Тайны Следователя (СИ) - Кельн Яна (чтение книг .txt) 📗
- ФБР, - тыкаю удостоверением в нос заспанному офицеру.
- Проходите, - ошеломленно шепчет он и отступает.
Внутри тепло, полумрак и сухо. Где-то работает телевизор. Ночка у ребят спокойная, в такую погоду даже преступники сидят по своим норам. Все, кроме одного.
- Где можно посмотреть видео с уличных камер? – сипло спрашиваю я, стараясь опускать голову как можно ниже.
Не хочу показывать полицейскому свое лицо. Отросшая за пару дней щетина очень мне в этом помогает. Она отличается от цвета моих волос, она намного темнее, практически черная сейчас в темноте. Этот человек с толстым брюшком ни за что на свете не опознает во мне блондина.
- Здесь, проходите, - он провожает меня в комнату, где две стены завешаны плазменными экранами, у одной из них стоит стол с пультом и множеством кнопочек.
- Сделайте чай, офицер, на улице ужасная погода, - прошу я.
- Сейчас, - полицейский уходит.
Быстро нахожу изображение с нужной камеры. Так и есть, Винсент точно попал в объектив. Запоминаю ее номер, который светится белыми цифрами внизу экрана. Ввожу номер на центральном компьютере и удаляю все записи за прошедшие два часа. Улики стерты. Выдохнул. Быстро переключил на видео с другой камеры и принялся внимательно всматриваться в монитор. Вовремя. Пришел офицер с чашкой горячего чая. Хотя чаем это нельзя назвать. Кипяток с каплей аромата каких-то затхлых трав. Но продолжаю смотреть какое-то видео. Удачно выбрал камеру, которая снимает вход в один из банков. Сижу, смотрю, пью чай, обхватив кружку двумя руками. Офицер стоит за спиной и тяжело дышит. Он боится меня, боится того, что я сейчас увижу что-то на этой камере. Для этого человека это значит одно, что у него будут проблемы. Через минут сорок возвращаю чашку с остывшими помоями, благодарю и говорю, что все в порядке. Офицер шумно выдыхает и расслабляется. Я ухожу, зная, что сейчас он еще больше успокоит свои нервы стопкой водки. Презираю таких слизней. Вот таким место в тюрьме. Не Винсент должен отправиться за решетку, а этот офицер, который, кроме своей задницы, ни о чем больше в жизни не печется. Такой человек пройдет мимо, если на его глазах будут насиловать девушку или отбирать сумку у бедной старушки, пройдет мимо наркомана, который вонзает в вену иглу. Ему плевать на то, что мир, в котором он живет, задыхается от грязи, на то, что он медленно, но верно умирает. Только такие служители закона, одним из которых является Винсент Пауль, должны работать в полиции. Только они имеют право с гордостью носить форму и оружие и называться полицейскими.
Тучи медленно плыли прочь из города. На горизонте появилась светлая полоска. Рассвет. На дороге стали появляться машины, встречались редкие прохожие, бегущие по тротуарам и перескакивающие огромные лужи, которые оставил после себя затяжной дождь. Он, казалось, смыл грязь, терзания, мои сомнения. Дышать стало легче. Когда солнце уже поднялось, я приехал к дому детектива Пауля. Припарковался позади его машины. Вытащил флэшку из фотоаппарата и направился к его дому. Позвонил в дверь. Тишина. Вспомнил, в каком состоянии вчера был Винс, и стал дубасить бедную дверь что есть мочи. Подействовало. Винсент открыл дверь. В его глазах плескалась паника, а вид был обреченным. Ага, понял уже, что вчера натворил. Но парень быстро справился с эмоциями, увидев на пороге не группу захвата, а только мою скромную персону. Винсент натянул максу полного безразличия и вселенской скуки и пропустил меня в квартиру. Винс снова разгуливал по квартире только в одних штанах, сводя меня с ума своим телом.
- Куда-то собрались, детектив? – спросил я, когда вошел в комнату и увидел на столе небольшую спортивную сумку, полностью собранную.
- Навестить родных, - сквозь зубы ответил он.
- Кофе не предложишь? – спросил я.
Медленно обвел глазами комнату, взгляд зацепился за пистолет, одиноко лежащий на стеклянном журнальном столике. Глушитель так и остался накручен на черный ствол. Зиг – Зауэр Р – 228. Отличный ствол, как раз для пуль Смит-Вессон. Винсент так и не ответил на мой вопрос. Я повернулся, чтобы понять, почему. Взгляд детектива был направлен в ту же сторону, что и мой несколько секунд назад. Он смотрел на пистолет. Текучий, плавный шаг в сторону, Винсент четко движется к своей игрушке. Резко бросаюсь ему наперерез, он с похмелья, поэтому у меня преимущество. Хватаю за руки, прижимаю всем телом к стене и стискиваю запястья над головой. Легкое движение руки, и на нем защелкиваются наручники. Смотрю ему в лицо. Нет страха, скорее, какая-то обида. Отводит взгляд и упирается им в пол.
- Компьютер, - шепчу я. Винсент снова поднимает голову и непонимающе смотрит на меня, - Компьютер где?
- В спальне, - хрипло отвечает он.
Детектив не делает никаких попыток вырваться, а покорно идет следом за мной. Толкаю его на кровать. Беру ноутбук, сажусь рядом, поднимаю крышку и запускаю девайс. Пока он грузится, сижу и смотрю в стену. Я все уже решил для себя. И ничего не изменится. Винсент молчит. Ни слова в свое оправдание. Только тяжелое дыхание.
Наконец, засветился экран, показал забавного щенка на заставке. Я вставил флэшку в слот.
- Смотри, - грубо, зло, приказ.
Винсент переводит взгляд на экран. Запускаю просмотр фотографий. Вся картина налицо. Под конец просмотра он стонет и падает на кровать. Голая грудь тяжело вздымается, живот подрагивает, Винсент кусает ладонь, чтобы не заорать в голос.
Хочу сказать ему, что я все почистил, что все в порядке, что он может не переживать. Хочу успокоить. Но не буду. Не так быстро. Наклоняюсь к его лицу. В карих глазах обреченность и глубокая обида. Он не боится, нет, он обижен. Не понимаю таких эмоций, но не сдерживаюсь и аккуратно целую в уголок губ, чтобы прогнать обиду из его глаз. Ему больно. И у меня сердце сжимается в болезненных спазмах. Хочу, чтобы он радовался, поэтому углубляю поцелуй, ловко проникаю языком в горячую глубину рта. Винсент распахивает глаза еще больше и с удивлением смотрит на меня. Улыбаюсь ему в губы и снова принимаюсь с жадностью целовать. Детектив закрывает глаза, тяжело вздыхает и отдается мне и моим ласкам. Провожу ладонями по его телу. Он такой горячий, а я еще не согрелся после холодной ночи. Быстро избавляюсь от одежды, оставляю только трусы. Меня смущает ложиться к нему полностью обнаженным. Винсент следит за каждым моим действием. Обида уходит из его глаз, но в них еще плещется недоверие. Он молчит. Щелчок, и его руки вновь свободны. Свободны для того, чтобы ласкать и обнимать меня. Я медленно целую его в губы, в шею, косточки, прихватываю сосок, он выгибается и стонет, рукой глажу плоский живот, задеваю резинку штанов, из-под них отчетливо видно его вставший член. Винсент приподнимает бедра, чтобы я обхватил его плоть, но я не поддаюсь, плавно поднимаю руку вверх. Снова склоняюсь к соску, цепляю горошинку зубами, второй сжимаю пальцами. Громкий стон и рывок в моих руках. Отпускаю пленников, улыбаюсь. Винс тяжело дышит, но тоже улыбается. Мягко, тепло. Он умный мальчик, он все понял. Встаю на колени и рывком стягиваю свободные штаны. Парень отлично смотрится обнаженным на белых простынях. Красивый. Смуглая кожа, темные глаза, восхитительное тело. Но это только оболочка, ведь никто не знает, что у него внутри, а я знаю. Знаю. Это привлекает и манит меня намного больше, чем его внешность. Провожу рукой по его длинной плоти. Его член тоньше, чем мой, но длиннее на пару сантиметров. Это не детская игра «у кого больше?». Я просто поражаюсь, насколько разными могут быть существа, созданные по образу и подобию. Наклонился и провел языком по всей длине. Я не люблю оральный секс в моем исполнении, но сейчас не смог устоять. Не зря. В награду получил тихий стон Винсента. Детектив развел ноги в стороны, намекая на то, что не хочет больше ждать. Знаю, что ты любишь грубо, но не в этот раз, малыш. Улыбаюсь, глажу его между ног, слегка задеваю дырочку, сжимаю яйца, вновь глажу ствол. Твое дыхание все чаще и чаще, простынь сжата в кулаках. Ты не можешь больше, но продолжаешь терпеть мои мучительные ласки, не унижаясь до просьбы и мольбы. А я очень хочу их услышать. Снова наклоняюсь и вбираю в рот темную головку твоей плоти. Во рту появляется солоноватый привкус. Ты уже потек. Я тоже. Там, где вершина члена упирается в ткань трусов, мокрое пятно. Посасываю головку, рукой ласкаю ствол. Ты стонешь, но все еще не просишь. Отпускаю твой член, облизываю большой палец, прохожусь им по сжавшемуся колечку мышц. Ты вздрагиваешь, подаешься ближе ко мне, хочешь, чтобы я всунул палец в тебя, но я только глажу. Снова облизываю, и снова глажу. Ты изворачиваешься, слегка приподнимаешь ноги, удерживая их руками, открываясь мне полностью. Твой взгляд потемневших глаз полон мольбы, но ты закусил губу, чтобы не произнести вслух слов, которые я так жажду услышать. Не сдаешься. Даже сейчас, поверженный мной Винсент Пауль не сдается на милость победителю. Уважаю твою внутреннюю силу, преклоняюсь перед ней, поэтому уступаю. Там уже достаточно мокро. Ввожу в тело один палец. Стонешь, сбиваешься с дыхания. Проталкиваю второй. Кривишься, тебе больно. Но приятно ничуть не меньше, вижу это по твоим довольным глазам. По улыбке, которую ты пытаешься скрыть, но она все равно появляется между стонами и тяжелыми вздохами. Два пальца уже так глубоко внутри тебя. Надавливаю еще сильнее, ласкаю мягкие стенки внутри. Поворачиваю пальцы, провожу подушечками по бугоркам и выступам. Так горячо там, так тесно, я чувствую, как ты постоянно сжимаешь меня внутри. Сильно, но я не поддаюсь, продолжаю ласку. Наклоняюсь к тому месту, где мои пальцы исчезают в твоем теле. Проталкиваю их так глубоко, как только могу, и начинаю лизать твою дырочку. Хочу в тебя, но нужно, чтобы ты был еще мокрее. Отрываться от тебя только для того, чтобы найти, чем тебя смазать, выше моих сил, поэтому оставляю как можно больше слюны. Ты стонешь, громко, пошло, протяжно, сжимая длинные пальцы на бедрах, оставляешь на нежной коже синяки. Но никто из нас не сможет сейчас остановиться.
