Казнить нельзя помиловать (СИ) - "chate" (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации TXT) 📗
- Проклятая магия, - шмыгнул носом Рэни. Теперь он отлично понимал тех, кто говорил, что нет ничего тяжелее, чем ждать. Неизвестность была муторной, тревожной, так что даже уснуть сразу не получилось. Несколько часов Рэни пролежал, вглядываясь в игру теней на потолке, вспоминая свою жизнь и думая, думая, думая… Так незаметно он и заснул, а разбудил его слуга, принесший завтрак. На все вопросы Рэни тот угрюмо отмалчивался, только мотнул головой, приказывая отойти от двери, когда Рэни вцепился в нее пальцами, умоляя сказать хоть что-нибудь. То же самое повторилось и в обед, и вечером, когда ему принесли ужин, а вот ночью…
Рэни, томимый тревогами, спал чутко, так что щелчок замка и голос графа, раздавшийся за дверью, заставили его проснуться и сесть, жадно вглядываясь в полумрак за открытой дверью.
- Но, Ваша Свет… - донесся до Рэни тихий голос слуги.
- Пошел вон, я сказал! – окрик графа прозвучал с такой яростью, что Рэни вскочил на ноги, не зная, чего ожидать.
В следующую секунду граф был уже в комнате. Он с грохотом захлопнул дверь и впился в Рэни взглядом убийцы, так что тот невольно попятился. К сожалению, лежак никуда не делся, так что, сделав шаг назад, Рэни запнулся и рухнул на кровать, достаточно сильно приложившись головой о стену. Пока он с шипением потирал ушибленный затылок, граф оказался рядом. Волосы на голове Рэни были очень коротки, но все же граф запустил в них пальцы и сжал волосы в кулак, заставив Рэни вскрикнуть от боли.
- Сучонок, - зашипел граф, зло сверкая глазами, и Рэни почувствовал исходящий от него спиртной дух. Граф был пьян. – Что в тебе такого, сучонок, что люди, которых я считал преданными до мозга костей, предают меня?
- При чем тут я? – Рэни слабо дернулся, пытаясь уйти из захвата, но граф не отпустил, а только еще сильнее сжал пальцы и дернул его так, что их лица почти соприкоснулись.
- При всем. Ты во всем виноват. С того момента, как я нашел твою миниатюру, все пошло кувырком. Ты. Все ты! – и он снова дернул Рэни за волосы.
Не в силах терпеть подобное издевательство, Рэни, что есть сил, оттолкнул графа. Тот все же отпустил волосы и по инерции сделал два шага назад, чтобы сохранить равновесие, но это не успокоило, а напротив, еще сильнее разозлило графа.
- Ах ты, сучонок, - Рэни вскочил на ноги, но граф был уже рядом. Взмах руки, и Рэни откидывает назад увесистой пощечиной. – Шлюшонок никчемный.
Сильные руки рванули штаны, и Рэни вскрикнул, почувствовав, как они одним движением спускаются к коленям.
- Нет! – Рэни попытался оттолкнуть графа, но тот навалился на него сверху, тяжело дыша.
- Нет? Шлюха отказывает кому-то в доступе к телу? И чем же я тебе не хорош? – пальцы графа вцепились в горло Рэни, перекрывая доступ воздуху. – Отвечай!
Но Рэни мог только прохрипеть что-то невнятное, пытаясь отодрать пальцы графа от своей шеи.
- Что? Мечтаешь о поцелуях? – граф наклонился к самому лицу Рэни и оскалился. – Шлюх не целуют. Их трахают. Ах да, забыл, ты же это делаешь только за деньги. Ну, так я тебе проплачу и этот раз, и прошлый, - граф отпустил многострадальное горло, сорвал с пояса кошель, дернул узел, а когда тот не поддался, просто разодрал его зубами, после чего высыпал золотые монеты на кашляющего и пытающегося восстановить дыхание Рэни. – Этого вполне хватит, еще и на следующий раз останется. А теперь хватит играть в недотрогу. Скинул штаны и встал раком, пока я не попросил по-другому.
Немного пришедший в себя Рэни взглянул в лицо графа и содрогнулся от страха: оно было искажено, глаза горели, как у безумца, губы подрагивали – в таком состоянии граф мог не просто изнасиловать, но и убить. Еще никогда Рэни не было так страшно. Несколько дней назад, сидя у могилы родных, он мечтал умереть, теперь же все естество желало только одного – жить. Инстинкты буквально вопили о том, что нужно подчиниться, позволить хищнику терзать себя и надеяться, что, наигравшись, тот уйдет, не добив. Конечно, можно было попытаться вырубить обезумевшего графа, но если он ошибется, ему не жить. К тому же, кольца управления по-прежнему были надеты на мизинец, а значит, когда графу надоест ждать, он может не потребовать подчинения, а просто подчинить тело магией и делать все, что в голову взбредет, а это казалось Рэни еще более опасным.
Мгновенно взвесив все за и против, ни слова не говоря, Рэни сбросил штаны и послушно развернулся к графу задом, опускаясь грудью на лежак.
- Хороший мальчик, - немного успокоившись, граф довольно сильно шлепнул Рэни по правой ягодице, оставляя на ней след ладони. – Раздвинь сам.
Рэни и это требование выполнил, послушно раздвинув ягодицы, и чуть вздрогнул, когда слюна попала на анус. Долго разрабатывать вход граф не стал, так что Рэни постарался максимально расслабиться, понимая, что, если обойдется без разрывов – это будет чудо, слишком долго у него никого не было, так что без масла и подготовки…
- Пожалуйста, только не рви, - прошептал Рэни, теряя всякую надежду, но его, кажется, услышали. Граф вдруг замер, приставив головку возбужденного члена к анусу, а потом что-то прошептал, провел ладонями по бокам и медленно двинул бедрами, постепенно погружаясь в тесноту.
Поначалу было больно, несмотря на медленное и осторожное проникновение, на глазах Рэни даже слезы невольно выступили, и подушку пришлось прикусить, делая стоны глухими и невнятными, но вскоре тело привыкло, боль отступила на второй план, и Рэни немного прогнул спину, чуть подавшись назад, облегчая проникновение.
- Хороший мальчик, - граф одобрительно похлопал его по бедру, и Рэни всхлипнул. На языке так и вертелся ехидный вопрос: «ты уж реши кто я: шлюха или хороший мальчик?», но благоразумие не позволило словам сорваться с губ.
Граф постепенно наращивал силу фрикций и глубину проникновения. Поначалу он имел Рэни сзади, потом перевернул его на спину, закинув ноги себе на плечи, и, войдя одним движением, принялся вбиваться, тихо постанывая от удовольствия. Но и этого оказалось мало. Через некоторое время граф вновь вышел из него, чтобы уложить на бок, прижав одну ногу Рэни к его груди, а вторую отведя вверх.
Сколько это длилось Рэни не смог бы сказать, даже если бы от этого зависела его жизнь. Разогретый алкоголем граф никак не мог достичь своего пика. Он вертел Рэни, как хотел, менял позы, трахал то лежа, то стоя, изредка лаская его вялый член. Когда Рэни в третий раз перевернули на спину, он взвыл от желания задушить ненасытное чудовище, в которое превратился граф.
- Да когда ты уже кончишь? – закричал Рэни, изо всех оставшихся сил сжимая внутренние мышцы, и граф, словно ожидавший этих слов, содрогнулся всем телом, заваливаясь на лежак.
Рэни, чей натертый анус жгло от множественных проникновений, кое-как выбрался из-под засыпающего графа и скатился на пол. Внизу болело. Но сильнее всего болело где-то глубоко в груди. Хотелось плакать, уже в который раз за последний месяц, но сил на слезы просто не было. Если бы Рэни не знал, что граф может быть другим, если бы на себе не испробовал его нежные ласки, ему, возможно, не было бы так больно. Контраст между тем, что было, и тем, что он испытал сейчас, оказался настолько разителен, что Рэни понял, он больше никому и никогда не позволит так с собой обращаться. Осталось только найти возможность избавиться от оков и сбежать.
Тихий, немного безумный смех сорвался с губ Рэни. Сбежать. Снять и сбежать.
- Ах, если бы это было так просто. Боги, за что вы наказываете меня? Что я сделал?
Так и не дождавшись ответа, Рэни с трудом поднялся, прихватил кувшин с оставшейся водой и немного привел себя в порядок, убеждаясь, что обошлось без разрывов, хоть болело все внутри довольно сильно, да и припухло изрядно. Еще бы, столько раз принять в себя не самый маленький член. Рэни вздохнул и поглядел на похрапывающего графа, развалившегося на его постели. Осталось решить еще один вопрос. Спать на холодном полу совсем не хотелось.
Рэни подошел к своей кровати и легко потряс графа за плечо:
