Я буду сладко любить тебя по самые яица, у меня толстый бугор у корня, это чтобы ты раскрылся на полную, заглотил меня, застрял, - его зубы впиваются в мое плечо, но не прокусывают, а держат, как в капкане, и отпускают. - Мой член постепенно войдет в тебя вот досюда, - он провел по влажной от пота ямке на пояснице. - И я стану драть тебя самым огромным хуем в твоей жизни, а ты будешь визжать, как сука. Нам будет сладко, малыш, только не терпи, не выйдет. Со мной у тебя не получится терпеть. Хочу, чтобы ты кричал, просил...
Это бы кончилось абсолютным подчинением, окончательным растворением, если бы под Щелковским лежала любая другая омега.
- Ах ты сука, - прошипел я и ударил его локтем по чувствительной точке на боку, так что ему пришлось слегка отстраниться, как змея, я вынырнул из-под него, а потом отточенным движением, используя его же вес, опрокинул альфу на спину, выдохнув, я прыгнул на него, с размаху насаживаясь на член. Наши стоны перешли в один откровенный крик, Щелковский схватил меня за талию, приподнимая и удерживая.
- Придурок, поранишься...
- Не держи меня, - проскулил я, тщетно пытаясь преодолеть сопротивление его рук и опуститься до конца, - иначе я сломаю тебе нос, - глаза Щелковского почернели, радужку затопили расширенные зрачки, каждый мускул на его теле подрагивал от напряжения. - Отпусти, Аааалекс, - простонал я, - мне нужно...не могу больше...Ебааать...Пожалуйста, прошу, доволен?! Сукааааа-ах...
И он отпустил, вцепился руками в железное изголовье кровати.
На моей влажной спине черный волк выл на Луну, а я выл в потолок, прыгая на каменном члене Щелковского. Я скакал на нем, как последняя блядь, делая короткие резкие движения, почти не поднимаясь, чувствуя член так глубоко, как будто он ходил поршнем в моем животе, я не мог перестать материться сквозь слезы: "Сука ты, блядь, альфа гребанная, зачем ты...ах...так...зачем ты, боже, ааааа! Бляяаааааать..." Он смотрел на меня восхищенным слегка безумным взглядом и дышал, как дышат кони, пущенные в галоп. Он был огромный, и если бы не смазка, льющаяся из меня тонкими струйками, я бы застрял и вряд ли смог двигаться. Но я скакал на нем, намертво сжав покрытые темными мягкими волосками бедра, а он бился тазом мне навстречу, и каждое столкновение вышибало крик из моей груди. Не прекращая двигаться, я упал к нему на грудь и ткнулся в губы детским поцелуем, это невинное касание стало последней каплей для нас обоих. С коротким вскриком я выплеснулся ему на живот, а Алекс рыкнул по-звериному и начал кончать, прошибая меня горячей струей до самого нутра, узел на его члене увеличивался, растягивая и так до предела раскрытый анус, распирая до боли, заставляя ловить послеоргазменные судороги всем позвоночником, я вздрагивал в сухих рыданиях и тихо стонал без перерыва на одной ноте.
Алекс гладил меня по спине, по натянутой на его член заднице, что-то шептал в ухо, успокаивая, утешая, целовал в глаза, мокрый лоб, подбородок.
- Все будет хорошо, малыш, теперь я буду рядом, Марк, это ничего...поплачь, все хорошо...
Но я, наоборот, начал затихать, вытянул ноги и рвано вздохнул, мне было так спокойно, в памяти мелькнуло забытое слово, совершенно неуместное в моей жизни - "уютно".
Я приласкал длинный шрам на его руке, потерся щекой о выпуклый след от пули, я лежал на нем и наслаждался самой болезненной, самой лучшей вязкой в моей жизни.
* "Historia de un amor", исп. здесь Zaz, автор Карлос Элета Альмаран
========== Глава 5 ==========
Через двое суток течка кончилась, и мы смогли выбраться из постели. Я еще не понял всего ужаса происшедшего, но этот ужас затаился на задворках сознания.
Щелковский свежий, полностью одетый вошел в спальню, где я, лежа на развороченной постели, бездумно пялился в стену. Он поставил поднос с едой на прикроватную тумбочку.
- Тебе надо поесть, и я положил витамины для омег. Марк, мы не предохранялись...
- Не парься, я на таблетках.
- Я не парюсь. Ты как?
Я неопределенно помотал головой.
- Мне надо в офис, там все в тартарары летит из-за моего непредвиденного уикенда. В два у меня встреча с фармацевтами, я отделаюсь от них так быстро, как смогу. Ты будешь здесь?
Я пожал плечами.
Он поднял с пола мой телефон и позвонил себе.
- Это мой номер. Свяжемся вечером, - он наклонился и быстро чмокнул меня в висок, - постарайся отдохнуть.
Как только хлопнула входная дверь, я встал, поморщившись от покалываний в заднице, и начал собирать свою одежду с пола.
В груди у меня покачивались эфемерные весы, на одну чашу легла моя работа, которая была не просто работой, а моей жизнью, и никто не знал, скольких усилий мне стоило эту жизнь завоевать. Что бы ни говорили, это мир альф с большими членами и бет с холодными мозгами, чтобы занять их место (а не место при них), омега должен быть в два раза лучше во всем. Всегда.
На вторую чашу весов мне следовало поставить последние дни и то, что за ними скрывалось, но я не хотел принимать взвешенное решение, я боялся того, каким оно будет. Поэтому вторая чаша пустовала.
Я механически оделся и покинул дом Щелковского.
В родном убежище я принял душ, вылив на себя полбанки шампуня, бесполезно - сквозь обещанный "морской бриз" все равно пробивался запах Алекса. Стоило мне прикрыть глаза, как всплывали сцены из минувших суток.
<i> - И откуда ты такой взялся? - Щелковский задумчиво перебирает мои волосы, отросли ж, блин, патлы.
- Какой "такой"?
- Злой, красивый, - пальцы скользят по щеке, пощекотав шею, спускаются к острым ключицам, - еж наизнанку, все иглы внутрь, у тебя там постоянно болит...
Я приподнимаюсь и целую его - напористо, взатяг, грубо толкаюсь в рот языком, так чтобы альфа встрепенулся, мгновенно перехватывая инициативу, чтобы он заткнулся и не рвал меня на куски своим обжигающим пониманием. </i>
