Я захватываю замок - Баканов Владимир Игоревич (лучшие книги онлайн .TXT) 📗

Честное слово, чуть ее не ударила! Надоел уже этот спектакль. Я и сама нервничала не на шутку. Отец, конечно, не умер, но… вдруг мы свели его с ума? Он и до начала эксперимента был, на мой взгляд, слегка не в себе.

Мы подошли к лестнице. Из башни по-прежнему не доносилось ни звука.

— Ключ! — шепнула Топаз Томасу. — Хочу оглядеться там в одиночестве.

— Не спеши, а то оглядишься в полете. Вниз головой, — усмехнулся он. — Мы с Кассандрой откроем дверь, установим лестницу — тогда и спустишься к отцу, точно добрый ангел.

Образ доброго ангела ей понравился.

— Ладно, — согласилась мачеха. — Только пусть он увидит первой меня.

— Не шуми, аккуратней, — шепнула я брату, когда мы подобрали лестницу. — Хочу взглянуть на него, пока он не проснулся.

Я взяла у Саймона фонарик.

Дверь открылась почти бесшумно. Я направила луч вниз. Отец неподвижно лежал на кровати. Я похолодела… Из оцепенения меня вывел легкий храп: слава богу, живой!

В свете фонаря дно каменного «колодца» выглядело необычно. Длинные, истосковавшиеся по солнцу побеги белели в темноте, словно прожилки листьев. Ножки старой железной кровати странно торчали в стороны — видимо, расползлись под весом отца. Рядом лежал предусмотрительно раскрытый зонт. Хвала Небесам! Значит, умом отец не тронулся. Еще больше я возликовала, заметив на столе четыре стопочки листов, аккуратно придавленные камнями.

Мы тихо закрепили лестницу. Топаз чуть не приплясывала от нетерпения. Спускаться ей пришлось не «по-ангельски», вперед спиной, зато внизу она быстро вошла в роль.

— Мортмейн! — высоко подняв фонарь, вскричала мачеха. — Я тебя спасла! Это Топаз, Мортмейн! Ты свободен!

Отец подскочил как ужаленный.

— Боже! Где?.. Что случилось?!

Топаз бросилась его обнимать. Под двойным весом ножки кровати разъехались еще дальше, матрац провалился, и спинки чуть не сомкнулись «домиком».

Задыхаясь от смеха, мы с Томасом скатились вниз по каменным ступеням к Саймону. В башне стоял невообразимый гвалт: отец чертыхался и хохотал, Топаз что-то ворковала утробным голосом…

— Может, нам лучше уйти? — предложил Саймон.

— И правда, — согласилась я, а Томасу шепнула: — Пусть ломает комедию в свое удовольствие.

Мы остались ждать их в саду; вскоре вниз по насыпи заскользил огонек фонаря. Саймон тактично удалился в машину.

— Нам тоже испариться? — спросил брат.

— Нет уж. Покончим с этим сейчас.

Мы помчались навстречу отцу и мачехе. Пересеклись на мосту. Цепко держа отца под руку, она, точно маленький лорд Фаунтлерой, все твердила:

— Смелее, Мортмейн, опирайся на меня…

— Папа, ты как?! — сияя улыбкой, крикнула я.

— A-а, мои драгоценные тюремщики! — устало отозвался он. — Ничего, думаю, выживу. Если только Топаз прекратит нянчиться со мной, как с обреченным на заклание.

На пороге кухни мачеха пропустила отца вперед и, крепко схватив меня за локоть, прошептала:

— Беги в башню, проверь, что он написал.

Обожаю ее приступы здравомыслия!

Мы бросились к башне. Как хорошо, что я забыла отдать фонарик Саймону!

— Боже, меня прямо колотит от волнения… — Я окинула взглядом стол. — Когда-нибудь опишу этот миг в папиной биографии.

Томас снял камень с первой стопки листов.

— Смотри, начало! — Луч фонаря высветил крупную надпись «Раздел А». Брат сорвал верхнюю страницу… и потрясенно охнул.

Весь лист был исписан крупными, по-детски корявыми, печатными буквами: «РАЗ-ДВА-ТРИ-ЧЕТЫРЕ-ПЯТЬ, ВЫШЕЛ ЗАЙЧИК ПОГУЛЯТЬ, РАЗ-ДВА-ТРИ-ЧЕТЫРЕ-ПЯТЬ, ВЫШЕЛ ЗАЙЧИК ПОГУЛЯТЬ…» И так до конца страницы.

— Томас! — простонала я. — Мы свели его с ума!

— Чепуха! Слышала, как он разговаривал? Вполне рассудительно…

— Просто он понемногу начал приходить в себя. Сам же видишь! — Я в отчаянии ткнула пальцем в бессмысленную писанину. В душе шевельнулось смутное воспоминание. — Погоди-ка… Не помнишь, что я крикнула ему в первый вечер, когда плакала под дверью? «Пиши что угодно. Пусть даже „Вышел зайчик погулять“».

— Вот он и записал!

Томас переворачивал страницы одну за другой. «ТУТ ОХОТНИК ВЫБЕГАЕТ, ПРЯМО В ЗАЙЧИКА СТРЕЛЯЕТ…» И снова прописными буквами.

— Точно, впал в детство, — в ужасе запричитала я. — А все мы! Спровоцировали раньше времени старческое слабоумие…

— Успокойся! Видишь? Уже лучше. Взрослеет потихоньку, — сказал брат и перевернул новую страницу. Та была исписана ровным изящным почерком.

— А эт-то что за?.. Боже милостивый, он составлял головоломки!

Сначала шел простенький акростих, затем ребус, четверостишия с зашифрованными названиями животных и загадки — совсем как в старом сборнике сказок.

На последнем листе мы прочитали следующее:

— По-моему, ничего безумного, — заметил Томас. — Точно тебе говорю: писанина со смыслом.

Только я ему не поверила. Хорошо, допустим, отец не повредился рассудком, но эти загадки-головоломки — просто развлечение! Способ убить время. Он так же играет с энциклопедией!

Мы занялись «Разделом Б».

— Что ж, тут уже никакого ребячества… — задумчиво проговорил брат спустя несколько секунд. — Хоть я ни черта и не понимаю.

Я растерянно разглядывала пронумерованные предложения, каждое длиной в две-три строчки. Стихи? Сочетания слов мне понравились; звучали они загадочно, но в них чувствовался смысл. Ликование было недолгим.

— Подсказки к кроссворду, — с отвращением процедила я. — Он развлекался! Нечего здесь читать. Идем!

Кстати, совсем забыла о Саймоне! Он ведь может уехать в любую минуту!

Ноги сами понесли меня к лестнице.

— Эй, мне нужен свет! — закричал Томас. — Я не уйду, пока все не дочитаю.

Я даже не обернулась. Брат кинулся следом и выхватил у меня фонарь.

Когда я выбралась наверх, из недр башни донесся вопль Томаса:

— Ты бы видела «Раздел В»! Сплошные диаграммы с пометками расстояний между разными пунктами! Еще нарисована птица, а рядом с клювом — слова. Вроде бы она говорит.

— Это почтовый голубь! — насмешливо бросила я. — Наверное, дальше будет портплед и тарелка с ивовым узором.

Брат в ответ обвинил меня в том, что я веду себя, как отец Гарри.

— Он тоже издевался над «Борьбой Иакова». А я уверен, тут что-то серьезное!

Но я по-прежнему ему не верила. Какая мне вообще разница: черновик это или шутка? Саймон, Саймон, Саймон… Больше меня в тот миг ничто не занимало.

Мачеха торопливо спустилась в кухню.

— Мортмейн в ванной, можно поговорить. — Ее голос дрожал от волнения. — Как чудесно, он засел за работу! Ну, что там?

Ужасно не хотелось ее разочаровывать.

— Э-э-э… не знаю. Может, Томас прав, может, ошибается… — начала я издалека.

На описании кроссвордов Топаз сникла.

— И он наверняка считает это работой, — озабоченно проговорила она. — Его разум в смятении. Пройти через такое!.. Знаешь, мне нужно тебе кое-что рассказать. Впрочем, сейчас нет времени. Сначала Саймон. Кассандра, не съездишь с ним вместо меня? А я останусь с Мортмейном. Не стоит говорить ему о побеге Роуз, пока он не окреп. Я и о Саймоне не рассказала.

Сердце чуть не выскочило из груди от восторга.

— Конечно!

— Ради бога, вправь Роуз мозги. Я объяснила Саймону, что лучше поехать тебе. Он тоже так считает. Ты скорее на нее повлияешь. Он в машине.

Собралась я в мгновение ока. Стыдно признаться, но душа моя пела. Несмотря на провал эксперимента с отцом. Несмотря на боль в глазах Саймона.

Роуз его бросила. Бросила! Вот-вот мы помчимся в неизвестность навстречу солнцу. Вдвоем!

Я побежала к автомобилю. Еще было темно, но небо стало мутным, звезды потускнели. На подъемном мосту я услышала вой Элоизы. Мы заперли ее в караульне, и теперь она, взобравшись на отцовский стол, прижималась длинной мордой к черному окну.

Сердце ухнуло: там ведь дневник! Слава богу, следом выскочила Топаз со свертком бутербродов. Я попросила ее спрятать записи и не пытаться их расшифровать.