Особенности эльфийской психологии - Патрикова Татьяна "Небо В Глазах Ангела" (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью txt) 📗
А я смотрел на него и не знал, с чего начать. К чему придраться, чтобы иметь хотя бы видимое основание наорать на него. Но когда он спросил…
– Хочешь поговорить об этом? – и это типичным (да, я уже общался с другими до него) тоном психолога, меня оторопь взяла. Я ведь, в отличие от других знал, что этот парень ни разу не психолог. И лекарем душ он стал лишь с легкой руки ректора. Я был так удивлен его фразой, что не успел проконтролировать, что сам сказал ему в ответ.
– Ты даже не знаешь еще, о чем…
– Но ты ведь мне расскажешь? – парень улыбнулся. Можно даже сказать, приветливо. И я не заметил в его лице ни насмешки, ни иронии, ни того уже знакомого высокомерия, которое мелькало на лицах других, что были до него, когда к ним кто-то пытался прийти со своей проблемой.
И я сдался. Ведь Мурка тоже воспользовался именно его услугами. Возможно, он так легко ушел лишь потому, что Андрей его как-то по-особому настроил. Я тоже хочу! Почему я не могу вести себя так же спокойно и сдержанно, как этот темный? Словно ничего особенного не происходит. Почему один его вид настолько меня бесит, что я почти не контролирую себя? Я тоже хочу разобраться. Пусть психолог мне объяснит.
Андрей
На этот раз я решил не ограничиваться кухней и отвел Барсика в так называемую гостиную или как у нас, у русских, по-простому – зал. Усадил перед выключенным телевизором на диван. А сам плюхнулся в старенькое кресло. Прямо кабинет психотерапевта на выезде. Самому смешно стало от своих жалких попыток. Но я как-то уговорил себя не улыбаться. Судя по всему, Барсика колбасило не по-детски. Мне было жаль парня. Что же могло произойти?
Но я не торопил его с рассказом. Барсик маялся, маялся, старательно не глядя на меня, потом вскочил и отошел к окну. Отодвинул тюль и уставился на рельеф среднестатистического дворика, с лавочками, бабуськами, собаками разной паршивости на выгуле и асфальтированным пятачком, плотно заставленным машинами. Детей по случаю начала школьных занятий во дворе в это время дня не наблюдалось.
– Он подарил мне меч, – сказал он ровно и слишком спокойно, чтобы не закрались подозрения в обманчивости такого тона.
– И ты не смог отказаться, – помолчав, поддакнул я.
– Это ты ему посоветовал?
– Я. Если ты не в курсе, то у темных ухаживания не в чести. И если как обращаться с вашими светлыми женщинами, Мурка приблизительно знал, то на какой козе к тебе подъехать, у него так и не получилось придумать.
– Теперь получилось, – Барсик резко обернулся. – Думаешь, я просто счастлив от этого?
– А чего тебе горевать? – нарочито безразлично обронил я. Настроение Барсима меня совсем не радовало. По-моему, эльф был близок к истерике, или мне это только казалось? Может у этих эльфов реакции совсем не такие, как у людей.
– Знаешь, что он с меня взял за этот меч? – мгновенно успокоившись, спросил он, снова отвернувшись к окну. Я еще подумал, что будет, если его кто-нибудь снизу увидит. Этаж-то не особо высокий. Можно и уши рассмотреть, и костюм.
– Поцелуй? – предположил я.
– Тоже твоих рук дело? – холодно уточнил у меня Барсик, не обернувшись.
– Я предложил ему поспорить с тобой на поцелуй, – почему я не видел смысла скрывать это от эльфа? Потому что в их с Муркой случае я выполнял роль не столько психолога, сколько передаточного звена. Буфера обмена, если можно так сказать. Они по некоторым причинам, таким как заморочки о чести и гордости, не могли себе позволить такую роскошь – говорить друг с другом напрямую. Поэтому им был нужен я. Как телефончик. Правда, я очень надеялся в процессе эксплуатации не сломаться, а то еще неизвестно, к каким последствиям могла привести неправильная передача слов и событий.
– Он со мной не спорил. Он просто подошел и поцеловал.
– Он подошел или… – я не знал, почему произношу это с такой вопросительной интонацией, просто в очередной раз сработала интуиция. Уж больно решительно Барсик поставил ударение на слове 'он'. Да, наверное, поэтому.
Эльф долго молчал. Так и не ответил. Заговорил совсем о другом.
– Он меня бесит этими своими взглядами. Ничего не говорит, ни на что не намекает, просто смотрит…
– А что ему теперь транспарант на грудь повесить и в рупор прокричать? – с иронией уточнил я. – Он ведь не идиот, и ты это прекрасно знаешь. Он понимает, что между вами ничего нет и быть не может.
– Понимает? – зашипел на меня эльф, порывисто отвернувшись от окна. – Тогда зачем… зачем ты его провоцируешь?! Зачем позволяешь надеяться на что-то?
– Я позволяю? А тебе не кажется, что этот вопрос ты должен задать себе?
– Пока не появился ты, я ничего не делал! – запротестовал эльф, но по той неуверенности, что в какой-то момент отразилась на его лице, я понял, что он сам пусть не полностью, но хотя бы частично, осознает, что лукавит.
– Да? То-то, я смотрю, вы из дуэлей не вылезали до недавнего времени. И, как я понял, инициатором был именно ты.
– Да потому что… – начал эльф решительно и возмущенно, но осекся.
Отвел глаза. Разжал кулаки, которые сам не понял, когда успел сжать. Шагнул ко мне. Я грешным делом испугался: он ведь может меня прибить и не заметить. Но нет, медленно выдохнув, Барсик отошел к дивану. Сел, обхватил себя одной рукой, вторую устроил на подлокотнике. Заговорил.
– На прошлом празднике Середины Года я видел его… Как он целовался с другим темным.
Ух ты! Я чуть на кресле не подскочил. Так вот где, оказывается, собака зарыта.
– Барсик, не ревнуй, – произнес я, весело улыбаясь. – Ты ведь не думал, что раз он на тебя запал, то сразу же поставил крест на собственной личной жизни?
– Ревность тут абсолютно не при чем, – вдруг отрезал командор и я вздрогнул. А вот в эти свои слова он, однозначно, верил, причем всем сердцем. Если не ревность, то что тогда? И эльф, помедлив и все еще не глядя нам меня, пояснил, – Я просто считаю, что это унизительно, когда такой, как он… лучший противник, которого я когда-либо знал, преклоняет колени перед каким-то юнцом и целует ему руки! – последнее он выплюнул.
Я растерялся.
– Э? Руки? – слова вырвались сами собой.
– А что еще он мог бы в такой позе ему целовать?! – взвыл Барсик, а меня разобрало на истерическое хихиканье. Конечно, на коленях только руки и целуют, о да.
Нет, я, конечно, предполагал, что у светлых в большинстве своем до жути пуританское воспитание, но чтобы Барсик не имел ни малейшего понятия о таких вещах – это нонсенс. Хотя, может, он понятие-то как раз имеет, но только с женщинами, а вот на мужчин явно спроектировать не способен. Особенно на Мурку. Судя по всему, у эльфа просто в голове такое не укладывается. Вот, блин, и что мне теперь с ним делать? Объяснять, что такое можно делать, стоя на коленях перед партнером?
– То есть, чем они там дальше занимались, ты смотреть не стал.
– За кого ты меня принимаешь? – прорычал эльф, и я был вынужден поднять вверх руки, демонстрируя, что сдаюсь и извиняюсь.
Мы оба замолчали. Я думал, как же ему все объяснить. Что вообще сказать, а потом вдруг решил не париться. Просто уточнил, чтобы попытаться зародить в его душе чуть больше сомнения. За Мурку я болел всеми лапами. Почему? Ну, нравился мне его подход. Быка за рога и точка. Точнее, одного светлого за остроконечные эльфийские уши. Мужик. Такому не жалко посодействовать в завоевании сердца этого красногривого недотроги.
– Тебе хоть понравилось? Или мечом он машет отлично, а в поцелуях так плох, что ты до сих пор бесишься? – спросил я и, вместо очередной вспышки, не ожидал услышать тихий, надтреснутый голос:
– У нас тоже бывают однополые, как у вас тут говорится, связи. Просто у нас они не афишируются и не так повсеместны, как у темных.
– Да, я уже по своим деткам понял, что вы изрядные гомофобы.
– Нет, – эльф покачал головой. – В отличие от людей твоего мира, у нас нет предубеждений против таких отношений, то есть мы не клеймим позором, не пытаемся разлучить и остальное, но… В отличие от темных, которые по приказу своих Владычиц несмотря ни на что могут зачать потомство с даже неприятной им особью женского пола, мы не способны на такое предательство. И, если двое эльфов сошлись, то это всегда любовь, а не как у них… мимолетная прихоть. Развлечение, – последнее слово он выплюнул и снова замолчал.
