Край Ветров: некроманс - Кусуриури Диэр (полная версия книги TXT) 📗
— Да не лошадь он, успокойся, — я виновато улыбнулся. — Это я для сравнения сказал. Чтоб понятнее было.
— Лошадь!.. — Камориль со шлепком приложил ладонь ко лбу.
— Более того, — продолжил я, — отдельно от носителя Дух Огня приобретает определенную разумность и даже, вроде бы, некие черты личности. Ну, то есть, начинает осознавать себя и может действовать самостоятельно. Но стоит кому-то им завладеть — все, надобность в личности отпадает, Дух Огня снова — просто невероятная, стало быть, мощь. Давным-давно Духом Огня владел Мартин Майн — проворливый и слегка чокнутый, как по мне, маг, пришедший из какой-то иной реальности к нам, сюда, через морок. В мороке он Дух Огня, собственно, и нашел, там им и овладел.
— Я так погляжу, он любит овладевать чем ни попадя, — проворчал Камориль, глядя на дно бокала.
— Гм, да уж, — я постарался прогнать из головы чужие воспоминания, в которых некромант, мокрый и мягкий, изгибался и совершенно неприлично стонал. Это было не просто. Более того: практически невозможно. Отхлебнув вермута, я продолжил: — Ну так вот. Мартину Майну наш мир весьма понравился, как я понимаю. Не знаю, где это надо было раньше жить, чтобы у нас ему показалось так замечательно, но факт есть факт. Мартин Майн, как и Варамира, — совершенно повернутый собственник. Кроме того, всю свою невероятно долгую жизнь он боялся смерти точно так же, как и она. Не будучи колдуном, рожденным тут, у нас, он застраховался… используя мощь Духа Огня и какую-то свою странную магию, он организовал все так, что, если б умер, его суть (душа, какая-то память и все такое прочее) должна была быть сохранена в том самом золотистом кедре. Ну, и, видать, кто-то его таки грохнул в той его прошлой жизни. Страховка сработала, Мартин был запечатан в дереве. Тем временем Даньслав пошел в морок и тоже нашел там Дух Огня. И овладел.
— И этот туда же? — Камориль покачал головой, очевидно устав удивляться.
— Ну, я неправильно выразился… — я почесал тыковку. — Овладеть Духом Даньслав не мог, так как у него и так, от природы, имелась весьма внушительная собственная сила — он же был судьбоплетом. И у него так же была своя миссия, священная для него — следить за Варамирой и не давать ей разгуляться. Собственно, он провернул всю эту петрушку с созданием меня. Хотел, понимаешь ли, быстро и метко сообразить крайне выносливое тело, способное произвольно меняться и ускоренно расти, и чтобы личность в нем была такая… ради любимых «папы и мамы» готовая на все. То есть, личность ребенка, который всенепременно хочет быть хорошим. Даньслав переоценил и меня, и всех людей разом. Он думал, что любой сможет справиться с Духом Огня. Но это не так. Дух Огня меня за хозяина не признал — и не мудрено. Я же, и правда, был в душе просто ребенком, несмотря на взрослое тело и практически энциклопедические знания. Даньслав понял, где просчитался, и отправил меня искать тот самый кедр и, соответственно, заточенного в нем Мартина Майна.
Майна я нашел.
— На свою беду, — протянул Камориль.
— Ну, как сказать… Мне, естественно, не сказал никто, что именно я огребу, разыскав тот кедр. Мол, для дела надо — иди, иначе Войны Причин не остановишь, и мама-папа тебя не похвалят. Когда ритуал был совершен и Мартин, кгхм, вошел в меня, прости за неуместный юморок, — дергаться оказалось поздно. Мартин попытался завладеть единолично моим телом, но я сопротивлялся ему. Умозрительно. Упрямо и весьма сурово. И, главное, успешно. Продолжаться это могло бесконечно. В итоге мы с ним пришли к соглашению: он выполняет мою миссию (завершает Войну Причин) и позволяет мне в последний раз увидеться с Даньславом и Варамирой (а я их все-таки очень любил), а я взамен складываю лапки и позволяю ему властвовать над этим телом единолично. Я даже готов был умереть там, внутри, и исчезнуть совсем — ну, я ж достаточно расстроенный был из-за Варамиры тогда… В итоге мы с Майном, используя Дух Огня, сделали всё, что надо. И вернулись к Даньславу. А там… вся эта беда с преждевременным старением и похабно ведущая себя Варамира.
У меня случился эмоциональный срыв. Он выступил этаким катализатором… Дух Огня, наглотавшись моих эмоций, отравился, переел, не переварил. Он как будто бы вспыхнул, или взорвался, в общем, вышел из-под контроля. Он был — словно неудержимая приливная волна… Ни я, ни Майн не смогли справиться с этой бушующей силой. Потом, я так понимаю, Дух Огня как-то сам все разрулил. С твоей помощью. Ну и… когда я очнулся, то понял, что этой исконной силы во мне, почитай, и нет больше… Только чуть осталась. А еще — Мартин Майн все еще был частью меня, я чуял его присутствие у себя в голове. Но он был в отключке. И я, воспользовавшись моментом и последними крохами былой силы, которая, будучи настолько ограниченной, мне подчинилась, запер бессознательного Майна на восемнадцать золатунных замков. И практически всю свою лишнюю память, заодно.
Камориль смотрел на меня и молчал. Проговорил, наконец, поставив бокал на стол:
— И где Майн теперь?
— Точно не могу сказать, — я неопределенно повел плечом. — Кажется, проявившийся на мгновение в Ромке истинный судьбоплет заставил его уйти.
— Куда уйти?
— Может быть, обратно к себе?.. Ах, да. Сам Майн тоже был не прост, — я ухмыльнулся. — Сволочь он, на самом деле, та еще. Его целью было уничтожить и судьбоплета, и судьбоеда, дабы остаться здесь, в этой реальности, самым могущественным существом… Может быть, даже чем-то вроде современного бога. По крайней мере иногда в его мыслях скользило это слово, хотя обычно он его избегал. Майн придумал хитрый план, согласно которому должен был обманом заставить Ромку увести Варамиру в другой мир, а потом уничтожить его извне вместе с ушедшими туда судьбоплетом и судьбоедом.
— А он мог?..
— С Духом Огня и ключом от всех дверей, кроме одной? Как знать. Мне кажется, мог. Иначе б зачем это все?
— А если он там, куда ушел, найдет какую-нибудь еще силу и попробует уничтожить вообще всех нас?.. Типа там, месть и все дела.
Я покачал головой:
— Нет. Это не его вариант. Я… помню, как все ощущалось, когда он был мною… или я был им… Ну, сознания в этот раз оказались как будто бы сцеплены, переплетены, а не как в прошлый раз… Ну так вот. Он слишком любит эту реальность.
— Хоть я знал его всего ничего, но я бы не был так уверен на твоем месте, — Камориль поджал губы. — Надо было его прикончить — раз и навсегда!
— А в том-то и дело, что эти сущности, насколько я понял, неубиваемы практически, — я развел руками. — Они могут сдохнуть только вместе с каким-нибудь миром.
— Но почему они тогда так боятся смерти?.. — задумчиво проговорил Камориль. — Налей мне еще!
— У меня нет приемлемого ответа на твой вопрос, — сказал я, исполняя его просьбу. — Может, это потому, что у них не было шанса со смертью свыкнуться. Вот ты — боишься чего-нибудь?
Камориль ответил быстро, не задумываясь:
— Да.
— Чего? — я протянул ему вермут.
— Прямо сейчас я боюсь, что ты уйдешь, — сказал он, принимая бокал, и наши пальцы соприкоснулись.
— Ты знаешь, что я не уйду, — сказал я, не отнимая руки и не отводя глаз.
— Ничего я не знаю! — вскипел Камориль. Смутился, побыстрее забрал свой вермут и сделал большой глоток, первым прервав зрительный контакт.
— Ну вот, может, у них так же… — я откинулся на мягкую диванную спинку. — А может, они страшатся конца из-за его неопределенности. У человека хоть какие-то рамки есть. И у меня теперь есть, как ты говоришь. А у них… вдруг их невосприимчивость к смерти сломается неожиданно в самый неподходящий момент?
— А может, они знают что-то такое, чего не знаем мы, — предположил Камориль, — что-то о том мире за последней чертой. Что-то такое, о чем даже некромантам не ведомо и чего не сыскать в самых древних и запретных книгах. И да, Мйар… — Камориль замялся. Помолчал секунду, и потом все-таки произнес: — Мартин, уходя, сказал мне кое-что… кое-что странное, — Камориль поднял на меня взгляд. — Он сказал, что если все пойдет, как он задумал, ты вернешься ко мне. Может, он на самом деле… хотел уйти?
