Дело всей жизни (СИ) - "Веллет" (читаем книги TXT) 📗
— Что ты несешь… — Хэйтем даже глаза прикрыл, хотя в его голосе и звучали смешливые нотки, но раздеваться действительно начал — приподнялся и стянул верхние тряпки, оставшись в рубахе и нижних штанах.
Шэй галантно отступил, чтобы не мешать любовнику. Да и самому о сапогах и портках позаботиться не мешало, потом-то времени не будет. Мистер Кормак тоже отдаленно скучал по Кенуэй-холлу, но уж лучше гостиница, чем капитанская каюта — ночью, а днем — невозмутимая рожа старпома Куинна, который за лишние часы на руле получал повышенное довольствие рома и делал вид, что так и должно быть.
За то время, что Шэй раздевался, Хэйтем успел опуститься обратно на постель и смотрел оценивающе — но уже не в глаза. На скулах его проявилась краска, а во взгляде — нетерпение. Шэй чуть не оступился, пока стягивал штанину — Хэйтем мог бы и подождать с такими взглядами. Но стоило нависнуть над любовником — и в нижних штанах сразу стало тесно.
Губы любовника приоткрылись, и Шэй склонился для поцелуя, хотя в голове мелькнуло, что стоит сейчас надавить на них пальцами — и Хэйтем уступит. Но тогда до поцелуев дело не дойдет, да и вообще все слишком быстро и начнется, и закончится. Хотя последнее время упреков в несдержанности мистер Кормак не получал.
Хэйтем охотно позволил себя целовать, и Шэй привычно ощутил, как в голове мутится. Дразнящие прикосновения языка, умелые ласки… Мистер Кормак опустился коленом на постель, придавил любовника собой и потерся о его бедро. Хэйтем попытался было отстраниться, но Шэй позволил ему только глубоко и судорожно вздохнуть, а потом с силой обхватил за затылок и снова прижал.
Мистер Кенуэй выгнулся ему навстречу, Шэй чувствовал его желание через ткань. Пришлось отпустить — дыхания не хватало. Грудь Хэйтема часто вздымалась, и Шэй припал к коже губами, терзая воротник, чтобы расстегнуть пониже. Наверняка оставлял следы, но… Это же Англия, октябрь, кто увидит-то?
Ниже воротника опуститься было нельзя, и Шэй задрал рубаху, но отвлекся на ощущение горячей кожи под ладонью. Теперь уже не казалось, что в комнате холодно. А коснувшись кожи, удержаться Шэй уже не мог и потянул за завязки на штанах. И полез, конечно, как только ткань разошлась. Обхватил ладонью, приласкал — коротко, потому что штаны стали мешать, избавить любовника от них следовало побыстрей.
Хэйтем приподнялся на локте, позволил со сдавленной руганью стянуть с себя портки и попытался что-то сказать, но Шэй все-таки выполнил то, что хотел — вошел пальцами в рот и с восторгом ощутил, как плотно сжимаются губы. Хэйтем всегда брал пальцы в рот горячо и многообещающе, даже если ничего другого делать не собирался. Просто умел сосать и в любом деле проявлял скрупулезность и неукоснительно следовал собственным правилам.
Свободной рукой Шэй притянул к себе любовника за бедро, и на это Хэйтем тоже не возразил. Напротив, по пальцам скользнул язык, словно в поощрение. Веки мистер Кенуэй опустил, но Шэй все равно видел, что тот, не отрываясь, смотрит на вбитый под кожу предплечья рисунок парусника. Шэй припомнил, как любовник стонет, если его, стоящего на коленях, прижать разрисованной рукой за затылок — и понял, что больше терпеть не в состоянии.
Пальцами Шэй выскользнул и с нескрываемым удовольствием оглядел потемневшие губы. Хэйтем взгляд поймал и сощурился:
— Как ты сказал? Дикий ирландец?
— Дикий кельт, — поправил его Шэй и не остался в долгу. — Помнится, когда-то ты говорил мне, что абордаж и близость — вещи разные, но знаешь, Хэйтем, по-моему, тебе нравится совмещать.
— Так это смотря какой абордаж, — фыркнул Хэйтем. — И какая близость. Пожалуй, чему-то ты выучился, капитан Кормак.
На это можно было бы много чего сказать, но Шэй предпочитал доказывать не словом, а делом, а потому придавил любовника за плечо и склонился ниже. Не глядя пошарил в кармане сюртука, с умыслом отброшенного на кровать, и подбросил на ладони хорошо знакомый пузырек. Машинально прикинул — пожалуй, можно и без утомительной подготовки. С момента, когда «Морриган» причалила в Портсмуте, минуло всего два дня…
Мистер Кенуэй, вероятно, считал так же, ничем иным объяснить его действия было нельзя. Хэйтем потянулся рукой к гульфику нижних штанов Шэя и расстегнул пуговицы, а потом и требовательно скользнул рукой под ткань. Если бы считал, что сначала стоит подготовиться к близости, дразнить чувствительную плоть было вовсе ни к чему.
Шэй шумно перевел дыхание — это Хэйтем тоже делать умел. Ладонь плотно обхватила ствол, а большой палец скользнул по головке. Мистер Кормак безотчетно подался бедрами вперед и услышал, как тяжело дышит любовник.
— Как в юности, — ляпнул Шэй, не подумав. — Еще и потом несет. Потными носками, как в кубрике.
— Не потом, а сыром, — поморщился Хэйтем и руку убрал. — Моя юность была лишена столь… изысканных эпизодов, но когда я был здесь в последний раз… мне было двадцать восемь тогда… Я смотрел на… одного из соратников по Ордену.
Шэй смутно подумал, что слышать это неприятно — наверное, примерно так же, как Хэйтему слушать в такой момент воспоминания о кубрике, поэтому Шэй любовника отпустил и поцеловал, как будто извинялся. Ответил Хэйтем не сразу, но все-таки ответил, и Шэй куда аккуратнее его передвинул — чтобы потом опрокинуть было проще.
— Шэй… — Хэйтем вырвался и вскинул голову. — Давай уже, иначе я воспользуюсь тобой сам.
— Это как? — мистер Кормак даже приостановился.
— Как-как… — буркнул мистер Кенуэй. — Примерно так.
Шэй почувствовал, что тот сильным движением притягивает ближе. Бедра Хэйтема раскрылись, а на пояснице сомкнулись щиколотки. Угроза была вполне реальной — сейчас ведь и в самом деле воспользуется. И Шэй сработал на опережение — уложил любовника на постель и поспешно плеснул на ладонь маслом.
— Уже лучше, — расслабленно оценил мистер Кенуэй. Железная хватка на плече немного ослабла. — Уверен, в британском Ордене большинство считает, что я посвятил тебя в тамплиеры исключительно для того, чтобы ты исполнял мои нескромные прихоти. Ну, так исполняй. Зря я, что ли, тебя себе завел?
Шэй смешливо фыркнул, но приказ магистра выполнил — и действовал вовсе не так, как полагалось бы грубому матросу-ирландцу. Как бы Хэйтема ни вдохновляло подобное отношение, в вопросах тела он был ценителем более чуткого подхода.
Хэйтем знакомо прикусил губу, когда Шэй надавил скользким от масла членом, и охнул, стоило войти сильней. Шэй усилием воли заставил себя переждать, а когда продолжил, начал ласкать естество любовника такой же скользкой ладонью. Хэйтем свел брови, негромко простонал, но подался навстречу, и мистер Кормак остановился уже только тогда, когда овладел им полностью. Плоть в ладони оставалась твердой, но первое время Шэй любовника щадил: входил медленно, выскальзывал еще медленнее и осторожнее, — но позже сдержанность начала уступать желанию наконец расслабиться, отпустить себя и со вкусом Хэйтема отыметь.
И, кажется, Хэйтем это желание оценил. Губы его приоткрылись, ресницы подрагивали… Шэй усилил натиск и добился негромкого стона. Хэйтему явно было не слишком удобно, упора у него не было, а потому мистер Кормак решил проблему просто — развел колени любовника шире и прижал за бедра. В таком положении было много удобнее, и Шэй быстро набрал темп. Хэйтем часто дышал и, хотя не стонал больше и двигаться навстречу не мог, настолько сильно сжал пальцы на смявшемся покрывале, что сомневаться в том, что ему нравится, не приходилось.
Легкая неловкость, вызванная не слишком подходящим ко времени разговором, прошла, и теперь Шэй двигался сильно и ровно. Наслаждался тем, как его принимает любовник, наслаждался податливым телом, доверительной, откровенной позой. Хэйтем потянулся к себе рукой, и Шэй проводил это движение взглядом. И хотел бы помочь, да нечем было.
Теперь Шэй и сам прикрыл глаза. Иногда, приподнимая веки, выхватывал что-то: то, как Хэйтем облизывает пересохшие губы; то, как сжимаются его пальцы на напряженном естестве. Однако ни с чем не сравнимое удовольствие переполняло все сильнее, и вскоре Шэй уже с трудом соображал. Хрипло от долго молчания и сопения рыкнул, врываясь в любовника, крепче придержал, едва ли понимая, что причиняет боль. Но Хэйтему это, кажется, уже не мешало. Шэй мельком видел, как замерла рука мистера Кенуэя, а тело вздрогнуло. Мигом позже пришло осознание — и Шэй в пару движений сорвался, ощутив, как плотно его зажимает Хэйтем.
