Берегись, или парень в юбке (СИ) - "Natanella" (читать книги полностью TXT) 📗

- Странные у тебя вкусы, Коулман… - поправляя рукав-фонарик сообщил я ему, на что Сэм благодушно промолчал.

Мы шли по магазину, едва не касаясь друг друга плечами. Я чувствовал, что Коулмана что-то гложет, чувствовал, что это что-то связано со мной, но спрашивать побоялся. Президент вообще был сейчас странный: то таращился на меня полными ужаса глазами. То уходил в раздумья.

- К черту! – тихо заверил себя я, и направился к ларьку с мороженым. Но вот чего я не ожидал, так это того, что Коулман подойдет и заплатит за меня. Наверное, он сделал это специально, чтобы поставить меня в глупое положение (где это видано, чтобы парень платил за парня?), и я вручил ему мороженое, а сам заказал себе сливочное, за которое отдал деньги сам, проворчав «используй своё соблазнение на своих подружках», и, получив осуждающий взгляд от пожилой продавщицы, умолк.

Зато, оказавшись на улице, ринулся объяснять совершенно бесстрастному Коулману, что я ПАРЕНЬ и что я согласился на его извращенную затею только чтобы у сестры не было проблем…

Сэм слушал с интересом. Ровно пять минут. А потом просто сунул мне в рот порцию своего мороженого, и я в буквальном смысле подавился словами «так что хватит корчить из себя донжуана».

Остаток следующего часа мы бродили по парку. Причем каждый раз, когда я порывался узнать, почему жертвой на роль его девушки был выбран именно я, Президент ловко менял тему. Но, не выдержав моего напора, сдался:

- Только не пугайся… - предупредил он. И правильно, так как, услышав продолжение, я едва не лишился дара речи.

Мать честная, он решил представить меня своим родителям!! Парень и впрямь стукнулся головой.

Развернувшись, я было бросился прочь от этого ненормального, но Коулман остановил меня, привычно схватив за руку.

- Родные не вынесут того, что я… хмм… м… предпочитаю мальчиков, - шокировал меня Коулман в очередной раз, и я застыл на месте, не в состоянии пошевелиться или произнести хоть звук. Я мог только моргать и дышать через раз, однако это далеко не помогало мне прийти в себя. А Сэм, между тем, не унимался:

- Я знаю, что связываться с тобой не лучшая идея, знаю, что ты можешь испортить все к чертовой матери. Но… - в голосе Коулмана появилась почти злость. – Но показать одну из «скромниц» "St Antuan" – значит подписать себе смертный приговор. Родные никогда не простят мне такого выбора…

Президент удрученно смотрел мне в глаза, видимо, ожидая хоть какой-то реакции, но я не мог так быстро переварить свалившуюся на меня информацию.

«Коулман гей? – вертелось в подсознании. – Гей? – эхом проносилось это слово вновь и вновь». Я готов был поклясться, что не замечал за ним ничего такого… Ну. Если не считать, что ублюдок глазел на мою задницу сегодня утром.

Стоп.

Коулман глазел на мою задницу.

Коулман-гей глазел на мою задницу…

Меня охватила паника. Президенту пришлось тряхнуть меня, чтобы мозги встали на свое привычное место.

- Ты собираешься представить родителям парня, нацепившего на себя бабские побрякушки, чтобы доказать, что ты не гей, я правильно понял? – переспросил я, сжимая пальцами плечо Коулмана.

- Да… - последовал незамедлительный ответ.

- Ты псих! – поздравил я помрачневшего парня. Но заняться мне все равно было нечем, да и деваться мне было тоже некуда (телефона-то купить я не имел возможности), поэтому я оптимистично предложил:

- Я помогаю тебе, мы оба забываем о случившемся, а твой сотовый… плата за мои страдания. Идет?

Коулман явно мне не верил. Но его озадаченный вид позабавил меня.

- Так мы идем знакомиться с твоими предками?

***

И я снова ошибся, предположив, что дом Президента – это громадный особняк с прилагающимися к нему горничными, дворецкими и другими слугами.

Оказалось, Сэм живет в маленькой квартирке, в которой, однако, царил покой и уют, которых мне всегда не хватало. В дверях нас встретил отец Коулмана – бодрый седовласый мужчина, который смотрел на меня с долей сарказма с высоты своего двухметрового роста. Он явно работал раньше военным, - его выдавали выправка и приказной тон.

- Джулиан Коулман, - протянул мужчина мне руку, и я с удовольствием пожал её.

- Пат… - хотел представиться я, но Сэм закашлялся и толкнул меня локтем в бок. Я тут же исправил свою оплошность:

- Патриция. Патриция Фишер.

Обмен любезностями прошел вполне спокойно. Я даже позволил себе перевести дух, но испытания на этом не закончились: из дальней комнаты на шум вышла сестра Коулмана Кэт – этакая пухленькая блондинка с чувственной улыбкой.

- Братик, - абсолютно игнорируя мое присутствие, прощебетала она, - ты наконец решился… - радостно сказала она, сияющими глазами глядя на меня, но Сэм оборвал её:

- Да, я решился. Когда-то же надо познакомить Патрицию с папой… - тускло пояснил он, и сестра стукнула его по лбу.

- Ты неисправим! – воскликнула она, и переключила свое внимание на меня, в нерешительности застывшем на пороге.

- Значит, Пэтти? – пристально глядя сначала на мои туфли без каблуков, потом на старомодное платье, и, наконец, на лицо без грамма косметики, протянула она. – А почему, дорогая Пэтти, у тебя так сильно ободраны руки?

- Кэт! – попытался урезонить сестру Сэм, снимающий с себя ветровку. – Может, предложишь гостье чаю? Но та не унималась:

- А волосы слишком жесткие… Ты разве не пользуешься бальзамом? – она ходила вокруг меня кругами, с каждой минутой раздражая все больше. И я не выдержал:

- Я… слышал…а, что всякая химия, типа масок и тоников, плохо влияет на структуру волос, - я порадовался, когда Кэт изумленно застыла слева от меня и почти испуганно взглянула на меня.

- И, к вопросу о моих руках, - решил я добить её своим сарказмом. – Мне кажется, девушка обязана уметь защитить себя, вот я и упражняюсь в… спортзале.

Кэт опешила от таких ответов. Она беспомощно переводила взгляд с меня на брата, абсолютно не понимая, что творится. Но отец не дал ей опомниться, приобнял меня за плечи, хохотнул и обратился к не менее озадаченному Сэму:

- Отличная девушка, сынок! – и, прищурившись, добавил:

- Надеюсь, у вас серьезные отношения? – он произнес это так грозно, что мы с Коулманом в один голос ответили «да», чем вызвали улыбки у его родственников.

Мистер Коулман потянул меня в кухню, где за накрытым столом рассказал о том, как в его время ухаживали за женщинами. И мне стало по-настоящему интересно, когда его монолог плавно перетек на воспоминание о матери Сэма и Кэт. Но, видно, это была не лучшая тема, потому что и Кэт, и Сэм упорно молчали, в то время как раньше шуточно подкалывали своего папочку.

- А давайте сыграем в «Твистер»? – предложила вдруг приунывшая Кэт, когда мистер Коулман сделал внушительную паузу.

Я с ужасом посмотрел на Президента, который, казалось, едва не смеётся, видя мое замешательство.

- Это плохая идея… - попробовал я оправдать свое нежелание играть, но в следующую секунду Коулман-младший уже тащил меня в пропитанную домашней безмятежностью гостиную, обставленную дешевой мебелью.

На полу, не застеленном ковром, разложили разноцветные круги «Твистера». Старик-Джулиан принял пост ведущего и вращал барабан с закинутыми туда цветастыми бумажками. И, как бы я не отпирался, Сэм буквально силой заставил меня наступить рукой на красный круг.

А потом понеслись шутки и подначки. Я смеялся каждый раз, когда кто-то другой корячился, пытаясь попасть ногой или рукой по нужному кругу. Атмосфера в комнате сложилась приятно-дружеская: Кэт мило улыбалось и больше не задавала глупых вопросов, даже, наоборот, окорачивала брата, когда он комментировал мои неловкие движения, Мистер Коулман вообще, казалось, умилялся, глядя на всю эту неразбериху… Совсем не так представлял я себе семью Коулманов. Теперь я уже начал сомневаться: не ошибся ли я, считая, что Коулман собирает деньги на личные нужды, потому что такой Коулман, от души хохочущий и остроумно сподвигающий меня на новые «подвиги», был совсем не похож на интригана, коим я его себе представлял.