Обещание (СИ) - "Эвенир" (электронные книги без регистрации .txt, .fb2) 📗
— Хорошо. Хорошо, я всё сделаю. Я сделаю, как ты хочешь, — послышался тихий ответ. — Но ты ведь не бросишь меня? Ты ведь вернёшься и разыщешь меня?
— Конечно, моё солнышко маленькое! — вздохнул Стах с облегчением. — Конечно!
Сеанс экстренной связи с Венчурой начался по первому требованию.
— Ну что, гроссмейстер, белые начинают и выигрывают? — спросил Тцай непонятное. Он был тёмен и загадочен: лицо-маска на чёрном фоне.
— Мне нужно, чтобы ты перехватил все видеозаписи со станции и сохранил их для истории, — сказал Стах без предисловий. — С каждой камеры в режиме реального времени. Сможешь?
— Партия перешла в эндшпиль, — снова проговорил Тцай голосом мага-шарлатана. — Контора пишет. Все записи с текущего момента передаются по межпланетному каналу, а также дублируются на носители главного управления полиции Эхмейи. Желаете прямую трансляцию на Площади Виру?
— Обойдусь, — ответил Стах.
— С богом, друже, — с неожиданной теплотой отозвался далёкий образ. — Если кто-то и сможет такое провернуть, то это ты. Кстати, канал будет открыт. Можешь со мной связаться в любую минуту.
Тцай понял его. Икеда не собирался бежать. Он решил задержать убийцу, пусть даже ценой собственной жизни. Кэйлани он на кон не поставит, а вот свою драную шкуру — запросто. Если он победит, его Лапа сможет жить спокойно. И Мийалле, и Ипо, и этот мальчик из Золотых Облаков, как его там?.. Он раздавит эту ядовитую гадину. Жалко только, что оружия нет. Ведь этот, запросивший стыковку, явно будет вооружён.
— Время до стыковки? — бросил Стах в пространство.
— Один час и двадцать две минуты, — хором ответили бортовой компьютер и Тцай.
— Пойдём, Лапа, — Стах обнял Кэйлани за плечи. — Я провожу тебя.
Не сговариваясь, они выбрали каюту не ближайшую к ангару, а за два люка до круглых ворот. Вошли в ангар, вместе поднялись в кабину крейсера, проверили исправность систем. Вернулись в каюту. Обнялись в прохладе нежилого помещения, давно не знавшего человеческого дыхания. Икеда решил ничего не говорить. Может быть, они увидятся снова через четверть часа, а может быть, не увидятся никогда. Закрыл за собой люк каюты и не обернулся. Совсем рядом со стыковочным шлюзом вдруг мелькнула трусливая мысль: «А может, это и вправду просто-напросто орбитальный контроль? Дежурный дозорный, время от времени проверяющий земную станцию? Вот стыда будет, ведь он такую тревогу поднял».
Занял хорошую позицию, там, где стыковочный шлюз выходит в два коридора: спицу и внешний круг. Проверил:
— Тцай! Ты видишь меня? Запись ведётся?
— Вижу, Икеда, — послышался знакомый голос. — Не бзди. И гостя твоего вижу, сейчас пойдёт на стыковку. Вижу твоего жениха, сидит в обнимку с мишкой.
— Это не жених. Это муж, — помимо воли улыбнулся Стах.
— Да уж, мы стареем, а мужья молодеют. Кстати, к вам летят ещё какие-то посудины. Четыре с полицейскими опознавательными знаками и ещё две неизвестных. Скоро у вас будет людно.
Чуть заметная дрожь под ногами. Это крейсер А-11 состыковался с их летучей крепостью, которая на поверку оказалась тростниковой хижиной на берегу штормового океана.
Что-то случилось со временем. Оно вдруг остановилось. Минуты, которые потребовались, чтобы наполнить стыковочную камеру воздухом, растянулись на вечность. Но наконец люк открылся, и Стаху навстречу ступила почти знакомая фигура. Знакомая по снимкам в «Путях», по неоформившимся фантазиям, по чужим следам.
— Ну, здравствуй, Бэйн из рода Поющих на Ветру, — криво ухмыльнулся Икеда. — Каким ветром вас занесло на территорию Содружества?
Спокойно и холодно сияли глаза цвета грозового неба, тёмной сталью взрезали скулы острые минна.
— Капитан Икеда? У меня приказ главнокомандующего космическими войсками Эхмейи: доставить вас и кейяре Кэйлани Ола в штаб-квартиру в Эмайре-кон. Будьте любезны поторопиться.
— Я — гражданин Содружества и вам не подчиняюсь, — вскинул подбородок Икеда. Ничего, что эхмейец на голову выше, и не на таких глядели сверху вниз. — Кэйлани Ола нет на станции. Видите ли, я посадил его в крейсер и отправил домой. Вы с ним разминулись, Бэйн.
Вот и сказано ключевое слово — «домой». Остаётся только надеяться, что Кэйлани послушается его и прямо сейчас нажмёт пальчиком на слово «Космопорт», высветившееся на управляющей панели крейсера.
— Врёшь, — сухо сказал эхмейец, делая шаг вперёд. — Я разыщу его без труда. Стоит мне перехватить управление бортовым компьютером…
— Делай что хочешь, псих, — усмехнулся Стах, отступая на шаг. Когда этот придурок выхватит бластер, хорошо бы увернуться хоть от первого выстрела. — Каждый твой шаг сейчас записывается. Запись передаётся по прямому каналу на Венчуру и в полицейское управление. Ты попался, красавчик. Кэйлани тебя опознает, и отпечаток твоего ботинка совпадёт с вещдоком. Что, косолапим маленько, а?
— Я не знаю, о чём ты говоришь, землянин, — надменно процедил Бэйн. — Я действую в рамках своих полномочий. Я пока ещё не совершил ничего противозаконного, не так ли?
Ещё один шаг назад, будто в дурном кино, в тяжёлом сне. Знать бы, что Кэйлани сейчас уже летит.
— А может быть, тебя нужно называть Кеона? — спросил Стах. — Хотя Кеону ведь придумал Найори. Ты просто воспользовался уже открытой страницей, когда Найори ушёл от тебя, не так ли?
— Ушла! — прорычал Бэйн, будто наткнувшись на невидимую стену. — Не «ушёл», а «ушла»! Она была женщиной, моей женой!
— Да неужели? А может быть, он был мужчиной? И при этом вовсе не твоим! Кеона Найори. Он не принадлежал тебе. Что ты с ним ни делал, как ни любил, как ни ненавидел, а своим не сделал! Не за это ли ты мстишь всем кейяре, похожим на него? Не этого ли ты хочешь от них: подчинения, безропотной покорности…
В руке Бэйна тускло блеснул металл. Стах почувствовал ужас и восторг, будто перед прыжком в бездну.
— Ты дебил, Бэйн. Ты знаешь, почему на орбитальных станциях запрещено оружие? Потому что эти станции не защищены от атаки изнутри. Вот у тебя в руках лазер, разработка Содружества, кстати. «Лайтсэйбер-М16», если не ошибаюсь? Его луч, конечно, разрежет меня пополам, но также и обшивку этого отсека, проводку под обшивкой и хрен его знает, что ещё. Станция может загореться, может потерять герметичность. Хрен его знает, что ещё. Никто не знает, командор. Эта жестянка просто не рассчитана на применение оружия на её территории!
— Икеда, не будь же ты идиотом, — рявкнул Бэйн. — Я тебе ещё раз повторяю: у меня приказ доставить вас обоих на планету! Это оружие направлено не на тебя! Пойми же ты: каждая секунда на счету! Эта станция с минуты на минуту будет атакована, и вы оба погибнете: и ты, и кейяре!
— А он больше не кейяре, Бэйн, — вдруг заявил Стах. — Я ответил на его Зов. Он теперь мой супруг.
Бэйн пошатнулся, словно получив удар. Проговорил тихо, будто не веря:
— Ты его… обратил? Как же так?.. Почему?
Стах вгляделся в растерянное лицо самоуверенного красавца и вдруг заметил:
— Бэйн, ты красишь себе минна! Вот позор-то. Бесчестье. Наверное, ты такой же бледный, как я, а, командир?
Рука, державшая лазер, дрогнула, поднимаясь. Стах пригнулся, изготовившись к прыжку, когда другая фигура появилась из шлюза, вся в переливчатом металле лёгкого скафандра. Приятный баритон спокойно произнёс:
— Бросьте оружие, командор Бэйн…
Несколько вещей произошло в одну секунду. Стах всё же прыгнул на Бэйна, сбивая его с ног, и, падая, услышал тонкий гул лазерного пистолета, сухой хлопок неизвестного оружия и шум падающего тела. В следующее мгновение он почувствовал ледяное прикосновение, будто его левую руку до локтя и левую ногу по самое бедро окунули в обжигающе холодную воду. В панике он перекатился на спину, орудуя одной рукой и одной ногой, неловко отполз к стене, с трудом, извиваясь, как червяк, принял сидячее положение. И увидел серебристо-голубой скафандр, перерезанный по диагонали, из которого выпирали мелко подрагивающие щупальца. А потом послышалось характерное сердитое шипение, и тяжелая металлическая панель упала с потолка, надёжно закрывая то, что когда-то было частью кругового коридора. Видимо, лазер Бэйна всё же нарушил герметичность отсека, но станция была готова к отражению этой опасности, изолировав повреждённый участок, а заодно отрезав своей многотонной гильотиной верхнюю часть скафандра вместе со всем, что ещё могло оставаться в нем живого.
