Антитело (СИ) - "Sco" (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью TXT, FB2) 📗
Рытов поднялся со своего сиденья, как зомби, и пошёл к бородачу.
– Пока подержим в реанимации, всё-таки ушиб сильный. Если состояние будет стабильным, переведём в неврологию. Там сможете его навещать с десяти до восьми, перерыв с часу до трёх. Понаблюдаем, послезавтра сделаем ещё анализы, подкорректируем лечение. Сегодня к нему уже нельзя, полный покой и постельный режим.
Услышав последнее, Рытов скис. На ладони до сих пор ощущалось прикосновение прохладных пальцев. Он посмотрел на часы и понял, что до завтрашнего утра – это дофига. Он попросил сестру шепнуть Дану, что приедет утром, и поплёлся на улицу.
Обновлённый комплекс института красовался свежей краской и аккуратной лепниной. Зелёный газон с дежурными анютиными глазками был неприлично радостен для встречи людей при смерти. Рытов вдохнул летний городской воздух и поковылял к Сухаревской вдоль стоящего в пробке Садового.
Комментарий к Глава V
ребут - перезагрузка (англ. reboot)
========== Глава VI ==========
Лекарства Рытов решил купить сразу, чтоб потом не носиться. Пришлось зайти в несколько аптек, нужные препараты нашлись не сразу. От боли в колене он проглотил две таблетки нурофена. Несмотря на вторые сутки без сна, он упрямо мотался по нагревающемуся центру. Он ощущал себя собранным и ответственным, нужным. Ольга порывалась поучаствовать, но Рытов её отбрил. Не хотелось, чтобы кто-то ещё крутился рядом с Даном. Переработавший организм реагировал по инерции, но мозги уже начали подтормаживать. Добравшись до дома, он сразу от двери направился в ванную, побросав одежду на пол. Уже в кровати вспомнил, что не отписался Янычу насчёт своей задержки завтра утром, и с этой мыслью уснул.
Утром его не пустили. Зав реанимацией забрал лекарства и сказал, что пациент стабилен. Слеп, но стабилен. Рытов топтался возле неприступной двери, умоляюще пялился на каждого выходящего, и, наконец, единственное, что ему позволили, – это заглянуть в открытую палату из коридора. Дан спал. Посмотрев на знакомую острую скулу с упавшей на неё тёмной прядью, на мерно вздымающуюся грудь, Рытов прерывисто вздохнул. Волнение, которое пробирало его с момента пробуждения, улеглось. Теперь он мог поехать в офис, поработать.
– Я вечером заеду, – он посмотрел на врача вопросительно.
Тот пожал плечами.
– Если волнуетесь – заезжайте. Но частые посещения пока не рекомендуются. С головой шутки плохи, любое волнение, напряжение могут ухудшить картину.
Рытов угрюмо повторил:
– Я заеду вечером.
– Всё правильно он тебе сказал, Алеко. У него зрение отшибло, а ты к нему с разговорами собираешься! Да и мозги как в тумане сейчас, ему спать постоянно хочется и состояние оглушения, понял? Ты видел, я тебе телефон послал?
Нодари раздобыл контакт невролога в какой-то крутой клинике, а теперь возмущался на Рытовские жалобы. Вечером, когда Рытов примчался в Склифосовского после работы, стойкая дежурная врачиха его снова не пустила дальше порога палаты. Рытов смотрел на сонно моргающего Дана и успокаивался. Весь день в офисе он работал как заведённый, заранее разгребая дела, чтобы освободить побольше времени в будущем. Врачиха воодушевила его грядущим переводом Комерзана в отделение неврологии – там к пациентам пускали.
– И еду нельзя, – продолжал ябедничать Рытов, щёлкая мышкой на странице очередного магазина. – И мобильник.
– Еду нельзя – чтобы не провоцировать давление и всякую хронику. У него же отёк в голове, нужна диетическая пища, чтобы жидкость не задерживалась. Его сейчас держат на диуретиках, а то не дай бог сосуд какой… В общем, не спорь с врачами. И сиделку, чтоб кормила-поила, утку носила. Строгий постельный режим, сам понимаешь. Ты колено лечишь?
Рытов согласно промычал в ответ. Прошерстив несколько магазинов, он наконец нашёл что искал. Наведя мышку на крутую надувную кровать с насосом, он нажал «добавить в корзину».
В отделении неврологии всё было не так, как в реанимации. Людно и довольно шумно. В коридоре ходили, ковыляли с клюшками, катились на инвалидных креслах пациенты в сопровождении родственников. Пахло столовской едой и хлоркой, но бежевый линолеум, пухлые бордовые диванчики из кожзама и свежепокрашенные стены с перилами вдоль всего коридора создавали даже некое подобие уюта и комфорта. Под потолком бурчали новости на плоской плазме, а под экраном стояли весы, на платформу которых можно было водрузить взрослого барашка. Следом за Рытовым по коридору семенила тихая девушка-узбечка, найденная впопыхах на патронажном сайте.
– Комерзан в шестой. Подождите, проверю. Если спит – не будите и не шумите, подождите в коридоре.
Симпатичная тётка на посту поднялась со своего места, прошла чуть дальше по коридору и заглянула в палату с шестёркой на двери. Перед тем, как пустить его внутрь, она негромко предупредила:
– Доктор уже осматривал с утра. Прописан покой, никаких волнений. Еда только больничная. Через пять минут капельницу поставлю.
Рытов кивнул, подошёл к двери и неожиданно заволновался. Он всё утро думал, как общаться с Даном в его состоянии. Что, если тот винит его в своей беде, прогонит, не станет говорить? Рытов посмотрел на часы, засёк плюс пять минут и толкнул дверь.
Палата была на четверых, но один, видимо, вышел. Дан лежал возле стены с открытыми глазами. Двое больных посмотрели на вошедших с вялым интересом и ничего не сказали. Рытов неуверенно поздоровался, не зная, можно ли вообще с ними разговаривать, и двинулся к Дану. Тот уже повернул голову в его сторону, взгляд гулял в пространстве. Рытов произнёс практически шёпотом, будто боялся его разбудить:
– Дан, это Олег, – и на всякий случай добавил: – Рытов.
Дан моргнул, уголок его рта вдруг пополз в расслабленной кривоватой ухмылке.
– Это ты мой высокий брат?
Рытов неожиданно для себя смутился, оглянулся на соседей – не слышат ли. Дина – сиделка, начала боязливо выкладывать содержимое пакетов на стул рядом, пытаясь слиться с обстановкой. Рытов ободряюще ей улыбнулся. Насмешливый тон Дана прибавил ему оптимизма.
– Нет, я твой высокий и симпатичный брат.
Дан приподнял брови с неискренним сожалением.
– Ну не знаю, мне Катерина сказала, что из нас двоих я самый симпатичный.
Рытову окончательно полегчало на сердце. Надо спросить у врача, что за чудо-препараты они тут колют. Две шутки подряд от Комерзана! Но тут же себя одёрнул: а смех не спровоцирует давление? Он откашлялся, спросил по возможности серьёзно:
– Как ты себя чувствуешь?
Дан поджал тонкие губы. Секундная пауза, и вдруг Рытов как-то сразу понял, что тому… неловко, он смущён. Неудобно перед посторонним за свою слабость, практически инвалидность, которая обрушилась на него как снег на голову.
– Ну как… Теперь я могу спать с открытыми глазами.
А юмор-то не от лекарств. Мальчик в панике и опять задраил все люки. Снова держал его на дистанции, только теперь с помощью шуток, ибо быть крутым и независимым в его положении невозможно. Рытова будто оцарапало этой его колючей проволокой. Он стушевался, судорожно придумывая удачный ответ, подходящую фразу. Дан словно дрожал под тяжестью всего произошедшего. Рытов услышал шаги в коридоре, затем тихий скрип дверных петель. Неужели пять минут уже прошли? Он подался ближе к Дану, заговорил негромко:
– Послушай меня. Твоя главная задача сейчас – отдыхать и идти на поправку. Обо всём остальном я позабочусь. С работой, с квартирой, если надо куда-то позвонить, достать лекарства – это не твоя забота. Сейчас выкинь из головы всё, кроме выздоровления. Сейчас важно только это. Обещаешь?
Серые глаза расширились, лицо удивлённо вытянулось. Губы дрогнули, словно Дан хотел что-то сказать, но растерял все слова. Рытов спохватился.
– С тобой пока посидит Дина, она поможет тебе… со всем, что понадобится.
