Окно на северную сторону (СИ) - "Mia_Levis" (библиотека электронных книг .TXT, .FB2) 📗
- Хорошо, начало в восемь. Я заеду в семь, договорились? - Питер не ждет ответа. Конечно, да. Конечно, договорились. Более того, Авиан уверен, что этот выход в свет был заранее запланирован и оговорен с Джастином, а это предложение - лишь дань вежливости. - Желаю тебе хорошего дня. До встречи, Авиан.
- И тебе. До встречи, Питер.
На другом конце провода раздались гудки уже через мгновение. Вот и все - утренний долг выполнен, домашний питомец достаточно "накормлен" вниманием. Авиан хмыкнул и сжал телефон в ладони. Как же отчаянно хотелось швырнуть его сейчас на пол, раздавить ногой и избавиться от этих однообразных звонков раз и навсегда. Но вместо этого Авиан медленно, палец за пальцем, разжал кулак, умудрился аккуратно положить мобильный на соседнюю подушку и даже медленно, неуклюже поднялся с кровати, намереваясь одеться к завтраку.
Весь день лейтмотивом в его голове звучало "терпи, терпи, терпи", и он справлялся. Ни разу не накричал ни на кого, не хлопал дверью, не стучал столовыми приборами, даже не позволил себе ни единого раздраженного взгляда. Пусть лучше эта ярость выжжет его, Авиана, изнутри. Пусть и дальше причиняет ему боль. Пусть! Только бы не показывать этого другим, только бы вытерпеть, выждать, в надежде, что это просто такой период, и вскоре он сменится другим.
Вечером Кристиан пришел в комнату Авиана, критично осмотрел неловко мявшегося в костюме сына.
- Не хочешь идти? - поинтересовался он, подходя ближе и завязывая на шее удавку галстука.
- Хочу, - сердито буркнул Авиан. Ей-богу, он очень любил папу, но в последнюю неделю эти его "всепонимающие" взгляды, тяжелые вздохи и верные выводы, которые он тут же озвучивал, бесили неимоверно.
- Врешь.
- Нет.
- Врешь! - с нажимом произнес Кристиан. Он тяжело дышал, тоже злился. Конечно, привык, что все с ним соглашаются.
- Не вру я. Долго еще? - нервно дернув головой, спросил Авиан. Его тошнило, снова. Даже приятный аромат папиного парфюма казался сейчас слишком тяжелым.
- Потерпи минуту, - уже спокойнее попросил Кристиан. - Вин, послушай, я уже говорил и повторюсь, если ты не уверен, то...
- За-мол-чи! Прекрати спрашивать! Я не хочу больше этого слышать, понимаешь ты? - Авиан знал, что это банальная истерика. Он ощущал, как лопается вся его выдержка, как вырывается наружу вся эта бурлящая ненависть и топит, топит, топит его, накрывает с головой, застилает глаза кровавым маревом. Из груди вырвался задушенный хрип, голова закружилась, словно в центрифуге, желудок скрутило, кажется, просто в горле.
Авиан слышал голос Кристиана, доносящийся до него, будто сквозь водную толщу, чувствовал руки, подхватившие его подмышки за мгновение до падения. Еще через секунду его вырвало желто-зеленой массой просто на папины дорогие брюки и лакированные, глянцево блестящие туфли. А потом еще раз, и еще...
- Извини... Боже, извини... меня, - задушено просипел Авиан, когда наконец-то смог сделать глоток спасительного воздуха. Кристиан ничего не ответил - помог подняться, довел до ванной, включил воду, умыл раскрасневшееся лицо. Все так же по-деловому, сосредоточенно снял с него испачканную одежду, уложил в постель.
В театр они в тот вечер так и не пошли.
Часть 22
Четыре месяца спустя.
Сегодня был первый по-весеннему теплый день. Яркое солнце растапливало сугробы уже почерневшего от дорожной пыли снега, превращая его в грязную кашу под ногами. Авиан вначале еще пытался обходить широкие лужи, но потом сдался: он чувствовал, что ноги и так уже промокли, что уж теперь зазря осторожничать. Кристиан наверняка будет недоволен и отчитает его, но кто же знал, что после долгих морозных недель весна так стремительно вступит в свои права. Авиан и сам боялся простудиться, сейчас это было бы очень не вовремя. Теперь он уже сожалел, что отказался от машины, решив прогуляться до больницы пешком и подышать свежим воздухом. В кармане куртки завибрировал мобильный, Авиан достал его, принял вызов.
- Алло.
- Привет, милый, - на другом конце провода послышался хриплый голос Кристиана. Папа слег с простудой и только высокая температура удержала его сегодня дома. - Ты где?
- Иду домой уже. Как ты себя чувствуешь? - поинтересовался Авиан, останавливаясь на перекрестке.
- Это я должен тебя спрашивать, - хмыкнул папа, но все же ответил: - Нормально я, милый. Что тебе сказал мистер Джилс?
- Все хорошо. Анализы в порядке, так что не волнуйся, мы оба здоровы.
- Ну, и слава Богу! Ладно, Вин, не задерживайся нигде, я буду ждать тебя дома. Пока.
- Пока, Крис, - Авиан отключился. На светофоре наконец-то зажегся зеленый свет, и он осторожно перешел дорогу. Раньше бы наверняка перебежал на красный, ни за что бы не надевал шапку и перчатки, шел бы в распахнутой куртке, заткнув уши наушниками - вел бы себя как обычный мальчишка восемнадцати лет. Но он был беременным мальчишкой, и это, конечно, в корне меняло дело.
Живот был еще не очень большой, за широким пуховиком его легко можно было скрыть. Ребенок, правда, вот уже неделю толкался - совсем легко, щекотно, словно перышко. Авиан до сих пор всякий раз в такие моменты замирал, наверное, до конца еще не веря в наличие в себе новой жизни. Впрочем, он любил этого ребенка. Боялся, конечно - а кто бы на его месте не боялся? - но точно знал, что приложит все усилия, чтобы быть хорошим папой, чтобы оправдаться за те несколько месяцев, в течении которых он проклинал этого младенца, считая, что он окончательно испортил ему жизнь.
Вначале было сложно. Авиан хорошо помнил, то серое холодное утро, когда, проснувшись, увидел Кристиана в своей комнате. Папа сидел в глубоком кресле, взобравшись на него с ногами - выглядел осунувшимся и усталым. Заметив, что Авиан проснулся, он пересел на краешек кровати, взял ладонь сына в свою и начал задавать вопросы о самочувствии Авиана, о том, давно ли у него такие симптомы. Кристиан выглядел испуганным, хотя и пытался это скрыть - он то нервно прикусывал нижнюю губу, то огорченно хмурился, то переводил задумчивый тоскливый взгляд на окно, за которым медленно и лениво падали крупные хлопья снега. И именно из-за этой папиной нервозности Авиан все выложил как на духу - не стал юлить, отнекиваться, а честно признался, что чувствует себя неважно уже несколько недель. Наверное, уже тогда он подсознательно понимал, что его самочувствие свойственно именно для беременности, но душил эти мысли в зародыше. Не могла же судьба быть к нему настолько жестокой?! Это уже было чересчур! Но на предложение Кристиана обследоваться, Авиан неожиданно даже для самого себя ответил согласием. Тогда он еще тешил себя пустой надеждой, что недомогание связано с чем-то другим, - инфекцией, ослабленным иммунитетом, и визит к доктору это подтвердит. Но судьба, видимо, окончательно отвернулась от Авиана. По крайней мере, он считал так тогда, когда пожилой врач с преувеличенным неестественным энтузиазмом поздравил его с будущим пополнением в семье. Видимо, отсутствие обручального кольца на пальце омеги он не заметил.
