Тили-тили-тесто, жених и... ээ... невеста? (СИ) - "lolita when its dark" (бесплатная библиотека электронных книг txt) 📗
Выгнув спину, я хорошенько потянулся и приподнялся на локтях. Несмотря на отсутствие освещения, я смог нормально рассмотреть окружающую меня обстановку – открытое нараспашку окно, с улицы доносятся крики ребятни и отдаленный гул трассы, дальше идет широкая кровать, на которой я собственно и покоюсь, укрытый теплым одеялом, потом несколько ящиков, зеркальный шкаф-купе до потолка, в углу стол с доисторическим компьютером, рядом большое кресло, а в кресле… Санька. Забравшись на него с ногами, он свернулся калачиком. Неужели спит?...
И в этот момент, словно в замедленной съемке, перед глазами пронеслись все события прошедшей ночи. Вот я поддаюсь на Санины тупые провокации, вот напиваюсь до усрачки, вот трусь и щупаю какую-то девку, а вот я уже на холодной кухонной плите и… блять. Не может быть.
При воспоминании о таком робком, неуверенном прикосновении губ и тихом «тебе неприятно?...» меня передернуло.
Да не может быть!... Или может?...
Выбравшись из-под одеяла, медленно поднимаюсь, чтобы случаем чего-нибудь не задеть. Бр-р-р! Холодно! Недовольно покосившись на распахнутое окно, я возмущенно фыркнул. Зима на дворе! Этот придурок тут решил нам Антарктиду устроить?
Слегка пошатывает, но в горизонтальное положение пока не тянет. Отлично. Подхожу к Саньке… он, съежившись, тихо посапывает. Несколько минут наблюдаю за тем, как размеренно поднимается и опускается его грудь, слушаю практически беззвучное дыхание. Лицо умиротворенное, веки закрыты, такой красивый… нелепо. Просто нелепо. Это же тот самый Санька! Тот самый Санька, с которым я возился в одной песочнице, с которым мы вместе дергали за косички симпатичненьких девчонок, которого я каждый день, который уже год подряд, встречал по утрам с гнездом на голове и сонными глазенками! Такой привычный, родной… но не теперь.
Что? Что же ты наделал, Санька? Зачем надо было лезть ко мне? Неужто ты гей? Неужто я тебе нравлюсь?... А, может, ты влюблен в меня?...
Что ж, пожалуй, это многое объясняет. Хоть я не великий гений, но и слабоумным идиотом тоже не являюсь. Я давно стал замечать твое странное поведение, все эти грустные взгляды, которые ты кидал на меня, когда думал, что я не вижу, те гребанные пидорские шуточки, в конце концов. А то раздражение, с которым ты относился к моим девушкам, порой доходило до абсурда. Но я всегда со смехом отмахивался от моих подозрений, ведь это ты! Мой лучший друг с пеленок! Только вот кем я был для тебя?
И зачем надо было меня спаивать? Чтобы поцеловать, что ли? Чего ты хотел этим добиться, хоть убей – не понимаю.
Поддавшись мимолётному порыву, я нежно провел кончиком мизинца по его скулам. Парень все еще не просыпаясь, смешно поморщил нос. Я невольно улыбнулся.
Ныне он предстал передо мной совсем в другом свете. Нет, он все тот же, но вместе с тем какой-то… чужой?
Интересно, а каким он видит меня? Мечтает ли о том, чтобы я его нежно поцеловал? Или грубо? Представляет ли меня обнаженным?...
Хочет ли он меня? Думает ли обо мне, когда дрочит? Кричит ли мое имя во время оргазма?...
А, может быть, он любит ласкать себя сзади? Задевая пальцами простату и издавая стоны, словно маленькая шлюшка?...
Я облизнулся своим мыслям и провел тыльной стороной ладони вдоль едва заметной венки на шее. А какова его кожа на вкус?...
Однако стоило мне осознать свои грязные мыслишки, как я в ужасе отдернул руку. Какого черта я вытворяю?!
Тааак… пора мне отсюда убегать…
На спинке кровати висели мои вещи, джинсы же были на мне. Обувь, полагаю, в коридоре. А Санька заботливый… надо будет поблагодарить его потом. К тому же и чувствую себя намного лучше.
Напялив на себя футболку, а сверху свитер, причем, по-моему, задом наперед, я быстрым шагом направился к двери, но… немного помявшись, вернулся и, забрав с кровати пуховое одеяло, накрыл им Саньку... старательно отводя глаза от лица парня.
Еще простынет, идиот.
Глава 5
Даже затрудняюсь точно сказать, когда я в последний раз приходил в школу настолько рано. К тому же в понедельник утром! Но что поделаешь, если я всё воскресенье отсыпался после той пьянки? Даже уроки не сделал, пень ленивый. И Саньке до сих пор не сказал спасибо, что забрал и приютил… хорошо хоть с родителями объясняться не пришлось, ибо заранее предупредил их о том, что переночую у друга. Интересно, как он там, кстати? Я ведь так и ушел по-английски, не попрощавшись. Еще и столкнулся в дверях с его мамой как раз, когда она возвращалась с Саниной шестилетней сестрой Танечкой. Бог знает, что она там подумала, увидев мою бледную рожу и задранный свитер, задом наперед. Неловко так, чёрт…
Но главная проблема в том, как же мне теперь вести себя с моим Санькой. Эм, точнее не совсем моим, но всё же… маловероятно, что у меня получится делать вид, что ничего не произошло. Как ни крути, притворство и вранье – это далеко не мой конек, предпочитаю танкообразное поведение: говорю что думаю, делаю что хочу. В разумных пределах, естественно. Поэтому даже не представляю, как поступить в этой ситуации…
Знаете, есть у времени такая противная особенность, когда ты чего-то боишься. А именно – лететь как ошпаренное, что и пришлось мне только что испытать на собственной шкуре. Казалось, прошло лишь несколько минут, а класс уже полностью заполнен сонными подростками, готовящимися к уроку. Глянул на наручные часы – минута до звонка, а Саньки все еще нет. Зато Аня уже на месте, только что пришла, поманила меня своим наманикюренным пальчиком, мол, побежали в коридор, поздороваешься со мной как следует! Однако лобызать эти намазанные розовым блеском губы у меня почему-то не было никакого желания, в мыслях упорно засел один вредный паршивец. Поэтому не мудрено, что девчонка обиженно от меня отвернулась и подсела к Леше, расположившемуся на второй парте. Она вообще часто к нему садится, если я предпочитаю общество Сани, наверное, хочет, чтобы я ревновал? Лешка ведь очень недурен собой… только почему я тогда ни черта не чувствую?
Раздался звонок, все повставали со своих мест, приветствуя Инну Григорьевну, учительницу математики. Мой любимый предмет, между прочим… да-да, перед вами технарь во всей красе, чего уж тут. А вот Санька у нас, наоборот, гуманитарий до мозга костей…
Пять минут спустя я уже начал беспокоиться, ибо друг мой, насколько его знаю, опаздывать ой как не любит.
Но тут, добрые пятнадцать минут спустя, когда чаша весов уже склонялась к тому, чтобы отправить ему смску аки «где шляешься, мудак?», в кабинет влетел запыхавшийся раскрасневшийся Санька. Бросив недовольной преподавательнице робкое «доброеутроможнозайти», парень начал неловко пробираться между баррикадами из портфелей к своему месту.
Волосы торчат в разные стороны, заспанные глазенки с едва заметными синяками, чуть обветренные губы и легкий румянец от мороза – мне еле удалось сдержать какую-то радостную улыбку. Но предатели мозги шустро подкинули воспоминание, как те самые губы неуклюже пытались вырвать у меня поцелуй… стало безумно стыдно, и я уставился на доску, притворяясь поглощенным иррациональными уравнениями. Даже не отдал себе отчета в том, как отодвинулся на самый краешек парты, когда Санька сел рядом. Кажется, он прошептал что-то вроде «как дела», но я просто не мог заставить себя посмотреть ему в глаза, и трусливо его проигнорировал. Блять, я идиот…
Почувствовав мое нежелание общаться, и, очевидно, истолковав его по-своему, парень больше не предпринимал попыток завязать разговор. Впрочем, как и я.
Вот так вот и вышло, что целый день мы провели в гробовом молчании, ибо никто из нас так и не решился заговорить первым. Саниной борзости как не бывало, будто бы это вовсе не он еще на прошлой неделе посылал мне воздушные поцелуйчики и кидал очешуительно-пиздатые фразочки. Аня на меня обиделась и, смеясь над плоскими шуточками Дениса и Леши, демонстративно всем показывала, как ей весело без меня. Краем уха я уже уловил перешептывания местных кукушек о моем сегодняшнем тихом поведении. Вот уж не знаю – огорчаться или радоваться тому, что мне глубоко плевать. Но, понятное дело, мало кому такое придется по душе.
