Вкус моря на губах (СИ) - "Тенже" (читаем книги онлайн без регистрации TXT, FB2) 📗
«Куда?» — мысленно завопил Брэйт.
В этот момент с него сняли путы и он, с трудом втянув воздух в легкие, глухо и хрипло каркнул:
— Куда?
— Я скоро вернусь, — пообещал ему Гадюка и вышел.
Вышел на те самые негостеприимные улицы Нератоса, куда Гепард боялся его отпускать в одиночестве. Вышел без монетки в кармане, без телефона…
— Сожри меня Пламя…
Приступ паники накрыл его, как бешеная приливная волна, лишая разума и дара речи. Брэйт попытался воззвать к полицейским, чтобы те вернули Руфуса в участок — пусть хоть на глазах будет, но не мог произнести ни слова. Мямлил что-то несуразное, выталкивая из глотки междометия и предлоги, и заработал направление на расширенный тест по выявлению наркотиков в организме. «Похоже, он вконец обдолбленный…» — брезгливо пробурчал дежурный.
Минут через двадцать — экспресс-тесты успели показать отрицательный результат — дверь участка распахнулась, и в огромный застекленный «аквариум», населенный полицейскими и задержанными, вошли двое мордоворотов в красивой темно-синей форме, толстенький молодой парень в штатском — как позже выяснилось, адвокат — и задумчивый Руфус, жевавший сдобную булочку.
Прежде Брэйт считал, что сердце может остановиться только у больного кеннорийца. Приступ какой-нибудь накрывает, или от горя… Но в тот день он, здоровый мужик, едва не задохнулся от боли в груди и незамутненного счастья, увидев целого, невредимого, и даже притащившего подмогу рыжего.
«Но как?».
— Мы представляем Океанский Фонд помощи инвалидам и попавшим в трудные ситуации, — жизнерадостно сообщил толстячок и предъявил полицейским большое темно-синее удостоверение с шикарным золотым трезубцем на обложке. — Позвольте задать вам несколько вопросов…
Патрульные, доставившие Гепарда в участок, занервничали. Один из мордоворотов неприязненно осмотрел жесткие сиденья «аквариума», устремился за отделенную хлипкой дверкой стойку и принес Гадюке мягкий стул, который отобрал у какого-то ошалевшего полицейского. Рыжий позволил себя усадить, и при этом выглядел так серьезно и царственно, что никто не обратил внимания на недоеденную булочку, которую он ухитрился положить на клавиатуру полицейского ноутбука. Гепард глянул на стойку, на ноутбук, на вытекающее из булочки повидло и расхохотался, прекрасно понимая, что его накрыла самая натуральная истерика. Уж он-то истерик перевидал…
Руфус перестал коситься на булочку — ведь прекрасно знает, что делает, гад, неужели и мандарин специально подсунул? — и рявкнул так, что в участке замерла половина полицейских:
— Врача, живо!
Позже, утыкаясь носом в обтянутое курткой плечо, и чувствуя знакомую тяжесть ладони у себя на затылке, напичканный успокоительным Брэйт покаянно думал: «Хорош опекун… самого за ручку водить надо. И лечить… от нервов…». Но силы забрали вымотавшие душу страхи и паника, и он, сдавшись на волю судьбы, сидел на стуле, прятал лицо и подставлялся под привычную ласку.
Адвокат и мордовороты свое дело делали хорошо. Вскоре задержанному и свидетелю предложили подписать отказ от судебных претензий: ситуация вывернулась до одури хитро — оказалось, что патрульные подвергли жизнь и здоровье Руфуса опасности, а чтобы добиться такого результата, спровоцировали Гепарда на конфликт. Рыжий, позволивший всему участку полюбоваться на орденскую вкладку, отказ подписал. И передал ручку Брэйту, глазами приказав: «Не выёживайся». Тот вздохнул, признавая, что выставил себя дураком, способным на что угодно, и подписал — разумеется, подписал, лишь бы только убраться восвояси.
Продолжавший сиять лучезарной улыбкой адвокат попрощался с ними у дверей. А мордовороты не просто довезли до «фольксвагена» — один из них, не позволив Гепарду, а уж тем более Гадюке сесть за руль, перегнал машину к дому. У подъезда представители фонда уточнили у них, все ли проблемы улажены, напомнили Руфусу, что он может к ним обратиться в любой момент, и отбыли, пожелав им доброго дня, который за всеми хлопотами плавно перетек в вечер.
— Я схожу в магазин? — неуверенно спросил Гепард, проводив взглядом темно-синий джип. — Ты скажи, что хочешь. Тут продуктовый рядом. Я быстренько схожу и куплю.
— Нет, — твердо сказал Гадюка, взял его за локоть и потащил в подъезд. — Ты никуда не пойдешь. Еда есть, чай-кофе есть… сигареты у тебя есть?
— Да. Вроде бы… Да! Блок на холодильнике.
— Вот и чудесно. Сейчас примешь теплый душ и полежишь. На тебе лица нет.
— Руфус… — отперев дверь, проговорил Брэйт. — Я виноват. И не только потому, что зацепился с патрульными. Это — само собой. Дело в другом. Я тебя обманул. От меня никакого толку. Какой из меня опекун? Я…
— Тихо-тихо… — заталкивая его в прихожую, прошипел рыжий. — Все нормально, Брэйт. Все хорошо. Ты просто переволновался. Сейчас сходишь в душ, потом выпьешь таблетку… у меня есть нормальное успокоительное, не то фуфло, что в участке наливают. Я с тобой поделюсь.
— Как ты смог привести адвоката? Я чуть с ума не сошел — ты ведь без денег, без телефона, в незнакомом городе…
— Брэйт… Я болен. Но это последствия травмы, а не врожденное слабоумие. Я здраво оценивал свои силы, когда хотел уехать и пожить один. Я могу справиться с трудностями. Есть, конечно, шанс, что меня накроет приступ сонливости или потеря сознания. Но я знаю, когда смогу собраться с силами, а когда мне лучше лежать и никуда не двигаться. Как вчера вечером. Сегодня у меня не было никаких проблем…
Гадюка говорил медленно, отчетливо, и при этом ухитрялся раздеваться сам и стягивать верхнюю одежду с Гепарда.
— Номер телефона дежурного Фонда вытиснен на напульснике. С внутренней стороны. Я вышел из участка, прошел полтора квартала, — когда мы проезжали по улице, я заметил подстанцию «Скорой помощи» — попросил у одного из врачей телефон, объяснил, что мне надо связаться с Фондом, звонок бесплатный… Меня даже чаем напоили, пока я адвоката ждал. И булочкой покормили. Мир не без добрых кеннорийцев. А Фонд… тамошним работникам только дай, в кого вцепиться. У них дел особых нет, наши в Нератосе почти все в чинах, редко в неприятности влипают. Представь, как они обрадовались, что можно полицейским вдуть?
— Руфус… Но я же должен был…
— Тихо-тихо… Все замечательно. Я могу в этот Фонд с просьбами обращаться хоть каждый день. И они будут их выполнять. Я ж туда взносы плачу с первого месяца, как работать начал. Просто я не хотел им звонить без серьезного повода… я не инвалид.
— Это я, пеплом меня засыпь, тебя подставил!
— Тихо-тихо-тихо…
Они переместились в ванную. Брэйт покорно позволил себя раздеть и запихнуть под горячий душ. Стоять было тяжело, и он сел на дно ванны, обхватывая плечи руками и укрываясь от текущей по лицу воды. И не только от воды. Он прятался, как в участке, потому что по-прежнему не мог смотреть в глаза Гадюке, именно Гадюке, не кому-то чужому — чужаки его не волновали.
Догадался ли рыжий о его проблеме, или просто действовал интуитивно, Гепард не понял. Но заставлять «высовываться из раковины» не стал. Вздохнул, разделся, влез в быстро наполняющуюся ванну, устроился у него за спиной и притянул к себе, позволяя прижаться спиной к груди.
Сидеть вдвоем в ванной было тесно, но удивительно уютно. Брэйт чувствовал дыхание Гадюки, холодящее шею, оглаживал ногу, толкающую его под бок, и, позабыв о большинстве бед, елозил задницей, пытаясь выяснить — вызывают его движения хоть какой-то интерес, или нет.
После десятка движений выяснилось — да, Руфус заинтересован. Ну, или не сам Руфус, а его член, твердо и щекотно проезжающийся по пояснице Гепарда. А вот объятья ослабли, хотя дыхание заметно участилось. И, после очередного щекотного поглаживания, прозвучал вердикт:
— Встаем. Отогрелись, хватит.
— Переберемся в кровать? — с надеждой спросил Брэйт.
— Кто-то в кровать, кто-то — на диван, — ответил Гадюка, поднимаясь на ноги и позволяя полюбоваться своим стоящим членом. — Можем кинуть монетку, кто куда.
— Но…
