Во имя Света (СИ) - Соот' (читать книги без регистрации .TXT) 📗
Тьма, царившая в помещении, была абсолютной. Её можно было резать ножом – но она слипалась бы, срасталась обратно. Атэ закрыл глаза, пытаясь преодолеть тяжёлое чувство, будто бы тьма пытается проникнуть внутрь него, пролезает в глазницы и ушные раковины. Теперь, с опущенными веками, он понял, что тишина не абсолютна. Где-то далеко размеренно ударялись о камень капли воды. Каждые две секунды.
Кап.
Кап.
Кап.
Звук был противным, как и скрип заржавевшей двери. Но это было не всё. Теперь он слышал дыхание. Своё. Калена. И не только. В камере был третий. Узник.
Атэ сглотнул, не в силах поверить.
- Посмотри, - Атэ услышал голос друга и вздрогнул.
Кален говорил неожиданно мягко, с какой-то странной гордостью. Атэ медленно открыл глаза, ожидая встретить привычную уже темноту. Неяркий свет факела на секунду ослепил его. Наконец цветные круги перед глазами исчезли, и Кален медленно сделал шаг в сторону. На полу рядом с его ногами лежал, как показалось Атэ вначале, брошенный ворох чёрных тряпок. Тряпки когда-то были дорогими – некоторые даже украшали россыпи разноцветных камней. Не сразу Атэ увидел грязные, местами покрытые коркой запёкшейся крови ладони и запястья в толстых стальных наручах. Издали пальцы узника походили на крылья голубя, попавшего под телегу и теперь распластанного на дороге – некогда прекрасные перья теперь превратились в бесполезное грязное месиво. Короткая цепь скрепляла наручи, не позволяя пленнику развести руки в стороны, и он поднял их вверх единственным защитным жестом, который мог себе позволить. При этом края наручей впились в и без того израненную кожу, заставляя кровоточить незаживающие рваные раны.
Негнущимися ногами Атэ сделал ещё один шаг. Облизнул внезапно пересохшие губы.
- Темный маг? Где ты его взял?
Кален не ответил.
Атэ подошёл ещё ближе и попытался отвести в сторону ослабевшие руки пленника. Тот слабо сопротивлялся, но силы были не равны. Атэ перехватил скованные запястья ловчее… и тут же выпустил их. Его собственные пальцы стали ватными, и он с трудом смог удержать контроль. Атэ видел многое. Он сжигал в срубах вопящих беременных женщин – ещё не рождённую поросль тёмного леса. Не щадил ни детей, ни стариков. Он видел, как трое солдат насилуют мальчика-подростка, а затем один из них ставит не вошедшего в силу колдуна на колени и раскалённой кочергой выжигает ему глаза. Светлые. Тёмные. Он не помнил, кто из них кто. Шла война. И каждый имел право на месть. Но тут…
Атэ плотно сжал зубы, внезапно почувствовав, что размяк. Вновь затвердевшей рукой он рванул вверх подбородок тёмного мага, одновременно пытаясь отвести от его лица скованные руки. Тот слабо захрипел. И только теперь Атэ увидел, что шею колдуна обнимает металлический ошейник, скованный короткой цепью с его запястьями. Стало понятно, что пленник не смог бы подчиниться желанию Атэ даже если бы и хотел. Но отчасти Атэ добился своего – увидел жёлтое как высохший папирус лицо. Щёки, нос, губы колдуна пересекали грубо сросшиеся шрамы – будто кто-то, возможно, он сам впился когтями в кожу на лбу и рванул вниз. Изуродованные губы имели тот же бледно-желтый оттенок. Но всё это меркло в сравнении с тем, что увидел Атэ в первую же секунду – у пленника не было глаз.
Ровные ряды стежков навсегда сомкнули его веки.
***
Как и тогда, в Брен Хисалет, его охватило неудержимое желание бежать. Развернуться и нестись прочь без оглядки. Но он уже не был тем юнцом, что свято верил в непогрешимость своего командира. Но даже тогда он нашёл в себе силы спрятать потрясение за хищным оскалом. Теперь все было проще. И, одновременно, сложнее.
«Зачем?» - хотел спросить он, но вместо этого, не выпуская из рук подбородок пленника, повернулся к Калену и облизнул губы, выигрывая время. Транс уже спал. Атэ хотел, но не мог прочесть выражение лица друга. Гордость? Жестокость? А может даже… любовь?
Кален в задумчивости протянул вперёд руку и легко огладил висок пленника. Тот моментально рванулся прочь, снова разрывая кожу на шее. Атэ не преминул отметить про себя, как разнится реакция пленника на его касания и ласки Калена. Он не мог видеть пришельцев, а наручи блокировали возможность ощутить их через силу – и всё же он узнал Калена. Без сомнения.
Атэ снова сглотнул, подбирая слова.
- Лени, - сказал он мягко, нарочно используя имя, которое не произносил со времён войны, - знаешь, чего я хочу?
Кален опустил пальцы ниже, пересекая стальной ошейник, и слегка коснулся ключицы узника. Того крупно трясло. Атэ не сомневался, он стал бы частью стены, если бы мог.
- Лени, - повторил Атэ почти нежно, вновь обращая на себя внимание.
Кален с трудом оторвал взгляд от мага и повернулся к Атэ. Теперь он коснулся кончиками пальцев виска гостя. Прикосновение было едва уловимым. В нём сквозила нежность отца, встретившего сына после долгой разлуки. Атэ понимал это, как никто. Но он не забыл, как эти же нежные пальцы касались изорванной кожи пленника. Кален что-то говорил. Заставив себя сконцентрироваться, Атэ осознал, что некоторое время крупно дрожит. Он не стал преодолевать эту невольную реакцию – он видел, что если Кален и заметил что-то, то явно понял по-своему.
- … да, тебе я верю, - Атэ наконец разобрал слова.
- Ты оставишь меня с ним? – спросил Атэ внезапно осипшим голосом.
Лицо Калена осветила мимолётная печальная улыбка.
- Всё так же застенчив, - сказал он и потрепал коротко остриженные кудри Атэ, а после взял в ладони его кисть и вложил в дрожащие пальцы связку ключей.
- Разберёшься, - прошептал он, склонившись к самому уху гостя и скользнув губами по хрящику.
Затем быстро отстранился и прошёл к двери. Однако уже у самого выхода остановился, закрепил факел на стене и, помедлив секунду, бросил через плечо:
- Только не убивай его. Я к нему, - Кален усмехнулся, - привязался.
========== Глава 2. Старые враги ==========
Дверь за спиной Калена глухо стукнула, заставив Атэ вздрогнуть. Чтобы успокоиться, он для начала прикрыл глаза и прислушался к темноте. Собственное сердце стучало глухо, как обтянутые войлоком копыта коня в рейде. Сердце пленника рядом и вовсе было едва слышным.
Стены. “Толщиной не меньше метра”, - отметил Атэ. Он инстинктивно погрузил руку в противоположный рукав и коснулся маленького конвертика, пришитого к рубашке изнутри. Глубоко вдохнул, заставляя себя расцепить пальцы. «Рано», - сказал он сам себе, понимая, что использовать иту сейчас - значит выдать себя и перед Каленом, и перед пленником. Он открыл глаза и ещё раз посмотрел на темного мага. Тот сидел, изо всех сил вытянув шею, будто вслушивался в движения своего гостя.
- Не бойся, - тихо произнёс Атэ.
Конечно, это не помогло. Зато теперь он, наконец, получил возможность внимательно рассмотреть пленника. Его длинные волосы давно потеряли цвет. По всей длине тут и там они были вымазаны субстанциями неизвестного происхождения. Была здесь и кровь, и что-то ещё, более отвратительное. Изуродованное лицо невозможно было узнать, хотя Атэ и помнил портреты всех отступников лучше, чем имена своих предков. Атэ приблизился и присел напротив пленника. Он протянул руку и осторожно коснулся краешка его одежды. Тело отступника напряглось, натянулось, как тетива лука перед выстрелом. Атэ не знал, хотел ли узник броситься прочь или в атаку – ошейник не позволил бы сделать ни того, ни другого.
- Как мне тебя называть? – спросил Атэ, тщательно контролируя голос. Он был бы не прочь сейчас уйти в транс, но сделать это вот так, сразу после прошлого сеанса, не мог.
Губы узника скривились в усмешке, краешки едва подживших ран разошлись, выпуская наружу капельки крови. Он издал нечленораздельный хрип, но не более того. Внезапная догадка холодком отозвалась в позвоночнике Атэ.
- Открой рот, - приказал он резко, слишком резко и, не дожидаясь реакции, одной рукой взялся за скулы пленника, а другой потянул его подбородок вниз, одновременно просовывая ему в рот палец.
